Узел судеб. Полусказка

Кира, положив руки ему на плечи, посмотрела в глаза (очки она сняла заранее!). Парень вздрогнул и взгляд отвёл.

Через некоторое время интриганка задала неожиданный вопрос:

– Филин, а ты, правда, итальянский знаешь?

Тот удивился: об этом он не говорил никому, только родителям.

– Ну… как бы… немножко…

– Может, позанимаешься со мной? А то в консе всё равно учить придётся… Ну, чтоб хоть минимальное представление иметь!

– У меня самоучитель есть. Могу дать! – уклонился Антон.

Он слегка растерялся. Конечно, они с Киркой десять лет отсидели в одном классе, но, всё равно, личный контакт… такого опыта не имелось.

Танец кончился, и Антон разжал руки, чтобы удрать. Но ансамбль, нещадно гремя барабаном, завёл «Бэсса мэ, бэсса мэ муча!», и Кира притянула парня поближе.

– Ой, такая песня хорошая!

Пришлось снова положить руки на её талию.

Происходило что-то странное! Кира никогда раньше не вызывала в Антоне никаких чувств, но сейчас…

– Ладно, Мыш, я… это… объясню тебе, что к чему.

– Тогда, до понедельника? Придёшь ко мне в шесть?

– Я?! К тебе?! – смешался Антон.

– Ну, не я же к тебе!

Музыка замолкла, объявили перерыв. Больше они в тот вечер не танцевали, ни вместе, ни по отдельности, в смысле, с другими партнёрами, тем более что Кира присоединилась к ансамблю и спела по-итальянски песню «Дуо сольди». Антон разобрал несколько слов: … аккордеон и расстроенная скрипка… простая уличная песенка… песня за два сольдо… счастье за два сольдо… Надо же так разборчиво слова на слух выучить!

Когда Кира поклонилась, зал взорвался аплодисментами – песня была замечательная и ранее не слыханная! А Алексей поцеловал певицу в щёку. При всех! Антон, почему-то, испытал укол ревности.

Потом она пела ещё, каждый раз срывая овации и переворачивая душу Антону. Он ушел, не дождавшись окончания танцев.

Кира была разочарована, ибо надеялась, что Антон проводит её до дому.

Неожиданно предложил проводить Алексей, ранее на неё внимания не обращавший. Всю дорогу он рассуждал об ансамбле, о репертуаре, о том, что хорошо бы сколотиться в профессиональную группу.

– Да, только, как? Музыкалку только Колька закончил, все остальные – самоучки. Я узнавал в филармонии: чтобы зарегистрироваться официальной джаз-бандой, куча бумажек нужна и справка о музыкальном образовании для каждого… а инструменты и аппаратура кучу денег стоят, дороже Жигуля. Не играть же на самодельных гитарах, как нынче!

– Так, ты же в универ будешь поступать, на физмат! – удивилась Кира, – Ансамбль-то здесь причём?

– Ох, Мыш… И то хочется, и это… Вон, Битлы как развернулись! Весь мир покорили! А начинали по маленьким клубам…

Кира рассмеялась:

– Понятно, Гремин! Славы возжаждал!

– Ага… и славы тоже!

Антон лежал в постели, уставясь в потолок, и анализировал свои ощущения от контакта с Кирой. В голове вертелась строка из песни «А у нас во дворе…»:

Я гляжу ей вслед —
Ничего в ней нет!
А я всё гляжу,
Глаз не отвожу!

– Ча-ча-ча… – сонно пробормотал парень вслух.

Десять лет девчонка мелькала перед глазами – и ничего! И вдруг – чего! Тёплая такая… руки нежные… Глаза… Надо будет рассмотреть их получше: что-то там, на дне, мерцало, как бы. Понюхал ладонь: надо же, пахнет Мышой! Нет, не Мышой, а Кирой…

До конца учебного года оставалось три недели. Май, необыкновенно тёплый и солнечный, бушевал вовсю, убеждая народ, что лето уже наступило. Дачники радостно потирали руки: зелень в огороде так и прёт! Дорога на озеро (грунтовая) была заполнена пешеходами, велосипедистами, мотоциклистами и автомобилистами. Озеро было довольно большое – километра два в диаметре, но мелкое, не глубже пяти метров. Соответственно, вода быстро прогрелась, и купальщики с радостным визгом бросались в волны, поднимаемые немногочисленными моторками. К сожалению, организованной зоны отдыха не имелось, только лодочная станция с дощатой хибарой. В ней же располагался медпункт. Но люди всё равно были довольны: пляж есть, можно загорать хоть на травке, хоть на песочке, дно ровное, без коряг, не илистое. А по нужде можно и в лес сбегать! Электронцы проводили на озере целые дни, ставя палатки и жаря шашлыки, при этом распивая, сами знаете, что, и распевая песни под гитару и гармошку.

В связи со всем вышеописанным учиться школьникам совершенно не хотелось. Как выразилась подруга Киры Валя Трегубова: «навалили в башку кучу чего попало, теперь поди, разбери, что нужное, а что нет!». Но надо было «повторять зады», готовиться к экзаменам, писать последние контрольные. Тем не менее, Антон и Кира каждый понедельник занимались итальянским языком. За две недели девушка освоила названия букв, числительные до сотни, а также спряжение глагола «быть». Занятия проходили на кухне. Перед началом Кирина мама Вера Степановна обязательно ставила на стол чай, плюшки и варенье, хотя Антон стеснялся и отнекивался, а потом тактично удалялась в гостиную, чтобы не мешать. Квартира была двухкомнатная, но большая. В меньшей комнате жила Кира, а в большей – родители.

До последнего звонка оставалась одна неделя, когда Антон предложил:

– А давай после уроков на озеро скатаем? Там и позанимаемся, а то всё время дома, да дома, а погода вон, какая отличная!

– Molto bene!* – улыбнулась Кира, уже расширившая свой словарный запас до сотни слов.

*Очень хорошо, – итал.

Переодевшись и оседлав велосипеды, они не спеша поехали по колеястой дороге. Миновав основное скопление отдыхающих, Антон свернул на широкую тропу, ведущую на север.

– Я на той стороне отличное место знаю! Пляжик уютный и народу никого нет.

На дальнем берегу и в самом деле не было никого. Обычно люди ленились пройти лишних четыре километра.

Пляжик и впрямь оказался очень уютным. Антон сноровисто сложил костёр:

– Я бутерброды прихватил с колбасой, будем жарить!

Кира поощрила его улыбкой. Отвернувшись друг от друга, они разделись, и Антон бросился в воду. Отплыв стилем «баттерфляй» (надо же повыпендриваться!) метров на тридцать, он обернулся: Кира всё ещё стояла на самой кромке пляжа, заворачивая косу в бублик на затылке.

– Эй! Ты чего не купаешься? – крикнул пловец.

– Да вода, как бы, холодновата… И плавать я не умею…

Антон изумился не на шутку:

– Что, совсем!?

– Ну-у… Чуть-чуть умею.

– Тогда плыви сюда!