Госпитальер и Призраки Льда 2

– Если придется так переться тысячу километров… – покачал головой госпитальер, присаживаясь на корягу, когда почувствовал, что прилично утомился.

– Вряд ли.

Начинало припаривать – было градусов тридцать, но жара была самой маленькой проблемой у московитян. Одеты они были в походные комбезы «хамелеоны», которые еще не успели поступить на вооружение элитных диверсионных групп Космофлота. Это была идеальная система для выживания на других планетах и выполнения боевой задачи. Гибкие кристалломорфы серии защита-К обладали потрясающими свойствами – они держали удары огнестрельного оружия, частично лазерного и разрядников, не говоря уж о холодном оружии. Карманы, контейнеры были излишни – они наращивались по мере необходимости. В нем можно было некоторое время пребывать в космическом пространстве и в атомном реакторе. В них были вмонтированы походные аптечки, постоянно контролировавшие состояние организма и при необходимости синтезирующие и закачивающие лекарства, а так же много других приспособлений, облегчающих нелегкую жизнь диверсанта. И, самое главное, все это работало.

Московитяне успели заметить, что устройство, основанные на стандартной магнитодинамике, работают более-менее прилично. Мощные эфиродинамические устройства шалят.

Госпитальер ударил себя по щеке, на которую уселось кровососущее насекомое. Посмотрел на ладонь. Комар как комар. Биосфера сильно напоминала земную, правда, с некоторыми коррекциями. С трудом верилось, что их занесло в иную вселенную, где базовые константы сдвинуты, и, по идее, все должно быть, как в Алисином зазеркалье – шиворот навыворот. Но было все наоборот – как-то слишком обыденно.

Вытащив из контейнера, вздувавшегося небольшим наростом на боку, раковину приоров, госпитальер проснулся ее пальцами, и почувствовал, что тоска отступает.

– Поднимайся, – велел Филатов. – Так можно долго баклуши бить.

Госпитальер спрятал раковину, нехотя поднялся на ноги. И они снова начали ломиться через бурелом.

Через пару часов они вышли на просеку шириной метров в сто, уходящую вдаль. По бокам деревья были вывалены в странном беспорядке и шел густой кустарник, зато в центре можно было гулять как по проспекту – даже пеньки выкорчеваны.

– Следы разумной деятельности, – сказал Филатов.

– Ну да, – кивнул госпитальер. И скоро мы наткнемся на лесозаготовительный роботозавод.

Друзья бодро направились по просеке. Идти стало совсем легко. Правда, путники немножко уклонялись от маршрута, но это было все равно лучше, чем ломать ноги в дремучем лесу. Кроме того, они надеялись набрести на более убедительные свидетельства цивилизации.

– Непонятно, кто на нас навалился на орбите, – произнес госпитальер задумчиво, шагая вперед и смотря себе под ноги, будто мечтая увидеть там что-то важное.

– Харлейцы, – сказал Филатов.

– С чего ты взял?

– Я этих тварей носом чую… Тактика боя. Некоторые нюансы. Они, точно. Больше некому.

– Значит, они теперь называются Объединение Планет Свободной Совести.

– Любят звонкие названия, сволочи! Свободная совесть! Надо ж!

– Судя по тому, что тебя называли по фамилии, их информированность выше всяких похвал.

– Утекла информация, – вынужден был согласиться разведчик. – Притом из нашего ведомства.

– Им нужен был ты?

– Вряд ли из-за меня стали бы затевать весь сыр-бор. Им нужна приорская раковина. Компенсация за артефакт, который уплыл от них на Швице.

– Сергей, все хотел тебя спросить – как ты узнал, что станция захвачена?

– Выключенная система оповещения – это нечто неординарное. И капитан вел себя как-то не так.

– Они моделировали изображение капитана Роберта Савельева?

– Точно. Моделированное изображение невозможно отличить от настоящего. Поэтому я и устроил клоунаду – признал его как старого друга. Напомнил о старых похождениях. Он копился и не стал отрицать. То есть попался в простейшую ловушку.

Госпитальер спотыкнулся и упал, ударившись коленом о какой-то сучок. Застонал.

– Жив?

– Жив… Замаялся уже.

– Ты представь, как бы мы проводили сейчас время в плену у харлейцев. И тебе станет легче.

Госпитальера передернуло. Он имел представление, как харлейцы встречают гостей.

Он нехотя поднялся, и они поплелись дальше. Вспомнилось, как они топали по Ботсване. По Гаскони. По Синей Долине… Все повторяется. Тогда они сумели выкрутиться. Хватит ли заряда везения на этот раз? Сомов пытался отогнать эту назойливую мысль, но она донимала его.

Над ними закружилась птица, страшно похожая на ворону, она спустилась ниже, с интересом посмотрела на людей и сиганула дальше.

– Все похоже, – произнес госпитальер. – Не удивлюсь, если по лесам здесь рыскают волки и в берлогах спят медведи. Оно и лучше, что нет экзотической живности.

Филатов резко вздернул руку.

– Что? – замерев, спросил Сомов.

– Тише, – негромко произнес Филатов. – Слышишь?

Откуда-то издалека раздавался треск.

– Что это?

– Ты кого еще спроси… Знаешь, давай-ка сойдем с улицы и посидим в засаде. Оно правильнее будет.

Госпитальер спорить не стал. Он отлично знал, что при работе с другом для того, чтобы выжить, нужно немногое – четко и быстро выполнять его приказы, какими бы они не были.

Они спрятались в кустарнике, который шел по краю просеки, как специальное ограждение.

Треск и тяжелый топот приближались.

– Слонов там что ли стадо? – нервно хмыкнул госпитальер.

– Сиди тише. Если что – сматываемся.

У них были бластеры, но непонятно, будет ли от них польза в боестолкновении. Индикатор боезапаса вел себя как ненормальный – то показывал то максимум, то ноль. Так же как и энергозапасы гравитационных поясов. Фокусы другого мира.

Земля тряслась.

А потом справа на той стороне просеки треснуло и повалилось дерево. Еще одно…

И на просеку резво выскочило нечто!

– Матерь божья, – прошептал Сомов.