Нежность

Лёва и его новый знакомый покинули поэтов. Через сорок минут, они пили чай в Лёвиной квартире. Вернее, пил один Лёва, давясь кипятком с невкусной заваркой и мятными пряниками. Амит вежливо отказался от угощения и сидел напротив.

– Представь, Лёва, что твой отец, дед и прадед – достойные уважаемые люди. Если бы не одно “но”.

– Какое?

– Прапрадед. Считающийся негодяем и изгоем.

Лёва насторожился, как гончая, взявшая след.

– Подходит тебе роль летописца, перо которого подобно мечу правосудия? Погано выразился. Через-чур пафосно. Короче, берёшься написать роман за три месяца.

Лёва поперхнулся.

– Осторожней. В мои планы не входит отпевание.

– Почему за три?

– У последнего потомка ветки Мерритов, восемнадцатого сентября юбилей. Хочу преподнести в подарок книгу.

– Какая тебе в этом выгода?

– Я за “Манчестер Юнайтед” и Справедливость. Вопросы здесь, задаёшь не ты.

– Но ведь нужен какой-нибудь материал.

– Есть. Дневник с записями самого Уилла Меррита. Копия на русском.

– Почему, я?

– Почему, нет?

– Когда получу дневник?

– Хоть сейчас.

Амит встал и вытащил из Лёвиного рабочего стола увесистую тетрадь. У Лёвы отвисла челюсть.

– Не удивляйся. Я же должен был убедиться в наличии твоего таланта. Прочёл несколько рукописей. Весьма неплохих. Замок дрянь. Скрепкой открыть дверь не проблема. Ну и сразу захватил дневник.

Поверх тетради плюхнулась тугая пачка евро.

– Задаток и компенсация за моральный ущерб.

– Здесь же огромная сумма.

– Приоденься. Пригласи свою рыжеволосую нимфу в хороший ресторан. Впрочем, плевать на твои шашни с чужой женой. Главное – роман.

– Подонок! Как ты смеешь! Эта женщина мой друг. Как низко, рыться в личных записях.

Не дожидаясь атаки разгневанного юноши, Амит набросился первым, перехватив его поперёк туловища и завернул руку за спину. Лёва ругался, тщетно пытаясь освободиться из железных тисков. Амит ослабил хватку и Лёва грохнулся на пол, разбив нос. Амит бросил ему платок, поддав лёгкого пинка.

– Утрись и прекрати валять дурака. Договор в силе?

– Да.

– Отлично. Никому о романе, ясно?

– Ясно.

– И ещё. Не бойся и не сомневайся, когда прочтёшь дневник. Просто пиши.

Лёва бегло, просмотрел первую страницу:

2 июля 1898 года

С сумерками добрались до поселения Доусон. Не представлял, что здесь так многолюдно. Из распахнутых ворот салуна вышвырнули полураздетого бедолагу, под женский хохот, напоминающий тявканье гиены.

Благодарю небеса за мою милую, чистую Шарлотту, не имеющую ничего общего с этими отвратительными распутницами.

Лёва всё дальше погружался в чтение и не заметил, как ушёл новый знакомый.

Страстное воображение рисовало картинки, оживающие, как чертежи из учебника с картонными 3D очками.

Вереницы охотников за удачей, тащившихся под тяжёлой поклажей, через перевал Чилкут, к озеру Линдеман. Наскоро сколоченные хижины. Старателей, мерзнущих в холодной воде Клондайка, с отчаянием и надеждой, добывающих золотой песок. Тяжёлый, упорный труд днём и хмельные оргии вечером в многочисленных кабаках. Килограммы песка, кочующие в карманы ушлых торговцев.

Добравшись до середины приключений скромного учителя и его товарища из племени Тлинкитов, по имени Йэлк, Лёва захлопнул тетрадь. Разум отказывался воспринимать информацию, содержащую сверхъестественные факты и требовал передышки.

Тем временем, Амит вышел из автобуса на остановке “Посёлок Смолячково”. К нему подбежал юркий мужичёнка.

– Явились, не запылившись! А мне, Игорь Владленович такую взбучку устроил! Проворонил, мол, старый идиот. Куда отпустил одного!?

– Расслабься, Степаныч. Нормально всё.

– Как же! Лекарство – то, не взяли. Гляжу, пилюли на месте. Думай, тут что хочешь.

– Игорь приехал уже? Один?