– Ты ничто… против меня…
Ходячая Старость с ужасом понял – оружия у него нет. Он никак не может себя защитить.
Голоса демонов сказали новое:
– Создатель тебе не поможет.
И Ходячая Старость ответил:
– Ты прав…
– Что?
– Создатель меня не спасет.
– И…
– Спасут другие…
Мгновение и…
Ходячая Старость наблюдает такую картину: все Восемь Призраков Йорма моментально вскакивают со своих мест, выхватывают из ножен серебряные клинки, делают несколько шагов в сторону парящего демона и… набрасываются на него.
В один миг восемь серебряных мечей пронзают истощенное кровавое тело демона насквозь.
Восемь Призраков Йорма стоят вокруг демонического ребенка Раала и пронзают его серебряными мечами.
Демон замирает с широко распахнутыми глазницами, в которых завибрировали желтые искры. От мест, куда вонзились серебряные клинки, поползли желтые трещины. Блестящие раны покрыли все тело демона целиком, нарисовав рисунки, подобные разветвлениям молний.
Раздается оглушительный свист.
Все существо жуткого монстра начинает трясти, будто все его мышцы свело судорогой. Дергались его руки, ноги и голова.
Демон взвыл от ужаса и боли.
Внутри него загорелся ослепительный желтый свет, прорывающийся наружу.
Все в комнате закрыли глаза, чтобы спасти свое зрение от яркого света.
Свист достиг самой высокой ноты, а потом… пшик!
Опустилась тишина.
Когда они открыли глаза, то увидели, как в воздухе парили черный пепел и золотистые искорки.
От демонического дитя остался лишь след на полу – его тень.
И больше ничего…
Восемь Призраков Йорма стояли в центре комнаты, вытянув руки с серебряными клинками, пронзающими пустоту.
И первым, что разорвало тишину, был теплый смех Ходячей Старости.
Он лежал на полу у дверей комнаты и продолжал смеяться. Потом к его смеху добавился смех Доктора Дэза, за ним – смех Сирены, и дальше засмеялись остальные: Одноглазый Варан, Кексик, Бродячая Сова, Анчоус, Рыжая Бестия и Экзорцист.
Призраки поспешили к Ходячей Старости. Они присели на пол рядом с ним и крепко его обняли. Он слегла взвыл от острой боли, которую ему причинили осколки от битых склянок, врезавшихся в кожу. Боль пронзала его живот при каждом движении. Конечно, раны оказались не смертельны.
Пастор Джозеф обнимал своих любимых душепопечителей и продолжал вместе с ними смеяться, ведь ему стало так легко и спокойно на душе.
Глава 23. Там, где растет розмарин
Доктор Алерайо как раз заканчивал обрабатывать раны на теле пастора Джозефа, когда Моника закончила свой рассказ о совместных переговорах Марии Леконт и Кардинала Ноа в тронном зале.
– Значит, Ноа хотел наделить всех Алыми Метками, чтобы следить за их жизнями? – выгнула бровь Кексик.
– Именно так, – кивнула Моника, – это было нечто вроде… «чипизации». Это последняя затея Кардинала, которую он практически воплотил в жизнь. В скором времени должна была состояться массовая исповедь Йорма у Кардинала. Тогда бы он наложил всем Алые Метки и взял жизнь каждого человека в городе под свой контроль.
– Мы с Экзом видели такую Метку на шее главнокомандующего Роло, – вспомнила Рыжая Бестия. – Правда, Экз?
– Да, и после смерти Ноа эта Метка исчезла, – подметил Экзорцист.
– Значит, опасность миновала, – рассудил Анчоус.
Алерайо закончил перевязывать живот пастора Джозефа и наконец разрешил ему двигаться.
– Большое спасибо, Моника, – священник тепло улыбнулся служанке, – вы нам очень помогли.
Доктор Алерайо собрал свои вещи и в чемоданчик и встал.
– Все готово, пастор Джозеф. Раны неглубокие. Думаю, через неделю все окончательно заживет.
– Большое спасибо, доктор. Я вам очень признателен.
– Это всего лишь моя работа.
И в покои Марии Леконт вошли двое: главнокомандующий Роло и Председатель Парламента Септим.
Увидев Председателя, пастор и Восемь Призраков поспешили встать.
– Сидите, сидите, – сказал им Председатель Септим, – вам стоит отдыхать после того, что случилось. Главнокомандующий Роло ввел меня в курс последних событий, и Парламент провел экстренное завещание, на котором было принято несколько важных решений.
– Что вы скажите людям об исчезновении Императрицы? – поинтересовалась Белая Сирена.
– Не беспокойтесь. Мы уже придумали «официальную» версию событий.
– И какая же она? – спросил Анчоус, поправив очки.
– Императрица Мария Леконт умерла в родах. Спасти ее дитя так и не удалось.