Таифская роза Адама

–Блеф. Человеку нужна любая победа. В этом его природа! Все мы рождены для того, чтобы побеждать, и только неудачники говорят, что победа – не главное!

Встал к ней лицом, провел руками по шее, талии, бедрам, задержал руки на ее лобке, но дальше не нырнул.

–Ты похожа на свою виолончель, Ника. На твоем теле будет интересно играть. Я уже предвкушаю всю палитру эмоций, которую ты сможешь мне подарить. Добровольно или насильно, через удовольствие или боль, сопротивление или подчинение. Это решать уже не тебе. Я сам буду решать, когда и что тебе дать. Ты же можешь выбрать только из двух вариантов – насладиться своей ролью красивой женщины – победительницы, с высоко поднятой головой и походкой от бедра или стоять вот так же, как сейчас, глупой незрелой девчонкой, ссутулившись и стесняясь, будучи униженной своим статусом…

Снова отпрянула от него, снова дернулась. Плевать, что за этим последует – порывисто наклонилась, схватив с пола халат, судорожно прикрыв свое тело, словно бы это помогло ей спрятаться от истины, которую он сейчас глаголил…

Подняла на него полные ненависти глаза и прошипела сквозь зубы.

–Только мысль о том, что ты, чудовище, можешь убить ни в чем не повинных людей в случае моего неповиновения вынуждает меня слушать весь тот бред, который ты говоришь. Ты можешь позвать даже всю свою армию, чтобы они держали меня, когда ты будешь меня терзать, но знай одно – никогда и ни при каком раскладе я не буду получать с тобой удовольствие и не отдамся тебе добровольно. Что бы ты ни делал, как бы ни пытался меня одурманить, опоить, морально уничтожить. Я не одна из этих твоих слабых и никчемных шлюх, вроде той, что плещется в твоей ванной позади нас, вынуждая себя тебе улыбаться, а сама ненавидит себя и ситуацию за то, что ты сейчас так нагло и беззастенчиво смотришь на меня и хочешь меня, а не ее. Вот тебе ответ победительницы, Макдиси…

Она говорила, а он слушал совершенно спокойно, безэмоционально. Иногда чуть заметно улыбался. Казалось, его даже забавляла ее тирада.

В конце хмыкнул, приподняв бровь. Капризно скривил полные губы.

–Все-таки глупая незрелая девчонка. Кейтлин, – повелительно обратился к своей любовнице через плечо, – раз так, то прикажи ей вымыть рот мылом, как поступают со сквернословящими, невоспитанными малолетками.

С этими словами шейх Макдиси пошел на выход, на ходу хватая полотенце.

***

Ника все еще ощущала во рту гадко – щиплющий привкус щелочного мыла – самого термоядерного, вонючего из всех видов. Ее глаза были красными и продолжали щипать – Кейтлин постаралась, чтобы гадкая субстанция попала везде, где только можно.

-Скажи спасибо, что тебе не промыли другие части тела, – злобно усмехнулась она, не без удовольствия наблюдая, как бедная девушка давилась от мыльной пены, – будешь и впредь такой строптивой и глупой, то ли еще будет…

Ника в очередной раз сплюнула гадкий осадок во рту, пытаясь разлепить глаза, пылающие от боли.

– Почему это доставляет тебе удовольствие? Ты сумасшедшая или таким образом отыгрываешься за его нелюбовь к тебе?

И зачем только она опять к ней обратилась, зачем опять спровоцировала. Секунда – и щеку Ники в очередной раз обжег удар. Под ногами было скользко – она не удержалась, упала и больно ударилась бедром о фаянсовую раковину. Хорошо хоть, что не головой…

Кейтлин, казалось, тоже испугалась, что девица могла расшибить себе что – то посерьезнее и почти сразу ретировалась, напоследок осыпав Нику очередной порцией уничижений и ругательств.

Прошло уже часа три с того момента, как ей дали возможность принять душ и смыть с себя ненавистную пену, но навязчивый запах мыла все еще был на ее коже… К величайшему облегчению девушки в ее маленькой комнатке оказался балкон, где она и проводила уже битый час, дыша горным воздухом, всматриваясь в бесконечность линии горизонта и красоту убегающего вниз от дворца ущелья. Ни малейшего шанса сбежать. Этот балкон – словно гнездо орла. Почему – то вспомнилась странная и пугающая в детстве сказка про Синдбада – морехода и птицу Рух. Вот и сейчас она была в пугающем и малопонятном мире, куда ей пришлось попасть.

-Кх-кх, -послышался рядом уже ставший знакомым голос Омара, – ты как, жива?

Ника печально усмехнулась в ответ.

–Словно бы это Вас волновало…

–Меня это волнует, милая… до тех пор, пока ты здесь, так или иначе я должен о тебе заботиться, как о всех его цветочках. А ты пока делаешь все, чтобы мне было это делать все сложнее и сложнее. Зачем ты провоцируешь и дерзишь ему, Ника? Покорись. Закрой ту дверь. Ты не преуспела в своем плане, зато можешь добиться успеха в другом…

Омар сел на соседнее кресло, словно бы они были давними приятелями, приятными собеседниками. Деланно поморщился, помахав рукой возле носа.

–Мда, пахнешь, словно ванная после уборки…

Ника проигнорировала его милое глумление. Ей было не до шуток, пусть и циничных.

–В чем преуспеть? Вступить на тропу войны с этой мегерой Кейтлин? Он этого хочет? Утончённый шейх жаждет женского рестлинга? Я пасс. Да и вообще, к чему это Вы призываете? Мне кажется, Кейтлин как раз не в восторге от моего присутствия здесь, а Вы ведь ее друг, соратник… Что за игра? Зачем Вам изображать из себя моего союзника? Почему здесь все во что – то играют?

– Милая, какие союзники. Ты до сих пор не поняла? Это серпентарий (прим. –пространство для содержания змей). Здесь не бывает союзников или врагов. Здесь каждый друг другу заклятый… А кто- решать только тебе и чуточку судьбе. Дворец на то и придуман, девочка, чтобы играть в партии жизнями и судьбами. И нет, ты ошибаешься по поводу Кейтлин. Госпожа сама выбрала тебя и одобрила из списка, просто… все очень сложно пока понять, Ника. Шейх Макдиси непростой человек. И далеко не такой монстр, каким ты его себе почему – то нарисовала. Там все непросто…

– Мне не интересно, какой шейх Макдиси, – резко перебила евнуха Ника.

–Неправда, девочка. Я слишком много повидал таких, как ты. Прекрасных, неопытных, себе на уме. И он тоже. Ты сама еще не понимаешь, а уже в его власти. И он это прекрасно понимает, – бросил на нее хитрый, проницательный взгляд, – Это нормально. Неделя – месяц – пару месяцев – он добьется своего. Не прикладывая усилий, не выходя из своей зоны комфорта. Могу повторить тебе лишь тот совет, который уже давал – не влюбляйся. По крайней мере, постарайся понять, что его сердце никогда не будет твоим. Ты не растопишь его. Трагедия Кейтлин в том, если хочешь знать, что она это не приняла душой, хоть и понимает головой. Постарайся не идти ее путем – и уверен, он отпустит тебя и даст тебе намного больше, чем то, с чем ты сюда пришла. Даже несмотря на то, что ты натворила…

–Едва ли. Я пришла убить его. На меньшее я не согласна…

Омар снова хмыкнул.

–В этом мы с тобой похожи, Ника. И тебе, и мне Аллах послал возможность получить то, чего мы не хотели, но что было нам уготовано. Я тоже не хотел быть изуродованным недомужем, но не стань евнухом, скорее всего, кончил бы еще много лет назад с перерезанным горлом в какой – нибудь сточной канаве. Ты хотела быть грозным оружием смерти, а станешь прекрасным цветком любви и наслаждения. В конечном итоге, смысл нашей жизни в предназначении. Пусть и в странной роли, но мы получили его…

– Я не согласна, – ответила она твердо, снова устремив взор на бескрайнюю бездну снаружи.

Омар проследил за ее взглядом и улыбнулся.

–Господин очень мудр, Ника. Выбор есть всегда. И он сейчас перед тобой.

Ника пораженно посмотрела на евнуха, понимая, к чему он клонит.

–Я сейчас уйду – а ты прими решение. Никто не будет тебя останавливать, каким бы оно ни было. Что – то в твоем дерзком непокорном взгляде мне подсказывает, что ты сделаешь правильный выбор. Если так, то завтра утром шейх приглашает тебя тет – а – тет в одно интересное место. Отказаться ты, конечно, права не имеешь. Но цени то, как он посылает свой приказ в форме приглашения, Ника, это многого стоит. Если же ты примешь иное решение, то удосужься оставить на журнальном столике адрес кого – то из твоих родственников, кому нужно будет передать твой прах. Обещаем, все, что останется от твоего тела после падения, сразу соберут, чтобы стервятники не клевали твою плоть…

Глава 9

Ника в очередной раз за день вышла на балкон – вдохнуть пьянящего свежего воздуха гор. Подошла к краю, ухватилась до побеления костяшек за перила – голова кружилась, стоило только посмотреть вниз. За эти часы, признаться, она несколько раз снова и снова возвращалась сюда. Слова Омара не давали покоя. И дело было не только в том, что он в открытую, по сути, сказал ей о шансе самой свести счеты с жизнью. Не отпускали слова о Макдиси. Ника нервно закусывала губы, понимая, что проницательный Омар, конечно, был прав. Адам слишком опытный манипулятор, чтобы тягаться с ним в открытую, на равных. Даже тот факт, что здесь и сейчас он дал ей это право таким образом выбрать смерть или по факту проявить слабость, уступив ему, неимоверно раздражал. Через ее собственный выбор он хотел показать ей, что доминирует. Что это он решает.

Настырно мотнула головой. Ничего он не решает. Она выбирает жизнь не потому, что он так решил. Она знает смерть. Знает ее запах, знает ее голос, знает ее глаза. Хотя бы раз это увидавший, словно бы сохраняет на себе этот отпечаток знания на всю оставшуюся жизнь. Нет, всё не будет так просто для него. Не так глупо и расточительно для нее.

Услышала, как в комнату приглушенно постучались. Забавно… Стук? Она ведь бесправная пленница. Зачем кому-то нужно к ней стучать? Очередная игра? Манипуляция? Усыпление бдительности? Уже знакомая, все время молчащая прислужница повела ее по витиеватым коридорам. И уже через пару минут они оказались снаружи, сели на заранее приготовленный, ждущий их гольф-кар. Ника невольно усмехнулась – ощущение, что она не в плену, а правда, в каком-то люксовом отеле на отдыхе. Мысли тут же остались далеко позади, когда буквально через пару сотен метров они свернули по красивой аллее с выстроенными в ряд по струнке сочными платанами в направлении удивительной красоты стеклянного сооружения. Когда они подъехали совсем близко, Ника поняла, что это оранжерея. Вокруг и внутри на нее сейчас смотрели сотни роз. Аромат стоял такой, что голову дурманило. Сердце невольно забилось – этот запах трогал самые тонкие, самые сокровенные струны ее души. И действительно, здесь и сейчас она сама впервые почувствовала себя виолончелью, на которой играют. Таким тонким, проникновенным был этот антураж абсолютной красоты и обволакивающей нежности.

Он вышел к ней на встречу сам. Обманчиво спокойный, обманчиво приветливый. Ника дернулась, когда Адам взял ее руку и приложил к своим губам, словно бы она была не бесправной и униженной пленницей, а его почетной гостьей.

–Я рад, что ты сделала правильный выбор, Ника…

Она промолчала.

–Пойдем. Хочу тебе кое-что показать. Ты человек искусства, должна оценить, – его рука легла на ее талию. По телу непроизвольно пробежал ток. Всё это, конечно же, от нервов…

Стоило им зайти в сражающее утонченностью и красотой стеклянное помещение, обоняние начал ласкать весь сладкий спектр запаха роз.

Адам выждал паузу, дав ей оглядеться по сторонам.

–Красиво…-невольно слетело с губ Ники.

–Ты, возможно, слышала, что за Таифом, этой удивительной горной местностью, исторически закреплено звание столицы роз. Здесь, собственно, этот цветок и появился. До сих пор таифские розовая вода и розовое масло ценятся как самые уникальные, обладающие самым богатым ароматом и целебными свойствами. Действительно, мало что может сравниться с обескураживающей красотой розовых плантаций, особенно на заре – когда только раскрывшиеся бутоны наполняются нежной росой и украдкой начинают кидать трепетные взоры на первые солнечные лучи. Розы прекрасны своей невинностью, Ника. Они полны уступчивости и кротости. Отдают свой аромат совершенной, абсолютной простотой,– подошел сзади, очень близко. Так, что его дыхание чувствовалось на ее шее, – их встреча с солнцем подобна первому контакту девушки с мужчиной. Когда она впервые познает его власть и силу над ее телом. Неизбежность своей зависимости.

–Посмотри, -продолжил он, указав на первый развесистый куст шиповника перед ними, ухоженный, но, конечно же, меркнущий на фоне остальных жителей этой сказочной оранжереи, – это ведь тоже роза. Но насколько она теряет на фоне других своих соперниц. Словно дичка, колючая, с лохматыми, неопрятными бутонами. Даже аромат вроде бы и приятный, но навязчивый. Послушай…