Почувствовав это, герой закричал:
– Наступайте на них! Крушите!
И армия стала давить. Еще быстрее засвистели клинки в воздухе, еще яростнее стали кличи и крики воинов. Воздух наполнился резким запахом крови, пота и смрада.
И тут… Эрроны стали отступать.
Их осталось всего два десятка, но и эти без устали, сверкая секирами, разбивали атаки с воздуха и с земли.
****
Я уже не видел ничего кругом, глаза заливали кровь и пот, а в висках бешено стучала кровь. Доспехи были погнуты, но руки еще сжимали почерневшую липкую рукоять меча, который опускался и поднимался, ударялся и отражал. Я не чувствовал хода времени, я просто бил и рубил. Меч выбили у меня из рук, и я дрался в рукопашную, давя врагам глотки. А потом… услышал победные крики выживших людей.
Мы одержали победу! Эрроны полегли на поле боя!
****
Солнце достигло зенита, и его жаркие лучи ступали по залитой черной и красной кровью земле. Песок был залит кровью, трава была обагрена ей, в воздухе царил поднимающийся от трупов, нагретых солнцем, смрад.
****
Я встал с колен, поднимая выбитый меч. На мое плечо опустилась сильная рука. Это был Коргор. Его суровое лицо было печально, а в глубине серых глаз таилось горе.
– Мы одержали победу, Радагас… но скольких мы потеряли сегодня.
– Зло забрало наших соратников. Они пали, сражаясь с тьмой, – молвил я.
– Я пойду к раненым, – помолчав, ответил капитан.
Я кивнул, и он ушел.
Я отвернулся от ужасного ристалища и стал смотреть на север, на тьму, сгущающуюся вдали, над хребтами Черного Кряжа. Ко мне подошел Уорлок. Военачальник был израненный, но раны сами собой затягивались на его теле.
– Повелитель, у нас есть потери, но все же мы уничтожили исчадья ада. Теперь нам следует отправиться на запад, а затем на север.
– Не спеши, Уорлок. Людям нужно отдохнуть и перевязать раны. А потом надо похоронить умерших.
– Я жду твоих распоряжений, – раздался шепот в моей голове.
– Собери своих воинов, посчитай потери и отдохните, как следует.
– Нам не знакома усталость, повелитель Радагас, – ответил Уорлок.
– Хм, тогда начинайте хоронить умерших. Скоро здесь соберется много падальщиков. Нельзя, чтобы тела славных воинов достались на растерзание этим тварям.
Уорлок поклонился и ушел.
Я обернулся и встретился взглядом с Олофом. Здоровяк, тяжело дыша, еле улыбнулся. Было видно, что бой дался ему нелегко, как, впрочем, и всем остальным. Лицо Здоровяка было изрезанно и превратилось в кровавую маску, а руки заметно дрожали. Потом я увидел Ладраса и Ирфина. Друзья радостно обнимались. Айлин уселась на камень и просто смотрела вдаль. Я оглядывался по сторонам, но нигде не видел Кэрин. Я прошелся по кровавому ристалищу. Нигде не было видно копны ее бронзовых волос.
– Кэрин! – закричал я. Отчаянием наполнился голос, а тревога до боли сжала сердце.
– Кэрин! Где ты? – звал я возлюбленную, – Кэрин!
Я стал неистово носиться по полю битвы, как ветер–смутьян. Мои друзья посмотрели недоуменно на меня и, поняв, в чем дело, тоже стали искать девушку.
– Кэрин! – я не слышал собственного голоса. Но и ответа не прозвучало. Я не слышал ее нежного голоса, не чувствовал запах северных морей… только смрад и кровь.
Вдруг Ирфин окликнул меня.
– Радагас, Кэрин здесь, – еле слышно произнес он. Но слова эти затрубили у меня в ушах. Печально произнес Ирфин эти слова, печально дрожащей рукой указал на место, где рядом с отвратительным трупом Эррона лежало еще одно тело. Я заметил зеленый плащ и рванулся туда, расталкивая раненых воинов. Подбежав, я увидел, как Кэрин лежит на спине, лицом к небу, и протягивает ко мне черную от мерзкой крови руку.
Мой кошмарный сон встал перед глазами. Только теперь не было отца и матери. Был лишь Трибас, тянувшийся ко мне.
Я слепо подошел к Кэрин и взял ее за руку. А перед глазами стоял Трибас с кинжалом в животе.
Вокруг сгустилась тьма, и только тяжелый долгий кашель умирающей Кэрин прорывался сквозь пелену ведения.
– Радагас, любимый, ты здесь? – позвала меня Кэрин.
– Да, Кэрин, это я. Я с тобой, – ответил я ей сдавленным голосом.
– Не печалься, Радагас, потомок великих королей! Ты свергнешь проклятого тирана и будешь счастливо править в стране варваров.
– Но без тебя…
– Я всегда буду с тобой, любимый.
Инарос солгал мне – страхи прошлого остались. Видения кружились у меня в голове, затмевая разум, а на руках умирала девушка, подарившая мне любовь и всю себя.
Но уже через мгновение призраки прошлого стали отступать. Видения таяли. Трибас помахал мне рукой и исчез во мраке.
Я снова был на кровавом ристалище, усеянном сотнями трупов. Разум прояснился.
– Кэрин, не умирай! – отчаяние прорвалось из недр сердца. Горе окутало душу.
Я сильно обнял девушку, даже не осознавая, что причиняю ей боль. Кровь сильнее засочилась из раны в животе.
– Я умру, Радагас. Но смерть уготована всем, даже богам. Не говори мне, что это конец. Скажи лучше, что это только начало.
– Это лишь начало, Кэрин, – прошептал я.
– Но перед смертью я прошу тебя. Радагас, убей Танкраса после его раскаяния. Ибо я его дочь, незаконнорожденная дочь, – мягко слетели слова с алых от крови губ. Но камнем упали они у меня в сердце.
– Ты дочь короля?
– Да. Танкрас, убив моего отца, изнасиловал мать и зачал меня. И я ненавижу его всем сердцем, хоть и обязана ему жизнью своей! – Кэрин сжала мою руку, – О, Радагас, пообещай мне!
– Я клянусь богами, защищающими нас, и клянусь своей жизнью, я верну тебя в этот мир, я верну тебе жизнь! И убью Танкраса! – шептал я, и к отчаянию прибавлялась уверенность.