Паутина Темноты

– Я тоже еще не во всем разобрался, – тяжело вздохнул Кирилл. – В этом новом мире у меня, как и у вас, наверное, прошло всего-то около трех часов. Поэтому, давайте-ка заберемся обратно в машину и сообща попытаемся понять, что к чему.

– Не знаю как вы, а я открыл глаза и понял, что сижу в какой-то незнакомой машине. А над Волгой занимается рассвет. Мне было в чем-то проще, я сознательно уходил из своего тела и отчетливо помнил все, предшествующее моему уходу. По тому, как затекло тело, в котором я оказался, можно было предположить, что оно сохраняло неподвижность несколько часов между тем, как его покинул предыдущий владелец, и тем моментом, когда в нем очнулся я, – рассказывал Кирилл, вертя в пальцах незажженную сигарету, старая привычка давала себя знать, он неоднократно пытался бросить курить. – Прежде всего, я попытался осознать, что произошло с предыдущим владельцем, но никаких ранений или шприцов с наркотиками не обнаружил. Потом попытался понять, кем был этот человек до меня. Пухлый бумажник дал мне пищу для размышлений.

Док достал дорогое кожаное портмонэ и вынул оттуда водительские права в виде простой карточки с фотографией, а не привычной мне картонной книжечки. Со снимка на нас смотрел довольно молодой мужчина с короткой стрижкой «ежиком» и явной сединой на висках. Имя и фамилия ни о чем мне не говорили. Как и марка машины в техпаспорте. А еще там была кипа, подобных же, ярко разрисованных, пластиковых кусочков.

– Насколько я помню из «забугорных» фильмов, эти штуки банковскими картами называют! – встрял Юрка.

– Я тоже это помню, – кивнул Кирилл, – не знаю только, как ими пользоваться!

Другой братец вытянул одну из карт, повертел в руках, пожал плечами:

– Ее нужно в какой-то банкомат сунуть!

– С этим можно погодить, обычные деньги тут тоже есть, – проинформировал Кирилл.

Мы дружно охнули, разглядев цифру с тремя нулями на большой красной бумажке, за такую сумму, вполне, можно было купить новенький автомобиль. В нашем мире, конечно.

– А как ты сообразил, каким образом можно этой тачкой управлять? – поинтересовался Барсук, разглядывая приборную панель, усеянную какими-то значками и лампочками.

– Слава богу, время было совсем раннее! – коротко хохотнул Кирилл. – И стоянка вокруг пустая, а то бы, непременно, в милицию загребли! Решили бы, что я наркотиков наглотался или чужую машину угнать пытаюсь!

– В полицию! – поправил его Юрка. – Я по дороге машину с такой надписью видел.

– Все у них тут с ног на голову перевернулось! – проворчал Соболь, предварительно извинившись за невольно вырвавшееся ругательство. – И каким дьяволом нас сюда занесло?

– И почему ты знал, где и когда мы должны оказаться? – встрял любопытный Герман.

Кирилл, мгновенно, посерьезнел и внимательно посмотрел на меня:

– Я думаю, причина того, что и вы, все, оказались здесь – Инь! А то, что я знал, где вас искать, объясняется просто. Мы с ней договорились, где будем искать друг друга. Сама-то ты, Рысь, об этом помнишь?

– Отчетливо я помню только необходимость прийти к дому с часами! – потерев виски, сообщила я. – А также то, что лежала у тебя в лаборатории и истекала кровью.

– А с тобой-то что приключилось? – изумленно воскликнул Юрка.

– Настолько же неудачная операция, как и та, в результате которой погибли сначала Барсук, а потом и вы с братом, проведенная по настоянию начальства Кирилла, – скрипнув зубами, сообщила я.

– А я-то подумал, было, что мне это кошмар такой приснился, с перепою! – потирая грудь, в которую у него вошли пули, сконфуженно пробурчал Барсук.

– Я очень хотел надеяться, что мне – тоже! – тихо признался Юрий.

Я с пониманием кивнула, нелегко вспоминать, как у тебя на глазах убили брата-близнеца. И сам ты, тоже погиб, так и не сумев отомстить убийце.

– А я почти не помню, что в самом конце произошло! – признался Герка. – Вот, только что, мы были в доме Волка, и вдруг, сижу, рядом с братом, на каком-то чердаке.

– Мы, и правда, очнулись на чердаке «сталинки», которая рядом с тем домом, – рассказал Юрка. – Вылезли в чердачное окно, спустились по пожарной лестнице, глядь, Соболь с Барсуком идут!

– Мы с ним в каком-то гараже очнулись, дверь вышибли и к дому с часами подались! – подтвердил Мишка.

– А почему вы решили, что это – Братья Гримм? – поинтересовался Кирилл. – Ведь, они, действительно, не рыжие. Хотя, если судить по внешнему сходству – определенно, братья. Возможно, что и близнецы!

– Не знаю, Док! – смущенно пожал плечами Барсук. – Но когда подошли поближе, то сразу поняли, кто они! Хотя, ты прав, они не очень на себя похожи.

– Я, тоже, сразу Рысь узнал! – с улыбкой сообщил Юрка. – Даже несмотря на эту уродскую прическу и розовый цвет волос.

Я поморщилась, глянув на себя в зеркало заднего вида. Волосы мои висели неровно обрезанными прядями, а некоторые из них были окрашены в ядовито-розовый цвет. Вперемешку с угольно-черным. И на обгрызенных ногтях у меня имелся облезлый черный лак. Жуть сплошная!

– А я тебя еще по голосу узнал! – вспомнил Герка. – Даже когда из-за будки еще не видел!

– Голоса у нас, действительно, остались прежними! – согласилась я.

– Или манера разговаривать, – задумчиво добавил Кирилл.

– Так что же ты, все-таки, со мной тогда сделал? – я попыталась вернуть разговор в прежнее русло. – Видимо, что-то очень неординарное, раз, к такому результату привело.

– Попытался воспользоваться учением Мастера! – сообщил Док.

– Каким же образом? – Соболь выразил наше, общее, недоумение.

– Если честно, то началось все еще с Волка! – огорошил нас Кирилл.

Память услужливо напомнила, что Алекс, или Белый Волк, был направляющим нашей молодежной команды, которую мы называли «стая», и умер он определенно раньше, чем я. И стало это следствием крайне неприятной переделки, в которую мы с ним вместе попали.

– Алекс, еще за полгода до смерти, понял, что ему не выкарабкаться – оглядев нас, с невеселой усмешкой, начал Док свой рассказ. – Мне с Мастером рассказал, а вам просил не сообщать, чтобы группа не развалилась. А может быть, в тайне, надеялся как-то справиться с болезнью. Я помогал Волку лекарствами, чтоб он от боли так сильно не мучился. А Мастер попробовал примирить его с уходом, подсовывал всякие, восточные, трактаты о перерождении души. Алекс ими всерьез увлекся. Да, и меня они заинтересовали, особенно в свете того, что был найден тот бурятский, нетленный, лама. По своим каналам я добыл сведения о веществах, которыми лама пользовался для медитации. И потихоньку пытался экспериментировать.

Док, действительно, всегда тяготел ко всякой там, «нетрадиционной», медицине.

– Вскоре после того, как ты уехала на юг, – продолжил Кирилл, переведя взгляд на меня, – Алекс почувствовал себя совсем плохо, начал часто терять сознание, обезболивающие почти не помогали. И уговорил меня воспроизвести один из обрядов, описанных в трактате. Он страшно переживал, что вынужден оставить вас одних, в тот тяжелый момент, поэтому цеплялся за любую возможность вернуться, чтобы помочь вам выкарабкаться из сложившейся ситуации.

Док прикрыл глаза и покачал головой, воспоминания давались ему нелегко. Как и понимание того, что наша компания покинула мир живых не без его участия. Ну, или при попустительстве нашим врагам. И своему начальству.

– А почему ты мне об этом не рассказал? – возмутилась я.

– А о чем, собственно говоря, было рассказывать? – пожал плечами Кирилл. – Волк ушел из этого мира, во всяком случае, живым его сложно было назвать.

– Но ты и кремировать его не стал, я правильно тебя понимаю? – спросила я, уже угадывая ответ, не зря же, Волк просил нас не навещать его могилу.

Док только кивнул, вглядываясь в серую гладь волжской воды, проглядывающую сквозь ветви деревьев.

– И где же Алекс теперь? – я решила, что необходимо дожать и получить конкретный ответ.

– Его тело лежит там же, где и наши с тобой, в одном из забытых ответвлений подземного лабиринта, идущего от противоракетного, правительственного, бункера. Дверь я заблокировал изнутри, – ответ Кирилла удивил не только меня.

– А ты почему там оказался? – недоуменно спросила я.

Кирилл покаянно вздохнул и сознался:

– Я сам решил уйти следом за тобой! Когда я рассказал Мастеру, какой провел обряд, тот выразил сомнение, что дух Волка сможет найти путь назад, без опытного проводника. И это при том условии, что Алекс довольно долго изучал теорию перерождения. Мастер хотел сам попытаться помочь ему из нашего мира, но успеха не гарантировал. С тобой же все было иначе. Ты была тяжело ранена, сознавала, что уходишь. И страшно переживала за своих ребят! Я сделал все, что мог, но ты оказалась права. Твой организм, действительно, не принимал чужую кровь. И собственная не желала останавливаться. Твой уход был только делом времени. А еще, твои рассказы о детстве, напомнившие мне мою младшую сестру, умершую совсем юной. И я решил, что не хочу больше оставаться в этом мире, а попробовать, вместе с тобой, пройти путь ускоренного перерождения, попытаться сохранить память о нашей прошлой жизни. И помочь вернуться в мир, как можно быстрее.