Игрушка для драконов

Однако спросить я не успела. Да сейчас было и не время для подобных разговоров. Но в глубине души я обещала себе разгадать и эту тайну. И, быть может, обратить её себе на пользу.

У двери кабинета суровая женщина оставила меня и скрылась за поворотом, ни разу не оглянувшись. Видимо, она и мысли не допускала о том, что я куда-то денусь.

В ответ на короткий и негромкий стук голос Кеннета произнёс:

– Войди, Эмили!

Я ожидала застать кузена мужа в одиночестве, но в светлой комнате находились оба моих мучителя. Хозяин роскошного кабинета, книжные полки и стол которого были изготовлены из дорогого тикового дерева, при моем появлении встал из-за стола, но лицо его выражало лёгкое недовольство. В поисках поддержки я мимолётом взглянула на мужа, но тот старательно изучал свои отполированные ногти, будто ему до меня не было никакого дела.

Кузен подошёл ко мне вплотную, так что я видела голубоватое пламя в его глазах. Дракон сердился.

– Ты намеревалась сбежать, – сказал он. Я хотела возразить, но Кеннет дотронулся пальцами до моих губ, проведя по ним ласкающим движением: – Не надо врать. Тебе же будет хуже, если вся история выплывет наружу.

– Я никому не скажу, – выдохнула я, отступая на шаг. – Отпустите меня!

Намерение отстаивать свои права, возможно, используя угрозы, растаяло как предрассветный кошмар. Я умоляла, уже в глубине глаз прочтя ответ: не отпустят.

– Никто не держит тебя в браке, – подал голос муж. Он сидел вполоборота и всё ещё рассматривал свои руки. Наконец, оторвавшись, хмуро взглянул на меня: – Но ты знаешь законы: то, чем ты занималась вчерашней ночью, карается отсечением головы. Только все будут думать, что это ты опоила нас, использовав в своих низменных целях. Суд единогласно вынесет приговор. После твоей казни у ближайших родственников конфискуют имущество и приговорят к пожизненному изгнанию из страны.

И оба, сделав ход, уставились на меня, ожидая ответа.

Я замерла от ужаса, не веря своим ушам. Голова соображала быстро: Кеннет, будучи законником, всё просчитал верно. Никто мне не поверит. У Эдриксов в Илиодоре целая плеяда влиятельных родственников и знакомых. Уважаемая семья, столпы общества, надежда Совета.

А на другой чаше весов я и мои родители, чьи немногочисленные родичи со стороны отца вмиг отвернутся от опальной семьи, только заслышав об обвинениях в мой адрес. Родня матери давно не поддерживала с ней отношений. Петля затягивалась, но я решила бороться.

– Зачем вам я? Рикард, ты сможешь жениться на любой девушке. Я сама подам на развод по причине собственной холодности и неспособности тебя удовлетворить. Я готова на это, никто никогда не услышит от меня в твой адрес ни одного худого слова.

Муж встал и, не спуская с меня глаз, обошёл кругом. Я с надеждой смотрела на него, стараясь не замечать обжигающий взгляд его кузена, который по-прежнему стоял от меня на расстоянии шага.

Руки супруга сомкнулись на талии, он притянул меня к себе, опалив кожу шеи и затылка дыханием:

– Проблема в том, что ты меня удовлетворяешь. Более чем, – прошептал он, целуя в ухо. – И ещё можешь восстанавливаться, не оставляя на своём точёном теле синяков и ссадин. Всё происходит так быстро. И безопасно.

Я попыталась вырваться, но не смогла даже пошевелиться. Мне оставалось только беспомощно смотреть, как Кеннет снова подошёл ко мне. Держа за голову, он впился в мой рот губами.

Я стояла зажатая между мужчинами и чувствовала желание обоих. На языке зажглось нежное пламя, и помимо собственной воли я отвечала на ласку деверя, не желая, чтобы Рикард перестал покрывать еле уловимыми поцелуями мою шею и открытые плечи.

Драконье пламя. Каждый представитель этой расы мог заставить таять в их руках любую женщину, если только она не была влюблена в кого-то ещё. Жадные руки лапали моё тело, заставляя прерывать дыхание и замирать от предвкушения ещё большего блаженства. Подавленная воля кричала о том, что надо немедленно бежать, но я не могла ничего сделать, пока они касались меня.

Слишком поздно я поняла причину выбора Рикарда. Он нашёл Мага из небогатой семьи, не имеющей прочных связей с влиятельными кланами столицы. Мага, с которой можно делать что угодно, и все её раны заживут к утру. Мага, не обладающего способностями алиениста, способного подавить чужое влияние.

«Сейчас они снова возьмут меня. Прямо здесь», – с тайным удовольствием подумала я и положила руку на выступающую часть брюк Кеннета. Его член просился наружу, он желал протаранить меня и одарить своим золотистым семенем. «Золото Драконов» называли его.

– Нет, – резко сказал деверь и убрал мою руку. Оказавшись свободной, со спазмами внизу живота, я едва не упала, вовремя опершись о шкаф.

– Пока смотри и учись, – продолжил Кеннет, и Рикард трогательно, словно заботливый муж, довёл меня до кресла и развернул его так, чтобы я смотрела в огромное зеркало, спрятанное между книжными шкафами. Я удивилась про себя: зачем оно в таком месте, да ещё и в полный рост? Кеннет хоть и производил впечатление мужчины с лоском, но всё же вряд ли бы вертелся возле серебряного стекла вместо того, чтобы работать. А сидя за столом, зеркала не видно.

Однако вскоре я поняла его назначение.

Кеннет нажал на пару выступов рамной лепнины, и моё изображение исчезло. Зеркало показывало соседнюю комнату, представляющую собой нечто вроде малой гостиной, оформленной в восточном стиле. Низкий столик, вместо стульев на пол кинут светлый ковёр с длинным ворсом.

На нём то и устроилась Виктория в лёгком полупрозрачном халатике, она пила из приплюснутой чашки без ручек. Девушка сидела на коленях с закрытыми глазами, на её лице было написано блаженство. Она явно наслаждалась напитком и миром вокруг. Я завидовала такому довольству и боялась, что сейчас кузены заставят её делать всякие мерзости. Как меня. Почему-то я была уверена, что стала их первой жертвой.

Тем временем Кеннет незаметно оставил нас вдвоём с мужем. Рикард подошёл ко мне сзади и, наклонившись, поцеловал в щёку, едва притронувшись к ней горячими губами:

– Ты у меня умница! Я-то знаю! А страх свойственен вашей расе. Я ни в чём тебя не виню.

И направился к двери вслед за братом.

– Ты тоже уходишь? – спросила я, не поворачивая головы. Возникла бредовая мысль: как только они исчезнут, я выбегу из дома и пешком отправлюсь к родителям. Виктория отвлечёт кузенов и тем самым даст мне шанс убежать.

Впрочем, я понимала, что планам не суждено сбыться. Экономка ясно дала понять, что следит за мной и при малейшей попытке к бегству тотчас примет меры .

– Смотри внимательней. Так ты лучше поймёшь, что надо делать, – последовал сухой ответ.

В двери повернул ключ. Я снова заперта, можно было заранее предположить, что никто не станет рисковать. Да и играть благополучием собственной семьи я не собиралась. Родители, безусловно, примут меня и поверят. А остальные?

С горечью я признала правоту кузенов. Для отца изгнание равносильно смерти. Всё, чего он так долго добивался, окажется в руках обвинителей. А те тоже Драконы. И руководит ими самый грозный из них – серебряный Драк, Инвар Шилдс. О его шраме через всё лицо ходили легенды, почти такие же страшные, как о его безжалостности к подозреваемым. «Для таких как он, – говорил мой отец, – обвиняемый всё равно, что приговорённый». Рассчитывать на милосердие или хотя бы на понимание с таким не приходится!

Очнувшись от невесёлых мыслей, я взглянула через прозрачное стекло. Отсюда почти не было слышно стонов Виктории, но я видела, что она с радостью приступила к оральным ласкам. Угловатая, худощавая, но грациозная как большая кошка жена кузена, отбросив назад гриву рыжих кудрей, ласкала языком член моего мужа, так же уже избавившегося от одежды.

Мужчины стояли по обе стороны от рыжеволосой ведьмы, оставшейся на коленях. Кеннет гладил её волосы, она же, не отвлекаясь от оральных ласк с Рикардом, облизывала и член своего супруга, обхватив его у основания другой рукой. Не сбавляя темпа, женщина повернулась к своему мужу и теперь взяла в рот его мужской орган, продолжая ласкать рукой Рикарда.

Только тут я осознала глубину своего заблуждения: Виктория давно любилась одновременно с двумя, и того же самого мужчины хотели от меня! Троицу совсем не смущало то, что я вижу их, они даже не смотрели в зеркало, словно я не сидела по ту сторону стекла.

Рикард лёг на спину, Виктория медленно, откинув голову назад, села на его член. Эти двое получали друг от друга удовольствие. Когда движения женщины замедлялись, она проводила кончиками точёных пальцев по гладкой коже груди моего мужа и томно улыбалась. В это время Рикард мял её небольшие груди, и вскоре женщина начинала ускорять ритм, пока он не стал напоминать бешеную гонку. Виктория не забывала ублажать и своего мужа: вначале только языком, одновременно скача на Рикарде, словно на лошади. Затем Кеннет наклонился, и они слились в долгом поцелуе, словно влюблённые после разлуки. И их совсем не смущало, что в это время в её лоне орудовал член другого мужчины.

Мне уже хотелось забиться в дальний угол и молча плакать. Стыд багрянил щёки, страх заставлял сердце колотиться всё сильнее. Оказывается то, что они сделали со мной – только начало мучений.

Бросив взгляд на резвящихся в соседней комнате, я увидела, что теперь они несколько поменяли положения тел. Я смотрела на них сбоку: Виктория также резвилась на моём муже, их лица сблизились, и женщина принялась бесстыдно целовать его в губы. Тем временем Кеннет встал на колени и, уткнувшись в спину своей жены, резко вошёл в неё сзади. Виктория выгнулась, из её рта вырвался крик боли, оба мужчин дали ей время приспособиться. Их тела мерцали золотыми искрами, словно покрытые пудрой.

Похлопав своего мужа по бедру, женщина дала понятный всем троим сигнал, и мужчины с новой силой принялись двигаться в ней, каждый со своей стороны. Я недоумевала, как оба члена могли поместиться в лоне Виктории, а когда всё поняла, то тихо опустилась на пол. Остаток сеанса я так и просидела, опершись о кресло спиной и прижав согнутые в коленях ноги к груди.

Виктория извивалась, с её губ сорвался крик, который отсюда не было слышно. Мужчины одновременно наращивали темп, тараня добровольную жертву с двух сторон. Иногда они как по команде замирали, Кеннет с силой шлёпал жену по ягодице, и всё начиналось заново. Мне казалось, что Виктория не выживет после подобного соития.

Я слышала о заднем проникновении, но об этом говорилось шёпотом и всегда с брезгливым выражением лица. Ходили слухи, что подобные ласки плохо сказываются на здоровье женщин, но никто из незамужних девушек не знал, где кончается вымысел и начинается правда.

Наконец, все трое бурно кончили, в том числе и Виктория. В воздухе малой гостиной заискрило, мужчины сбавляли темп, на лице у каждого было написано удовлетворение. Какое-то время кузены ещё гладили Викторию, зажатую между ними. Кеннет наклонился и поцеловал её в затылок. Женщина повернула голову и устало улыбнулась.

Вскоре все трое уже были на ногах, мужчины помогли Виктории одеться, она запахнула халат и напоследок по очереди поцеловала их в губы .

Меня била дрожь, слёзы сами собой текли по щекам. Я даже боялась гадать, когда такое произойдёт со мной. То, что это случится в ближайшее время, сомнению не подлежало. С другой стороны, я могла и, не дожидаясь пытки, покончить с собой. Для Мага это не сложно и не больно, если бы не одно но: способности к самоисцелению мешали мне навредить себе. Кузены предусмотрели и это.

Вскоре экономка выпустила меня из заточения и отвела в спальню, где уже была приготовлена тёплая ванна с капелькой лавандовой воды и ромашковый чай в фарфоровой пиале. Приготовившись ко сну, а вернее, к ночным кошмарам, я легла на хрустящие простыни и снова заплакала.

Дверь открылась почти бесшумна, по крайней мере, я не слышала как вошёл муж. Свежевыбритый, пахнущий мускусом, он бережно обнял меня сзади и принялся гладить по голове, плечу и спине.

– Успокойся, малышка, – приговаривал Рикард, когда я начала плакать всё сильнее. – Всё не так страшно. Мы будем аккуратны. Всему учатся постепенно, верно?