я напишу о том, что я по Вас тоскую,
что здесь я не нашла и не ищу свой дом.
Да не пошлет Господь и Вам печаль такую!
По черному песку свивается волна.
Я здесь давно живу, и плача, и ликуя —
как я ждала того – как я сейчас одна!
Да не пошлет Господь и Вам печаль такую.
А то, о чем пишу Вам ломким тростником,
о чем так горячо, бессвязно Вам толкую —
по черному песку, по солнцу, босиком —
да не пошлет Господь и Вам печаль такую.
А то, что плач мой – Вам, а ревности – дождю,
который плачет сам, и голубем воркует —
на черные пески – о, нет, я Вас не жду:
да не пошлет Господь и Вам печаль такую!
II
Чуть скучновато и неторопливо
пишу про то,
как шли валы, ломая гребни с пенной гривой
и на пальто
летели брызги…
Виноград подсох.
Оливы
снимают по садам.
Я пью вино последнего разлива,
допью – стакан отдам,
и муж нальет еще, и не последний.
Потом, одна,
украдкой выпью и без позволений
еще вина!
От моря брызги, крепкие, как водка —
шалит Эол! —
на каменный, на белый, чистый, звонкий —
летят на пол.
И мне легко смеяться и нелепо
твердить, мой свет:
«Есть только солнце, только море, небо —
другого нет!»
III (римская поэма)
Пенная линия по песку —
след волны.
Солнце в водах омывает усталые очи,
воды светом полны…
Тихо.
Я скоро себя обреку
молча глядеть, как горят мои свечи и ночи.
Показалось – прощаюсь,
но я не простилась с землей.
Уходя, оставила горстку земли,
горсточку снега.