Культура древних цивилизаций

перепутались дороги.

Я ищу тебя, потому что

жажду видеть тебя.

Я в городе, в котором нет

защитной стены.

Я тоскую по твоей любви ко мне.

Приходи! Не оставайся там один!

Не будь далек от меня.

    (перевод Анны Ахматовой)

[Цитируется по Поэзия Древнего Египта / Электронный ресурс: Поэзия Древнего Египта. Режим доступа: http://wikilivres.ru/Поэзия_Древнего_Египта / Дата доступа: 1.06.2018]

Традиционно Гор изображался в виде человека с головой сокола, крылатого солнца, его символ – солнечный диск с распростертыми крыльями.

Важнейший ежегодный праздник древних египтян включал театрализованное представление, раскрывающее миф об Осирисе, оно связывалось с разливами Нила, с пробуждением природы, за которое был «ответственен» правящий фараон – как земное воплощение Осириса. Даже существовал соответствующий религиозный обряд омоложения постаревшего фараона путем воздействия на его скульптурное изображение.

Рассмотрим отдельные важнейшие события, связанные с развитием письменности и литературы.

Еще в IV тысячелетии до н.э. (исторический период, предшествующий Раннему царству) на территории Древнего Египта зарождается пиктографическое письмо (древнейшая форма письменности: изображения предметов, событий, действий с помощью схематических рисунков). Чуть позже (к концу IV тысячелетия) стала складываться система традиционных заклинаний и речений, впоследствии вошедших в «Тексты пирамид». На рубеже III тысячелетия пиктограммы постепенно сменяются иероглификой (греч. hieros – священный, glypho – режу, высекаю; древнейшая система знаков письменности, когда условная форма знака восходит к рисуночному изображению).

В эпоху Древнего царства, примерно одновременно с первыми пирамидами, появляется староиеротическое письмо (т.е. письмо с упрощенными знаками), а также биографические надписи в гробницах вельмож. Чуть позже на стенах пирамид записываются развернутые религиозные тексты («Тексты пирамид»). Примером служит повествование о страданиях фараона в загробном мире и скорбные песни о нем:

И летит он, летящий далеко,

Улетает от вас он, о люди,

На земле его нет, он на небе,

Он пронзил небеса, словно цапля,

Он лобзал небеса, словно сокол,

Он вскочил к небесам саранчою. [там же]

В эпоху Нового царства сформировался текст «Книги мертвых» (литературная обработка «Текстов пирамид» с соответствующими сюжетными изображениями), который фиксировался как на папирусе, так и на стенах гробниц. В композиции книги можно выделить три основных цикла: сцены земной жизни, обряд оживления тела для перехода к вечной жизни и жертвенный пир. Второй и третий циклы носили строго ритуальный характер.

Пример описания обряда погребения (XVIII или ХХ в. до н.э., Среднее царство):

«Получишь ты „ночь“ (гробницу), и масла (мумии), и погребальные пелена из рук Таит (богини ткачества) составят для тебя погребальную свиту, изготовят золотой гроб для мумии и возглавие гроба из лазурита, и небо напишут над тобою, и опустят тебя в деревянный ящик, и быки потянут тебя, и певцы будут плакать перед тобою. Будут плясать карлики у входа в гробницу твою. Прочтут тебе список заупокойных жертв, и вот – заклания многие у входа к жертвенникам твоим. Колонны твоей гробницы высечены будут из белого камня» (в скобках пояснения современного переводчика). [Цитируется по Литература древнего мира / Электронный ресурс: Литература древнего мира. Режим доступа: https://www.liveinternet.ru/users/4805351/post432053384/ Дата доступа: 10.05.2018]

Обязательным элементом погребального ритуала, изображенного на стенах гробниц, было обращение умершего к Осирису.

«Привет тебе, великий бог, Владыка двух Истин! Я пришел, дабы узреть твою красоту!.. Я знаю тебя, я знаю имена двух богов, пребывающих здесь, на Великом Дворе двух Истин, они поджидают злодеев и пьют их кровь в день, как предстанут злодеи на суд Книфера (одно из имен Осириса). Вот, я знаю вас, владыки справедливости» [там же].

Для осуществления справедливого суда от имени умершего формулировался «кодекс чести» древнего египтянина:

Я не чинил зла людям…

Я не поднимал рук на слабого…

Я не был причиною недуга,

Я не был причиною слез.

Я не убивал.

Я не приказывал убивать.

Я никому не причинял страданий. [там же].

Не правда ли, это вам напоминает библейский текст? Оказывается, что требования к моральным качествам личности появились раньше Десяти Заповедей, данных Единым Богом пророку Моисею. И это вполне объяснимо. Эти «простые законы человеческой нравственности» обеспечивают сохранение любого общества. Другой вопрос, как и сейчас, так и в те далекие времена, исполнение этих законов было совсем нелегким делом, требовавшим больших нравственных усилий.

Понимание временности земного существования человека раскрывается в «Гимне смерти»:

…В городе Вечности всем поголовно

приют уготовлен.

Разве долго продлится пора гостевания земного!

Время, как сон, промелькнет,

И, «добро пожаловать» – скажут

В полях Заката пришельцу. [там же].

В древнеегипетской литературе существует не только большое число религиозных сочинений, но и произведения различных светских жанров – сборники изречений и жизнеописаний, сказки, повести, любовная лирика. Наиболее активно формирование литературной традиции происходило в эпоху Среднего царства, когда были созданы, например, рассказы о дальних странствиях: жизнеописание путешественника Хуефхора, «Сказка о потерпевшем кораблекрушение».

Особый интерес вызывает обращение к проблемам поиска смысла жизни в «Разговоре разочарованного со своей душой». Страдалец, размышляющий о возможности самоубийства, спорит со своей душой. Дух рисует «разочарованному», что ждет его после смерти: «Если вспомнишь ты о погребении – это горе, это вызывание слез, это огорчение людей. Это изгнание человека из его дома… Не выйдешь ты больше наружу, чтобы увидеть солнце! Строившие же из гранита, воздвигавшие в пирамиде залу, прекрасную искусной работой, – когда строители стали богами (т.е. умерли), – жертвенники их пусты, как и у бедняков, умерших на дамбе без близких: река взяла их конец, так же как и солнце, и с ними беседуют прибрежные рыбы… Проводи веселый день, забудь печаль».

Та же идея – наполненной смыслом и радостью человеческой жизни изложена и в знаменитой «Песне арфиста»:

…Никто не приходит оттуда,

Чтобы рассказать – что же с ними,

Чтобы рассказать об их пребывании,

Чтобы ободрить наши сердца…

Возвеселись же, да забудет твое сердце, что и тебя прославят,