Одержимые наследники. Северная бабочка

– Пошел вон, идиот. –тот обрубает его на полуслове,  – беги за ней, накинь на нее что – то, она почти голая.

Они остаются один на один с Анваром. Микаэл поднимает на друга ошалевший, словно пьяный взгляд.

– Хочу ее. Для себя, –отрезает.

Глава 5

Оксана

– Нет, нет, нет,  –  резко отрезает Оксана, –  ни за какие деньги ты не заставишь меня снова встретиться с этим уродом, Пьер.

– Оксана, не глупи! Никто тебя не съест. Я тебя ведь даже не выступать приглашаю к нему… Просто пойдем в клуб с ними. Там будет куча народу. Он же не накинется на тебя прилюдно…

– Накинется, Пьер! Уже накинулся! Разве там было не человек сто, когда я истошно орала, чуть не изнасилованная им?!

Пьер громко вздохнул.

– Анвар дает свои гарантии. Ты же знаешь, он нормальный парень. Он передает извинения от Увейдата. Говорит, он будет со своей девушкой… Зовет тебя просто в знак извинения и примирения… За пятьдесят тысяч долларов… Оксана, сколько нужно плясать, сбивая ноги в кровь, чтобы заработать такие деньги? Не глупи… Был бы я на твоем месте, вообще бы не раздумывая переспал бы с ним…

– Ты не на моем месте, Пьер, –  резко осекла его Оксана.

– Что это вообще за демарши, а? Ты что ему хочешь доказать? Сколько он уже отправил тебе букетов? Десять? Может пора принять его извинения и успокоиться? Видно, зацепила парня… – продолжал Пьер свои нотации.

Подошла к окну, нервно провела по лицу. Доказать? Ничего она никому доказывать не хотела… Просто хотела забыть о Нем поскорее, просто перестать думать… Уже неделю Оксана не могла выкинуть из головы этого мужчину. Просыпалась с утра с каким – то удручающим чувством опустошенности. Засыпала, видя перед собой эти пугающие и притягательные морозные глаза…

Деньги, которые предлагал Увейдат за ее «невинный» поход с ним и его друзьями в клуб, действительно были большие. И она страсть как в них нуждалась… И ей действительно пришлось бы работать не один месяц, чтобы заработать хотя бы часть такой суммы. Несмотря на всю ее популярность, в сухом остатке заработка оставалось не так много… как хотелось бы… как было нужно… Съемное жилье, реклама, дорогие костюмы, потому что уровень мероприятий, на которые ее звали, не позволял выступать в дешевом тряпье, зарплата Пьеру, который хоть и бесил, был незаменим в этом мире тестостероновых господ… Вот только разило от этих денег какой – то грязью, ничего поделать с этим чувством она не могла… Десятки раз ей поступали самые откровенные, самые фривольные предложения… Наглые и не очень, робкие и нахальные, но вот так, цинично и прямолинейно, на нее не налетал никто… Только этот наглец, который решил почему – то, что ему дозволено все… А ему и правда ведь было дозволено все…

Аид… Она, конечно же, загуглила информацию о нем. И узнала, что одержимый урод, чуть не изнасиловавший ее и кому она со всей дури зарядила по яйцам, возможно, лишая потенциального потомства, ни кто иной, как сын всесильного премьер – министра Сирии, владелец лучших ночных клубов, казино и ресторанов региона. Очевидно, Микаэл вряд ли тратил деньги родителей. Хорошие турбины в виде отцовской поддержки позволили ему быстро сколотить собственное состояние и преумножать богатство даже не день ото дня, а минута от минуты… Ничто так не продавалось на Ближнем Востоке, как сиюминутное счастье и кайф от красивой жизни, а его заведения давали эту иллюзию с лихвой. Неудивительно, что этот мерзавец был способен дать ей полтинник за один только выход в клуб…

Это, наверное, и унижало ее более всего… Для него эти деньги были сущими копейками, а для нее –  огромной суммой, за которую нужно бы было часами пахать, изматывая себя, собирая сотни сальных взглядов на себе… Он был так уверен в том, что она продается и покупается, что даже мысли не пришло поступить по – человечески, как сделал бы нормальный мужчина –  приехать, извиниться, перестать тыкать в нее пачками денег, повести себя с ней как с нормальной девушкой… Хотя о чем это она? Кто она такая для него? Шлюшка – танцовщица, которая решила заартачиться и только поэтому он тратит на нее свое время… Сама себе засмеялась… Тратит время? Громко сказано…

Представила их мажорную компанию, и вмиг стало тошно… Все этим людям дано от рождения. Только расти, протягивай руку и бери… И они берут… А что не получается забрать, ломают… Он и ее хотел сломать… Понятно же было, невинный поход в клуб –  это лишь предлог… Он настойчиво продолжает ее покупать. Все это прекрасно понимают, но никого это нисколько не смущает… В их мире это нормально. В порядке вещей. Даже, наверное, забавно… А еще рассмешила фраза о том, что он будет со своей «девушкой»… Интересно, что это за девушка за такая, которая считает вот такое поведение своего парня с ангажированием танцовщицы за десятки тысяч долларов нормальным… Дурочка ты, Оксанка, двадцать четыре года стукнуло, а все такая же наивная глупышка… Ничему тебя жизнь не учит… Идеалистка, витающая в своих иллюзиях…

Нет, нет и еще раз нет. Она ни за что не согласится на его условия…

– Рада, Пьер, что ты так переживаешь за меня, но, извини, нет. Сводничеством заниматься не получится… Давай лучше, что там у нас по выступлениям… Возвращаемся к нормальной работе…

Тот в ответ лишь тяжело вздохнул, всем видом показывая, как он не одобряет поведение Оксаны.

***

Ее тело словно одеревянело, совсем не слушалось. В танце не было экспрессии и привычного волшебства. Она сама это чувствовала нутром. Это заметил и Пьер.

– Что с тобой, Оксана? Впервые в жизни после выступления не видел привычного сумасшествия у зрителей. Ты словно в Исландию слетала и объелась там льда… Того и гляди, слетишь с пьедестала. Тебе в спину дышат те еще красотки…

Она молчала, не отрываясь от своего отражения в зеркале гримерной. Он был прав, она сама чувствовала, что в ней что – то не так… Проклятый Увейдат словно высосал из нее всю силу и огонь своими морозными глазами, которые так и не отпускали, хоть видела она их в первый и последний раз почти две недели назад…

– Опять звонил Тони Крейн. Хочет , чтобы ты станцевала для него. Хорошо платит. Пойдешь? Скоро Рамадан[2 - Священный месяц у мусульман, во время которого прекращают работать почти все увеселительные заведения. Люди преимущественно проводят время в кругу семьи, не ходят в рестораны и не устраивают шумных мероприятий.] начинается, все опять включат святош и на месяц перестанут ходить на развлечения. Так что не стоит отказываться, а то дней тридцать просидим –  прокукуем без денег…

Он был прав. На Рамадан на Ближнем Востоке все резко начинали усиленно замаливать свои грехи, чтобы по истечении месяца, хорошенько разговевшись, начать придаваться им с новой силой…

– А еще есть предложение выступить в кабаре «Малибу». Гонорар шикарный…

– Мне не нравится выступать в кабаре, Пьер., –  сказала она строго.

– Это лучшее кабаре Ливана, Оксана. Бурлеск – шоу… Здесь нет девочек по вызову, ты знаешь… Здесь талантливые артистки и певцы…

– И все продается и покупается… Не нравится, Пьер… Может мне сменить импресарио? По – моему ты ищешь легких путей…

Пьер глубоко вздохнул и сел рядом.

– Оксана, послушай. Я ищу пути нам лучше заработать, ведь и тебе, и мне нужны позарез деньги… Будь благодарна что я все еще держусь за тебя. С твоим нравом впору не в танцовщицы, а в монастырь. Ты сама себе противоречишь… На частные выступления, где платят больше всего, не ходишь. Мальчишники – тоже… А что остается? Свадьбы? Хорошо, но их не так много… дни рождения –  тоже… теперь тебе и кабаре не устраивает.. Ты ведь не в борделе выступаешь, а в приличном общественном месте…

Она горько усмехнулась. «Привычное общественное место»…

– Я знаю, что танцовщицы, которые выступают со мной на одной сцене там, работают параллельно и в других кабаре, что они консумируются[3 - Консумация –  профессиональный термин в данной среде, означающий получение денег за общение с клиентом.], что они встречаются со своими клиентами…

– Это не твоя проблема, а их…

– Это бросает тень на меня… –  она закрыла лицо руками…

– Хорошо, я подумаю, что можно сделать, Оксана… Но не обещаю тебе

– Так что Крейну сказать? Уверен, он все карманы вывернет ради тебя, куколка…

Оксана недовольно вздохнула. Пьер знал, что кокаинщик Крейн обязательно начнет распускать руки, он не первый раз пытается затащить Оксану в постель. А кабаре… Кабаре для нее до последнего были красной чертой… Но сейчас речь шла об очень большой сумме, ей такие деньги не предлагали даже за выступление на самых крутых свадьбах региона… Отказаться было просто невозможно, особенно после последнего звонка матери… Денег на лечение нужно было все больше и больше… Она уже полгода работала только на покрытие этих расходов… Оставляя мысли о своей заветной мечте далеко на задворках сознания.

– Ладно, давай. Пусть будет кабаре…

– Что с Тони?

Она скривилась. Задумалась.

– Пять тысяч долларов… – продолжал давить своими намеками Пьер…

Вздохнула…

– Давай и Крейна твоего, ладно… Пусть приходит в кабаре. В тот же вечер… Там и станцую… – по голосу было понятно, как ей неприятно, как тяжело ей дается это решение…

– Есть и другой вариант, Оксана, но ты ведь у нас самая гордая на свете… Можно было бы избежать и кабаре, и Крейна, согласись ты на предложение Увейдата… Он теперь зовет тебя в ресторан. Сумма та же… Не понимаю, почему нельзя засунуть свою гордость в задницу и вместо того, чтобы унижать себя и отплясывать битый день невесть где, просто сходить и пообщаться с Ним…

Оксана громко втянула воздух в легкие. Вмиг ей стало так гадко, так тяжело. Ярость обуяла. На саму себя, на свою ничтожную жизнь, на всю эту безысходность… На Пьера, так настырно и нагло подсовывающего ее под Увейдата… Этого самонадеянного нахала, долбанного хозяина жизни, который словно смеялся над ней, глядя сверху вниз со своего трона…

– У тебя есть номер Анвара Диба? – спросила она решительно.

Она знала ответ заранее, потому что именно Анвар звонил ее импресарио по поводу организации выступления на дне рождения Микаэла. Пьер немного оторопел, решив, что может быть, лед наконец – то тронулся… Молча протянул ей трубку с включенным вызовом.

Девушка решительно выхватила телефон и дождавшись ответа, выдала, как на духу.