Мастер Лжи

Переведя взгляд в сторону, я понял, что оказался на обочине. Меня что вывезли загород, пока был в отключке? Ну, ладно.

Я перевернулся на живот, боясь резко вставать. Ведь если конечности и всё остальное не болели, так это от шока. Скоро должен почувствовать боль, но она не приходила.

Или мои познания в физиологии подвели, или я совсем отбил мозги тем ударом. И такое бывает, главное – быстро прийти в себя и оценить обстановку. Убивать меня не стали. Значит, просто избавились, думая, что и так сдохну. Что ж, это их самая большая ошибка.

Не успел я представить, как пенетрирую кочергой Эдичку, как услышал нечто такое, что смутило и дало первую информацию. Чуть выше, прямо на дороге фыркала и нетерпеливо била копытом лошадь.

Я смог встать и, прикрывая глаза ладонью, глянул в ту сторону. Так и есть – допотопная повозка, груженная всяким хламом: тряпьём и пустыми бочками.

Позади на просёлочной дороге потихоньку опускался слой пыли. Видно, наездник мчался на всех порах и решил остановиться. Может, докинет до ближайшего города? Похоже, это дремучая глухомань, раз у жителей не хватает денег на примитивную тачку или трактор.

– Жив? – спросил дребезжащий недовольный голос.

Странно, но боль так и не пришла – следовательно, ещё как жив!

А вот следующий момент оказался не слишком приятным – я увидел свою ногу. Не ту с мощными икрами и волосатую, как душа мамонта, а тощую спиченцию с коленками доходяги. Что?!

Взгляд на руки, и вот от былого хорошего настроения не осталось и следа. Какого чёрта? Где мои бицухи?

Я оттянул верхнюю одежду и увидел плоский как у дрища живот с выпуклым пупком. МОЙ ПУПОК БЫЛ НОРМАЛЬНЫМ!

Мужик бурчал пару фраз про нерасторопных и слепых пацанов, без мозга и царя в голове. А я с замиранием сердца, прямо на его глазах, взялся за пояс и, чуть не крича, обнаружил внизу чужого обитателя штанин.

– Что ты там разглядываешь. Умом тронулся? – извозчик картинно сплюнул вязкой ракетой через дырку в зубах, а я осмотрелся вокруг.

Бескрайний луг, где-то вдали смеются в платках три девушки, неся в руках свёртки. Странная мода. Я такие шмотки видел, когда в детстве рассматривал исторические книжки из библиотеки.

Как правило, в этот момент отец колошматил мамашу в соседней комнате. Та часто скуривала его «последнюю радость в жизни».

– Ты что-то сказал? – я, наконец, ответил мужику и сам удивился своему голосу.

Чересчур юношеский, только-только после подростковой ломки. Как же непривычно.

Я чуть не скривился от отвращения, но нужно было решить проблему с транспортом. Поэтому вышел на дорогу и встал перед запряжённой, косящей глазом, лошадью. Их я не боялся и умел кататься верхом. Дорогое удовольствие, но оно того стоило. Также в мои навыки входило управление любым драндулетом, катером и даже лёгким самолётом.

Я протянул свою нежно-белую кисть и погладил гнедого красавца по морде. Умный малыш. Славный. Правда, хозяин его не щадил – это видно по затянувшимся ранам на спине и бокам.

– Сын свиньи, убери оттуда руки, – забрюзжал дородный мучитель. – Катись в сторону, я спешу.

– Куда? Присунуть своей безносой жене? – я сразу нашёлся что ответить.

С такими по-другому нельзя – понимают только силу.

– А ну, пшёл, – взмах кнута и по ноге стегануло жаром.

Вот это да. Это что же он – поднял руку на незнакомого подростка? Занятные тут порядки, ничего не скажешь. К горлу было подступил ком обиды и слёзы предательски поползли в уголки глаз, но я волевым решением втянул их назад и расплылся в улыбке, показывая, что мне совсем не больно.

– Малахольный ты какой-то.

– Я тебе дам малахольный! – снова замахнулся дядя Жир.

Не знаю, как его зовут на самом деле, но эта кличка в самый раз. Щёки, воспитанные на пирожках, так и трясутся от мелкой злобы. Привык, гад, кидаться на слабых. Сейчас я тебя проучу.

Я не учёл одного – новое тело не отличалось подвижностью и ловкостью. Поэтому стоило больших трудов увернуться от плети, летящей прямо в лицо. Ого, да он не шутил.

«Только проснулся и тут же влип – узнаю старину Гордея», – улыбнулся я про себя. Ситуация, как говорится, сложная, но не невозможная.

– Моя бабка и то сильней бьёт, – подразнивал я его.

Никакой бабки у меня не было – все они померли давно и стёрлись из памяти. Долбанные родственнички – это про мою семью. Один другого краше. Поэтому, спустя годы, вся эта братия благополучно забыта. Особенно когда стал настоящим хищником.

А кто я сейчас? Какой-то непонятный шкет. Имею ли я право с ходу наезжать на незнакомцев, к тому же намного сильнее и массивней меня? Конечно, да!

Адреналинчик заиграл в крови. Я наловчился уворачиваться от кнута, бегая вокруг тележки и понося жирного обидчика. Наконец, ему надоело и, грозя кулаком, весь раскрасневшийся, он от души лупцанул по бедной лошадке и тронулся в путь.

«Гордей», – сказал я себе, глядя, как не спеша отдаляется повозка. – «Неужели ты такой слабак? Стерпишь обиду от зазнавшегося простолюдина?»

В былые годы передо мной расступались в стороны, стоило зайти в элитный ночной клуб. А тут отмудохал кнутом непонятный мужичонка. А я даже ни одного удара не нанёс.

«Да нет же. Тебе надо осмотреться, понять, что к чему, аккуратно выведать у местных, куда ты попал и лишь потом предпринимать активные действия…»

Я обдумывал всё это, рыская по полю в поисках чего-то увесистого. Я знал себя – не той породы, чтобы просто так закрывать глаза на унижение.

Парочка камней и кусок коряги сойдут. Отломал от неё палку и побежал следом за телегой. Задними зеркалами там и не пахло, поэтому не боялся, что спалят.

Но вот чего не ожидал, так это жара в лёгких. Пока уклонялся, это ещё не так сказывалось, но вот сейчас – крайне плохо. Да, парень, забросил ты себя. Ну, то есть, я себя, получается?

Решив отложить эти дилеммы в сторону, я продолжал бежать, пока не нагнал тележку. Там уже старался не шуметь. Кнут мужик положил рядом с левой рукой и почёсывал красную шею.

План созрел сам собой. Над принятием решений я никогда не парился – всё делал быстро и чётко.

Камень полетел в затылок и послышался вздох боли. Понимая, что с палкой против кнута не подерёшься, я кинул её прямо в лицо обернувшемуся грубияну. Потом сделал рывок к подножке козлов и протянул руку. Теперь свёрнутый кнут у меня.

Недолго думая, я размотал его и, пока дядя Жир щупал свою физиономию, разобрался, как управлять этой штукой. Свист, и первый удар угодил в плечо. Раздался крик раненой свиноматки.

Эге, какие мы нежные. Потехи ради я отбежал чуть назад и запрыгнул внутрь тележки. Меня там встретили молочные разводы на досках и тошнотворный запах сыра. С детства его не переношу. Похоже, этот малец тоже.

После начался мой заезд. Разбушевавшийся центнер пытался перехватить плеть, но я контролировал рукоятку. Даже вдел в кисть темляк, чтобы случайно не выронить кнут из слабого хвата. Руки не были приспособлены к тяжёлой работе.

Вскоре он запросил пощады.

– Слезай, боров, – весело сказал я мужику.

Тот выполнил приказ, при этом прикрывая окровавленными руками лицо. Таких не жалко, но я не убийца, чтобы кто не думал. Лошадь, конечно, заберу, но оставлю в городе – проблемы с властями мне ни к чему.

– Тпру, пошла, – повозка двинулась в путь, оставив прошлого седока глотать пыль и униженно скулить.

Появилось время обдумать ситуацию. Моя злопамятная душонка успокоилась и готова была слушать голос разума.