Паутина Темноты

Судя по всему, Мастер тоже был в абсолютном неведении, почему мы оказались именно в этом времени и в этих телах. Но ему удалось убедить некоторых наших друзей в реальности своего возвращения. Значит, у нас есть шанс утвердиться в этом мире. Но сначала нужно было помочь Че.

Глава 5. Мой друг Че.

Когда наша машина перебралась через железнодорожные пути, то я поняла, что Волк ничуть не преувеличивал, говоря, будто тут все осталось по-старому. Все те же высокие заборы огораживали складские помещения, вытянувшиеся вдоль путей. И деревянные домишки, в которых жили служащие железной дороги, почти не изменились. Видимо, строить дорогое жилье там, где круглосуточно грохочут поезда, смысла не было. А до бедного люда – никому не было дела.

Когда мы подкатили к дому, в котором когда-то жила семья Мастера, я поняла, что он довольно долго был бесхозным. Забор покосился и просел, все вокруг заполонили многолетние сорняки. Шагнув за ворота, я обнаружила, что и дом выглядит не намного лучше, хотя, чувствовалось, что парни недавно попытались привести его в порядок.

На звук мотора и стук в калитку из дверей вышел молодой худощавый парень, лет этак девятнадцати – двадцати. Весь его внешний вид выдавал уроженца Средней Азии. Я невольно усмехнулась, отметив очередное совпадение. Вся наша команда попадала в тела, чем-то похожие на наши, прежние. Когда же он подошел поближе, с молодого лица на меня глянули печальные и мудрые глаза нашего учителя. Мастер готовил из нас умелых и бесстрашных воинов, но также заставлял не забывать о том, что в мире существуют такие понятия, как честь и справедливость.

– Приветствую тебя, Мастер! Как видишь, я тоже вернулась, и не одна! – сказала я и показала на вошедших следом Соболя, Барсука и братьев.

Он окинул нас острым взглядом и назвал каждого своим именем, не перепутав даже Юру с Герой. Мастер, так же, как и я, сразу чувствовал внутреннюю сущность каждого из вернувшихся из Темноты. Видимо, что-то в нас переменилось, во время всех, этих, перипетий и перемещений. И появилась какая-то странная связь.

– Ты была их ведущей в этом мире, вот, они и последовали за тобой и в другом, – сказал он, внимательно оглядев меня, как будто услышал невысказанный вопрос.

– Как там Че, Мастер? – спросил подошедший Кирилл, пожимая ему руку.

Они начали разговор, полный медицинских терминов, а я двинулась в дом. Когда-то это было довольно уютное жилище, где Мастер обитал вместе со своей старенькой мамой, безуспешно сватавшей сыну молоденьких татарских девушек, в надежде понянчить внуков. А он постоянно отказывался. Но судя по прозвучавшему в рассказе Волка имени, Мастер, все же, женился. И я даже знала на ком. Розой звали одну из его юных учениц, не входивших в нашу Структуру. С ними он восточной философией, а также духовным и телесным самосовершенствованием занимался, в противовес тому, что нас исключительно, как воинов, натаскивал.

Но теперь дом выглядел совсем обветшавшим и заброшенным, несмотря на то, что тут, явно, пытались наводить чистоту. Видимо, со своей семьей и у Мастера что-то не заладилось.

Решив отложить эти вопросы на потом, я прислушалась к тому, о чем рассказывал Кириллу Мастер.

– Ранение, которое Дмитрий получил в Афганистане, я успел, всего лишь, подлечить, заложить основу выздоровления, – говорил он, подводя итог. – Необходимо было длительное и аккуратное восстановление, но меня уже не было с ними. Жизнь в дороге, которую ваши друзья вели все эти годы, здоровой не назовешь. Постоянные физические перегрузки и простуды! Болезнь должна была однажды вернуться. Но если бы все начиналось постепенно, то было бы проще остановить процесс. А тут Дмитрий нырнул в ледяную воду и вытащил парня с пятнадцатиметровой глубины! Удивительно, что он сразу в кому не впал. Я сумел остановить его уход в ту ночь, но ваш друг совершенно не желает бороться за свою жизнь! Он даже отказался возвращаться домой, боится посмотреть в глаза своей сестре и сказать, что не уберег ее сына. Бедная женщина, и так, растила его без отца, а теперь осталась совсем одна. И мой ученик не может найти в себе душевных сил, чтобы сказать ей об этом!

– Я понял, что твориться с его душой, а что творится с его телом в данный момент? – прагматичный Док задает профессиональные вопросы, пытаясь нащупать путь к спасению.

– Температура перевалила за сорок, и мне не удается ее сбить! – пожаловался Мастер. – Дмитрий постоянно теряет сознание, и я боюсь, что он не доживет до утра. Мне кажется, что он сознательно уходит от нас!

– Я попробую его удержать! – заявила я, повернувшись к Мастеру. – А Док, тем временем, отыщет нужные лекарства!

А затем открыла пошире дверь и шагнула в спальню. Здесь царила полутьма, свет давала лишь слабенькая настольная лампа, стоявшая на тумбочке, у кровати. Стойкий запах лекарств смешивался с запахом болезни и пота. Че лежал на спине, на старой кровати, мне был виден его профиль. Я оценила правоту Алекса, сказавшего, что наш связной почти не изменился. Невысокая мускулистая фигура, скуластое лицо и жесткие темные волосы, теперь изрядно подернутые сединой. Но все равно это был тот самый Че, мой верный друг и надежный товарищ, не единожды вытаскивавший меня из безнадежных ситуаций. Дмитрий был одним из двух связных, приданных нашей Стае, чтобы эффективнее осуществлять связь между подразделениями Структуры, охватывавшей своими щупальцам весь наш город. В те далекие теперь семидесятые не то, что сотовых телефонов не было, стационарные-то далеко не в каждой квартире имелись. А связным, которые собирались на одной небольшой автобазе, были выданы от Структуры мотоциклы, чтобы могли быстро оповестить членов боевых подразделений, куда и когда им надлежит прибыть.

Вторым связным был названный брат Че – Дин. Оба парня были любимыми учениками Мастера. И буквально бредили идеей мировой революции, которая установит везде государства, основанные на справедливости, равенстве и братстве. Особенно же им импонировал «остров свободы» – Куба, и те лидеры, которые вели его народ к победе. Фидель Кастро и Че Гевара. Именно его портрет и красовался обычно на футболке у Че. А у Дина – портрет «певца свободы», Дина Рида. Сам Дин играл на гитаре и пел, на мой взгляд, ничуть не хуже своего кумира. А Че был незаменимым помощником в самых рискованных из моих предприятий, связанных с борьбой против орд хулиганствующих «фураг». И не только.

Именно ему я была обязана тем, что сумела однажды вернуть веру в себя и свой путь. И теперь должна была ответить ему тем же.

– Ты слышишь меня, Че? – негромко спросила я, подходя поближе к кровати. – Это – Рысь, я тоже вернулась!

Он не ответил, и, на мгновение, мне показалось, что мой друг уже ушел от нас.

– Не может быть, чтобы я опоздала! – сквозь слезы промолвила я, опускаясь на колени возле его кровати.

Я прикоснулась ладонью к его лицу, жизнь в нем еще была, но еле-еле теплилась. Лоб его полыхал пламенем лихорадки, а тонкие, исхудавшие, пальцы, лежавшие поверх одеяла, были холодны, как лед. Тугой ком подкатил к горлу. Я не могла потерять его сейчас, не имела права!

– Услышь меня, Димка! – взмолилась я. – Я приложила столько усилий, чтобы вернуться назад, я привела с собой Братьев Гримм, и Соболя, и Барсука! Я так хотела помочь стае! А теперь я не знаю, что мне делать. И мне так страшно!

Губы Че еле заметно шевельнулись, но с них сорвался только тихий, то ли стон, то ли вздох. Тут уж я не выдержала, обняла его за шею, прижалась мокрым, от слез, лицом к его щеке и зарыдала в голос. Моя душа отчаянно рвалась наружу, не желая оставаться в мире, где нет ничего, кроме страха и боли. Мне тоже хотелось уйти и больше не возвращаться. Темнота заволакивала взор, холод леденил душу.

Но тут, я вдруг почувствовала, как почти невесомые пальцы коснулись моего плеча, затем погладили по голове, запутались в волосах.

– Не может быть, чтобы наша бесстрашная Рысь так плакала и вслух говорила о том, что ей страшно! – голос был еле слышным, но в нем звучали все те же, насмешливые, интонации, что и раньше. – Ты всегда считала, что надо идти своему страху навстречу!

– Нет, это ты так считал! – пробормотала я, шмыгая носом. – А тебе я, всегда, могла говорить все, что угодно. И в любой момент рассчитывать на твою поддержку. Даже если против нас встанет весь мир и команда Инесс, в придачу!

– Так значит, это, действительно – ты, ведущая? – удивленно промолвил Че, неожиданно окрепшим голосом.

– Но сможешь ли ты узнать меня, связной? – прошептала я, не решаясь заглянуть ему в лицо.

– Я тебя уже узнал! – заявил он, перебирая мои короткие волосы. – Душа твоя не изменилась, и не важно, как ты теперь выглядишь.

Я собралась с духом и, прерывисто вздохнув, приподнялась так, чтобы он сумел разглядеть мое лицо.

– Не так уж ты и изменилась, – заявил Че, коснувшись пальцами моей щеки. – Такая же щуплая девчонка, какой я тебя помнил, только волосы какие-то чудные. И шрамов на лице нет.

Действительно, в прошлой жизни на моих скулах красовалась пара шрамов, оставленных кастетом адъютанта Инесс. И это, пожалуй, единственное, с чем я рассталась без сожаления.

– Ты тоже почти такой же! Только седины у тебя теперь больше, чем у меня в те годы, – с улыбкой облегчения сказала я, касаясь его волос. – А глаза – совсем как прежде!

– Вот только, здоровье совсем не то! – криво усмехнулся в ответ Че.

– А это – дело поправимое! – уверенно заявила я. – Ведь, с нами и Док вернулся! Тебе только надо, покрепче за жизнь цепляться! И уж ты мне поверь, но за гранью нет ничего интересного!

– Но вам, как-то, удалось там встретиться и сюда вернуться! – возразил он.

– Но через столько лет! И в чьем-то, чужом, теле! – я передернула плечами, вспомнив ужас пробуждения. – Сбежать от жизни – не лучший вариант, возвращаешься к гораздо худшей ситуации, судьба не дает себя обмануть!

Я сжала его холодные пальцы и горячо заговорила, вкладывая всю свою убежденность:

– Тебе еще рано уходить за грань, Че! Ты нужен мне здесь, ты нужен стае, связной! Мы видимо не зря сюда, все разом, свалились, у нас какая-то важная миссия есть! Хотя бы, понять, каким образом мы в этих телах оказались! И ты должен нам помочь! Быть может, это и твоей беде поможет! А то и Алекс места себе не находит, себя во всем винит!

Пока я говорила, на лице связного проступало, знакомое мне, упрямое выражение. Че, определенно, решил не сдаваться.

– Права ты, Рысь, как и всегда! – тихо промолвил он. – Если самому не сдаваться, то и никто победить нас не сможет! Ты, вон, даже смерть победить сумела!

– И ты сумеешь, если захочешь! Не в твоих правилах с поля боя сбегать! – сказала я, приподнимая его повыше на подушке. – Сейчас нам, самое главное, с температурой твоей справиться!

– Для начала, его водкой надо обтереть! – заявил Док, входя в комнату с бутылкой в руке.

– А я-то думал, что ты тогда сбежал куда-то, Док! – ответил ему Дмитрий, вместо приветствия. – Побоялся, что мы за Рысь отомстить решим.

Я с удивлением поняла, что Че и его, с ходу, узнал. Видать, совсем недалеко от грани прошел. А Доку Дмитрий в те годы не очень-то доверял, памятуя его связи со спецслужбами.

– Сбежал, сбежал! – саркастически пробурчал Кирилл. – Следом за Рысью – на тот свет!

– И вернуться-то вместе с ней ухитрился! – продолжал недоумевать связной, морщась от прикосновения холодной мокрой ватки с водкой.

– Я думаю, что не я с ней, а она нас, всех, за собой утянула! Как-никак, ведущая и направляющая! – высказал свое предположение Кирилл. – И даже ей на это тридцать лет понадобилось! В другой раз, так лихо, может и не получиться. Так что, ты уж выздоравливай, и будем вместе разбираться, что к чему.