Магия в крови

Дук, полагавший, что господа попались как раз вполне обычные, вздорные и злые, промолчал.

Бруну, ключницу и первую помощницу управляющего замком, они нашли в длинном доме, что стоял за сараями. Выяснилось, что и спать им предстоит здесь. Поджав губы, толстуха провела гостей на кухню в торце постройки – там у горящего очага, сидя на низком табурете, молодая полненькая блондинка чистила почерневший от копоти чугунок. Звали ее, как вскоре выяснилось, Хлоя, и была она дочерью Бруны.

– Хлеб только остался, – сказала ключница, зевая во весь рот. – Хлеб да вода.

– Нам бы вина, – подал голос Бард Бреси. – Мы и заплатить можем… – он умолк, когда Дук, громко хохотнув, хлопнул его по плечу.

– Шутит вагант, – сказал он. – Давайте хоть воду, мамаша. И хлеб тоже.

Хлоя вскочила, улыбаясь гостям, сунулась в кладовку. Они сели за стол. Огонь в камине догорал, слабые отблески ложились на бревенчатые стены, полки и свисающие с низкого потолка связки трав.

– Мамаша, как там старенький господин? – спросил Жиото, отламывая кусок от краюхи.

Толстуха нахмурилась.

– А тебе зачем?

– Мы ж его столько несли на себе. Жалко, он мучился так, сами посудите – ему топором ногу оттяпали.

– В паласе они, на третьем этажу, и лекарь наш там, – сказала Бруна. Дочь тем временем села за столом напротив, подперев кулаком подбородок и переводя взгляд блестящих влажных глаз с Бреси на Дука и обратно.

– Ну, если в вашем замке лекарь есть, так, может, выздоровеет еще господин, – повеселел Жиото, но Бруна лишь презрительно отмахнулась.

– Это ж Хашик. Старик он и пьяница, все, что знал, – давно позабыл. Да и знал немного.

– А госпожа Лара где? – спросил Бард. Он был на удивление немногословен и о чем-то хмуро размышлял.

– И монах, который с нею был, слуга ее? – добавил Дук.

Бруна опять зевнула.

– Спят они, комнату мы для их прибрали, рядом с господином Жерантом. А монах ваш под дверью лег. Я ему говорю: иди к слугам, к остальным, че разлегся здесь, боров? Иди помойся, воняет от тебя, а после – в дом, где все…

– А монах так на нее зыркнул, – звонким голосом подхватила Хлоя, – мамаша аж струхнула и побыстрее оттуда…

– Ты чего до сих пор здеся? – обозлилась Бруна. – Закончила прибираться? Пошла спать! Ишь, глаза вытаращила, блядина! Пошла, пошла, говорю!

Хлоя закусила губу и выскочила из кухни.

Ключница велела:

– Ешьте быстрее. Как поедите – вон, видите, вторая дверь? Там дальше комната, где дворовые люди спят. Место есть. Народу мало осталось. Тряпье там валяется, завернетесь. Ясно вам? Да не рассиживайтесь тут, и так за полночь. Я вас вместе со всеми подниму с самого ранья. Мне приказали вас обоих к работе приставить.

– Устали мы с дороги, мамаша, – пожаловался Дук. – Поспать бы подольше.

– За работой завтра и отдохнете. Только светать начнет – встанете со всеми. Дел хватает. Да не вздумайте по двору ночью шастать. Шарпа с Одликом такого не любят. Заприметят – могут в темноте мечом башку снести безо всяких разговоров.

Когда Бруна ушла, Дук попробовал залезть в кладовку, но та оказалась заперта. Он пошарил по полкам, ничего съестного не нашел и вернулся к столу. Есть, впрочем, не очень-то и хотелось: монахи их все-таки покормили. Бард Бреси не шевелился, уставившись в очаг. Дук подсел к нему, наклонился к уху ваганта и тихо заговорил:

– Ты вот что, друг. Никому не вздумай говорить, что у нас деньги есть. На тебе и так кафтан этот – только глаза всем мозолит. Лучше бы тебе запрятать их получше, закопать где, что ли. Или дай мне, я запрячу. Не хочешь? Ладно. Главное – обо всем молчок. Ты понял, друг? Ох, боюсь я, как бы Вач не сболтнул чего лишнего…

– Да Вач-то точно не скажет, – промямлил Бреси.

– Это еще неизвестно. Думаешь, вы с ним такие, как ты говоришь, друганы? А вот и нет. Пока ты ему нужен был, он с тобой дружил и тебя, может, слушался. А как госпожа появилась – так зачем ты ему теперь?

Бреси моргнул, перевел взгляд на Жиото, и тот настойчиво продолжал:

– Я тебе все как есть говорю. А ты подумай над этим. Нам с тобой лучше теперь друг друга держаться. Мы здесь чужие, и что там у господ между собой происходит – не знаем. Но пришли мы с госпожой Ларой и видели, как старичок завещание писал. Что в том завещании? Как нас с тобой сегодня расспрашивали… пристрастно как, а? Значит, старик что-то такое написал, что дочерям его не очень-то понравилось. И если они теперь с Ларой враждовать начнут, так и мы можем под горячую руку попасть. Потому – молчи. Мы, что видели, рассказали, а больше ни слова.

– Спать хочу, – произнес Бреси.

Дверь открылась, и в комнату, блестя глазами, скользнула Хлоя.

– Ушла маманя? – приглушенным голосом спросила она. – Во, стерва старая!

– Да, мамаша у вас строгая, – согласился Дук, вставая.

– И не говорите, господин, – Хлоя глянула на него, на ваганта и подошла к Дуку. Была она невысокая и теперь касалась пышной грудью локтя Жиото. – Я все думаю: надо бы ее проучить, подсыпать крысиной отравы в кашу. Помереть не помре, а сляжет и животом долго промучается. Поели ли вы, господа? – говоря это, Хлоя все сильнее наваливалась грудью на Дука.

– Бард, ты бы спать шел. – Жиото вдруг заторопился, ухватил ваганта за плечи, поднимая с лавки. – Вымотался ведь, а? Вон, дверь, видишь, туда иди…

– А ты? – спросил Бреси.

– И я сейчас пойду. Сейчас, скоро, только расспрошу госпожу про местные дела…

– Какая же я вам госпожа? – откликнулась Хлоя, наматывая на указательный палец локон волос. – Я простая служанка здесь.

Вагант открыл дверь, ведущую в глубь дома. Последнее, что он услышал, были слова Жиото:

– Простые служанки, госпожа, не бывают такими красивенькими.

Огонь в очаге догорел, только угли еще тлели. В кухне стало совсем темно, но это не помешало господину Дуку Жиото быстренько уложить хихикающую госпожу Хлою спиной на широкую лавку и одним движением задрать подол платья ей на голову.

Глава 6

Их разбудили громкие голоса. И Бард и Дук так умаялись за предыдущие сутки – а Жиото еще и лег совсем поздно, – что не услышали, как все, кто спал в комнате, поднялись и высыпали во двор. Теперь там о чем-то спорили мужики и причитали женщины. У Дука, лежащего щекой на котомке, затекла шея. Похлопав себя ладонью по загривку, он встал и вслед за Бардом Бреси вышел во двор.

Господин управляющий что-то втолковывал кучке слуг. Несколько женщин, среди которых была и Хлоя, ахали и охали, собравшись в кружок возле дверей кухни. Ни Бруны, ни монахов не видать. Вагант присоединился к толпе мужчин, а Дук постоял, сонно пялясь на башню, что возвышалась над замковой стеной, и пошел к женщинам.

– Бедный господин, – донеслось до него.

– Что случилось? – спросил Жиото, останавливаясь рядом.

Хлоя лизнула его взглядом влажных глаз и сказала:

– Господин Жерант ночью умре.

– Ох ты! А что же лекарь ваш?