Отмель

Раздался оглушительный крик.

Рыжая опустилась на колени, прижимая здоровой рукой рану. Она смотрела назад, на свою вторую руку, лежащую на песке и сжимающую пистолет.

Мама крикнула снова:

– Уходи!

Но Мальчик застыл…

Увидев то, что натворил, он не смог справиться с нахлынувшим на него шоком. Только что он выстрелил в человека из ружья и оторвал ему руку. Живому человеку. Он стоял и смотрел, как женщина с рыжими спутанными волосами по плечи стонала и извивалась от боли, истекая кровью.

И эта рана… не остановила ее.

Она пыхтела. Злилась. Ревела.

Мама поймала на себе ее зверский взгляд. И поняла с ужасом: «Эта женщина готова сегодня умереть. Но умереть вместе со мной».

Как долго она вынашивала эту месть?

Как долго ждала отмщения?

Как долго видела ее смерть в своих снах и лелеяла эту жестокую мечту?

Наглотавшись воздуха и чувства мщения, она встает, придерживая кровавую рану. Белое полотно пляжа окрашивалось багровыми пятнами, когда она бежала в сторону Мамы и Девочки.

Нож.

«У нее еще есть нож!».

Мальчик прицелился во врага еще раз. Но он не мог нажать на курок. Не мог выстрелить снова. Противник находился слишком близко к Маме и Девочке. Мальчик боялся случайно попасть в них, а потому не стрелял.

Размахивая ножом и истекая кровью, как безумная, она бежала к ней, Маме. Занеся единственную оставшуюся руку, рыжая взревела:

– Сдохни, тварь!

Они оказались совсем рядом. Совсем близко друг к другу.

Лезвие ножа неслось в ее сторону, когда она вцепилась железной хваткой в плечи противницы. Мама боролась. Она отчаянно пыталась сбить рыжую с ног.

Но стоило ей поднять голову… и увидеть глаза врага… полные слез… злости… жестокости… гнева…

Она тут же вспомнила тот взгляд, когда случилось убийство. Всего на одно мгновение Мама видела это лицо, быстро скрывшееся за забором незадолго до решающего выстрела.

Эта женщина лишилась отца. Скорее всего, своего последнего родителя.

И она, Мама, потеряла свою мать. Совсем недавно. Но совсем по другой причине. А эта женщина… потеряла отца из-за ее выбора, из-за ее выстрела, из-за нее…

И хватка Мамы ослабела… всего на миг.

И этого мгновение слабости хватило, чтобы враг взял над ней верх.

Рыжая оказалась сильнее. Она оттолкнула от себя Маму, и та повалилась на спину в песок.

– Черт!

Рыжая сплюнула в ноги.

Мама ощутила глухой удар затылком.

«Нет… надо вставать… проклятье!».

Рыжая устало улыбалась. Ее заплаканные глаза сверлили безумием.

Ее взгляд метнулся на Девочку, сидящую в инвалидном кресле прямо перед ней.

«Нет! Не трогай ее! Твои счеты со мной! Не с ними! Со мной! Бей меня! Черт!».

Не помогло…

Хаос наполнил этот мир и свел его с ума.

Рыжая развернулась к Девочке. Та схватилась за колеса руками, угрожающе смотрела на противницу и отчаянно начала отъезжать назад. Врага это не остановило – он шел вперед. Оскал гнева спал с лица Девочки, и на нем появился испуг.

Рыжая приблизилась к креслу. Она встала вплотную перед ребенком, и ее рука с ножом сделала свое движение.

Мама, с трудом поднимаясь с земли, не видела лица Девочки – фигура рыжей ее полностью заслоняла. Она слышала только крик своего ребенка, своей дочери.

Отчаянный, раздирающий, полный боли.

Мама поднялась на ноги, покачиваясь, направилась к врагу. Она увидела, как лезвие ножа пронизывало правое плечо Девочки, впиваясь в одежду, кожу, мышцы. На курточке проступало багровое пятно. Рыжая вращала лезвие в разные стороны, держа за рукоять: по часовой стрелке и обратно, причиняя девочке страдания снова и снова.

– Оставь мою дочь, мразь!

Рука Мамы, схватившая в тот момент противницу за плечо, наполнилась немыслимой силой. Она сделала одно резко движение, отбросив тело врага назад, в песок. Лезвие ножа вышло из тела Девочки, удерживаемое рукой упавшей мучительницы.

Мама развернулась к сопернице, подошла к ней так быстро, как это было возможно и пнула ногой в живот.

Та взревела.

Мама подняла голову и увидела Мальчика. Она дала ему немую команду взглядом: «Стой там». И он ее послушался.

Мама вернула все свое внимание рыжей противнице. Она ползла куда-то назад, подбрасывая песок ногами. Но Маму такими простыми приемами уже не остановить.

Перед ней лежал человек, который был готов убить не только ее, но и ее детей.

Последнее обстоятельство резко сменило все.

«Никакой жалости».