Милена во льдах

Милена во льдах
Инга Снежная

Могла ли представить себе Милена, улетая в далёкий сибирский городок вместе с мужем, отношения с которым давно дали трещину, что здесь она встретит человека, который перевернёт всю ей жизнь, заставив пережить бурю эмоций. Её новый избранник Стас Кравцов молод, красив и богат, но в его прошлом есть тёмные пятна, связанные с подозрительными обстоятельствами смерти его жены, за убийство которой осуждён местный житель. Окружающие предупреждают Милену о том, что Стас непростой человек, с которым ей нужно быть осторожной, но она не справляется со своими чувствами, как в омут с головой кидаясь в эти отношения. Ей предстоит пройти многое, чтобы понять, кто же такой Кравцов – жестокий тиран, способный на убийство, или несчастный человек, ставший добровольным затворником в этих суровых сибирских краях, для которого встреча с Миленой стала последней надеждой на счастье.

Гул аэропорта окутывал меня своей мягкой пеленой, растворяя долетающие до сознания звуки в огромном пространстве терминала. Как обычно перед полётом меня охватило странное ощущение потерянности, поскольку разные часовые пояса, словно пересекаясь между собой, полностью сбивали временные ориентиры. Здесь, в здание аэропорта, никогда невозможно сказать с точностью, который теперь час, просто глядя на пассажиров. Вон, за столиком напротив мужчина с усталым и небритым лицом пьёт чёрный кофе из большой белоснежной чашки, явно показывая, что для него сейчас раннее утро, и он старается взбодриться, с жадностью глотая горячий, горьковатый напиток. А недалеко от него расположилась группа молодых людей. В их бокалах тёмное пенистое пиво, они негромко посмеиваются, налегая на мясные блюда, и ведут неторопливую беседу, словно за ужином в уютном кафе. Я люблю наблюдать за людьми в аэропорту, пытаясь угадать, в какую часть нашей огромной страны они стремятся улететь, или откуда прибыли, дожидаясь следующего рейса, чтобы продолжить свой путь.

Эта игра позволяет скрасить ожидание своего собственного рейса, который уже второй раз перенесли из-за плохой погоды.

Я продолжала оглядываться по сторонам, в надежде встретить очередного интересного персонажа для своего созерцания, поэтому ещё издалека заметила Сергея, приближающегося ко мне. Муж уходил немного прогуляться по терминалу, оставив меня караулить сумку с нашими пожитками. Я вяло улыбнулась ему, стараясь продемонстрировать бодрость духа, которая, если честно, покинула меня ещё несколько часов назад. Бессмысленное просиживание в аэропорту нещадно изматывает нервную систему, поэтому я усиленно держала себя в руках, чтобы не сорваться на собственном супруге.

– Табло посмотрел, – объяснил Сергей, ободряюще кивая мне головой, – скоро должна начаться посадка.

Я старательно улыбнулась ему в ответ, показав радость от того, что наконец-то наше многочасовое ожидание рейса близилось к завершению. По всей видимости, метель, долго кружившая над сибирским городишком, куда мы направлялись, всё-таки улеглась. В аэропорту Тюмени «Рощино» мы с мужем были транзитными пассажирами, прилетевшими из родного города, и теперь дожидавшиеся посадки в самолёт до Нежинска. Честно говоря, я имела весьма поверхностное представление о том месте, куда мы держали свой путь. В основном мои знания ограничивались несколькими строчками из интернета. Город Нежинск, находящийся на самом севере довольно крупной области в Сибири, с населением около десяти тысяч человек, являлся местом, где в настоящее время продолжалась разработка крупного месторождения нефти. Мужу неожиданно предложили работу по специальности в этом забытом богом местечке, прибавив к этому более чем приличную зарплату. Он просто потерял голову от этого предложения и, казалось, захлёбывался от восторга, когда сообщал мне о грядущих переменах в нашей жизни. В отличие от него, я встретила новость достаточно прохладно. Мысль о том, что снова придётся нестись в другой конец страны в погоне за сомнительной удачей, вовсе не грела душу. Такие неожиданные перемещения случались в нашей жизни неоднократно и, как правило, ни к чему хорошему они не приводили. Все эти истории начинались очень оптимистично, а заканчивались тем, что мы возвращались в родной город, оставив позади напрасные ожидания. Честно говоря, уже хотелось долгожданного покоя и уютного домашнего очага, ведь мне скоро исполнится тридцать лет, а детей у нас с Серёжей всё ещё нет. Также как нет собственной квартиры и стабильного заработка, который мог обеспечить нашей семье достойное существование. Профессия мужа имеет специфический характер, так что, не смотря на громкое название инженер-нефтяник, постоянную работу ему найти достаточно сложно, поскольку в том городе, где мы живём, нет нефтедобывающих предприятий. К тому же, авантюрный характер Сергея постоянно толкал его в пучину каких-то сомнительных начинаний, финал которых был всегда один, мы оставались по уши в долгах и стремились уехать из города куда-нибудь подальше от гнева кредиторов. Проще говоря, жили мы, как на вулкане, поэтому я не могла найти себе постоянную работу, перебиваясь краткосрочными заработками в магазинах женской одежды или косметики. Скажу без ложной скромности, что в последнем я разбиралась лучше всего, к тому же, в искусстве макияжа мне трудно найти соперника, хотя специального образования в этой области я не имела. Но это был тот самый случай, когда самоучка превзошла многих профессионалов. Клиентки, попадающие в мои умелые руки, были очень довольны результатом, поэтому запись ко мне на макияж была на несколько недель вперёд. И вот теперь, в очередной раз мне приходилось всё бросить, и отправиться вслед за мужем в неизвестный сибирский городишко, примечательный только строящимся нефтепроводом.

– Наконец-то началась посадка, – оживился Сергей, торопливо подхватывая нашу сумку, гордо именовавшуюся ручной кладью. Остальные вещи, сложенные в весьма увесистый чемодан, мы сдали в багаж. Нежинск находился в довольно суровых климатических условиях, поэтому мы взяли с собой практически все тёплые вещи, которые были у нас в наличии.

У выхода, через который начиналась посадка на наш рейс, собралось совсем немного народа, что было неудивительно. Ведь в нужный нам населённый пункт летел небольшой самолёт, на борту которого могли расположиться порядка сорока пассажиров, а время перелёта составляло около полутора часов. Моему удивлению не было предела, когда выяснилось, что даже в этом крошечном летательном аппарате был оборудован бизнес-класс. Правда, по всей видимости, к ВИП-персонам относился только единственный пассажир, скромно дожидающийся приглашения на посадку вместе с остальными. Я с любопытством посмотрела на него после того, как сотрудница аэропорта, производящая посадку, громко спросила «Где пассажир бизнес класса?». На её вопрос отозвался тот самый высокий, стройный брюнет, на которого я сейчас взирала с плохо скрываемым интересом. Извечное любопытство сразу же заставило меня попытаться угадать, что это за человек, к кому он летит, и почему даже в таком недолгом перелёте пользуется бизнес классом? Что это? Врождённое высокомерие, которое заставляет человека в любых, даже самых скромных жизненных условиях, обозначить свою значимость и высокое социальное положение? Мужчина, казалось, вовсе не обращал внимания на окружающих сограждан, целиком сосредоточившись на экране своего новенького айфона. На нём был надет лёгкий чёрный пуховик и джинсы, заправленные в высокие ботинки на толстой подошве. В целом, вид был вполне демократичный, но по некоторым признакам я могла догадаться, что все вещи были качественные и дорогие, также как и часы на левом запястье. Выглядел он лет на тридцать пять, хотя, возможно, сбивала с толку поджарая фигура незнакомца и модная, стильная стрижка, придававшие его облику моложавость. От скуки я продолжала рассматривать мужчину, поскольку наш выход на посадку всё ещё не открыли. Вероятно, он почувствовал моё пристальное внимание, поскольку на секунду оторвался от экрана телефона, и наши глаза встретились. Он сначала просто скользнул по мне взглядом, затем остановив его на более продолжительное время. Мне показалось, что его цепкий, орлиный взор насквозь прожёг мне лицо, затем молниеносно окинув всю мою фигуру, облачённую в пушистую лисью шубку. Я почувствовала практически удар током от его тёмных, проницательных глаз, после чего мгновенно отвернулась от незнакомого мне человека. «Вот идиотка! Какого чёрта ты на него уставилась?», – пронеслось в моей голове в то время, как сердце начало усиленно биться, приливая кровь в разрумянившимся щекам.

Больше я старалась не смотреть в ту сторону, хотя меня, как магнитом тянуло оглянуться. Хорошо, что началась посадка, и через несколько минут мы оказались в салоне самолёта. Проходя через салон бизнес класса к своему креслу, я всё-таки не сдержалась, и ещё раз мельком взглянула на заинтересовавшего меня пассажира. К счастью, он снова был целиком сосредоточен на своём телефоне, уже совершенно забыв о моём существовании. Понятное дело, скорее всего, такой мужчина привык к повышенному женскому вниманию. Мы с Сергеем устроились на своих креслах и приготовились к полёту. Сиденья были не слишком удобными, но в воздухе нам предстояло пробыть совсем недолго, так что было несложно немного потерпеть. Я смотрела на узкий проход, по которому оставшиеся пассажиры двигались к своим посадочным местам. В основном это были простые граждане, не слишком замороченные проблемами внешнего вида и этикета. Была среди них толстая тётка в старой дублёнке, которая громко общалась с женщиной гораздо моложе, сидящей в соседнем ряду. Из их разговора я поняла, что это были мать и дочь, летавшие в Тюмень по каким-то бумажным делам. Кроме них я отметила бригаду молодых рабочих, похоже, тоже строителей нефтепровода. Они весело переговаривались и шутили, даже в салоне не снимая свои тёплые меховые шапки. Замученная молодая женщина пыталась угомонить своего крикливого малыша, явно утомлённого долгим ожиданием в аэропорту. Наконец-то самолёт пошёл на взлёт, и пассажиры притихли, оглушённые рёвом двигателя. Через полтора часа мы приземлились в Нежинске. Время полёта было настолько недолгим, что мы даже не успели толком утомиться. Единственный пассажир бизнес класса покинул салон самолёта первым, так что нам с ним не пришлось снова увидеться. Я немного удивилась, что до сих пор думаю о нём, ведь обычно такие случайные встречи не остаются в памяти надолго. – «Ерунда», – подумала я, – «скорее всего это какая-то защитная реакция на стресс, связанная с переездом. Проще думать о случайном встречном, чем о тех проблемах, которые поджидают тебя на новом месте». Ещё спускаясь по трапу, я ощутила колючее прикосновение морозного воздуха. В Нежинске было значительно холоднее, чем в Тюмени, ведь он располагался на самом севере области. Мы прошли в небольшое здание аэропорта, заставленного рядами деревянных складных кресел, не менявшихся, похоже, ещё с давних времён. Получив свой багаж, который с трудом выехал по старой, скрипучей ленте, мы направились к выходу, где нас встречали, не смотря на значительную задержку нашего рейса.

– Михаил, – радостно протянул Сергею руку невысокий, плотный мужчина в мохнатой шапке и пуховике с пышной меховой оторочкой. – Рад приветствовать на нашей сибирской земле, – он улыбнулся мне, и я ответила ему тем же, с большим трудом изобразив стойкую жизнерадостность. Мужчина помог донести наши вещи, загрузив их в серый, повидавший виды джип. Рядом с нами в старый микроавтобус усаживалась та самая бригада рабочих с нашего рейса. Ребята лениво перешучивались, торопливо докуривая на морозе. Наш автомобиль энергично тронулись со стоянки, нагоняя по дороге огромный хаммер, который собирался свернуть к заправке. Я невольно подняла глаза, взглянув на водителя дорогого внедорожника, и почему-то даже не слишком удивилась, узнав в нём всё того же незнакомца, привлекшего моё внимание в аэропорту. Через несколько секунд его автомобиль прибавил скорость, уйдя далеко вперёд от нас.

– Круто у вас живут ребята, – заметил муж, повернув голову к Михаилу.

– Этот? – вопросительно кивнул тот в сторону умчавшегося хаммера, – Да это Стас Кравцов. Может себе позволить, – глубокомысленно заметил наш водитель.

– А кто он такой? – задал вопрос Сергей.

– Можно сказать, местная достопримечательность, – Михаил даже улыбнулся, говоря о нём, – чудной парень, из богатеньких.

– Да это мы уже поняли, – хохотнул муж, весело оглянувшись на меня. Я кивнула ему в ответ, сама же внимательно слушала Михаила. Он, видимо, был из любителей поболтать, что в настоящий момент было мне на руку, поскольку о неведомом Стасе мне хотелось узнать как можно больше информации.

– Он имеет прямое отношение к нефтяному бизнесу, какой-то пост высокий занимал в «Роснефти». К нам приезжал по служебным делам, иногда вместе с женой. Да уж, она была очень красивой женщиной, – при этом он многозначительно взглянул на меня в зеркало заднего вида. – Жалко её, конечно, погибла в совсем молодом возрасте.

– А что случилось? – встрепенулась я, наклонившись ближе к водительскому сиденью, чтобы не пропустить ни одного слова.

– Убили её, – вздохнув, ответил Михаил, печально глядя на заснеженную дорогу.

– Да вы что! – ужаснулась я.– А кто?

– Местный алкаш. Залез к ним в дом, там охраны не было, всё по-простому. Хотел поживиться, видно, чем-нибудь. Узнал, что Стас на базу уехал, а что он с женою прилетел, он и не подозревал. Встретил её в доме, и с перепугу толкнул. Она упала, и затылком об острый край ударилась. Сразу насмерть.

– Какой кошмар! – я действительно была потрясена.

– Да, Стас чуть с ума от горя не сошёл. До сих пор переживает. Работу он забросил, и сюда совсем перебрался, превратившись в отшельника. Дом, где Алёна погибла, так и остался для служебных целей, там высокое начальство селится, когда в командировку приезжает. А он построил себе усадьбу на берегу, на самой окраине города, недалеко от того места, где вы проживать будете, – при этих словах моё сердце застучало чуть чаще, будто бы в предчувствии чего-то нехорошего, а наш болтливый водитель продолжил говорить. – Жить вы будете в одной из благоустроенных квартир, которые у нас для командировочных выкуплены. Условия, конечно, довольно скромные, но для жизни вполне пригодные. Вон, подъезжаем уже, сейчас я всё вам покажу.

Я снова взглянула в окно, за которым, кроме огромных сугробов были видны невысокие дома, характерные для скромной российской провинции. Вскоре мы остановились у трёхэтажного дома, явно построенного ещё в советские времена. В семидесятых годах прошлого века такая архитектура была весьма популярна как в пригороде, так и в небольших населённых пунктах, каковым и являлся Нежинск. Я выбрались из машины, кутаясь в тёплую шубу. Мороз стоял довольно сильный, кроме того, здесь, на окраине, строений было немного, и ветер беспрепятственно гулял по заснеженным просторам, несясь ледяным потоком прямо со стороны реки.

– Вот в этом доме жить будете, – кивнул головой Михаил. – Магазин продуктовый здесь не очень далеко. По дороге вдоль реки в сторону цента минут тридцать ходу. Там есть всё необходимое, так что голодными не останетесь, – он ободряюще улыбнулся, глядя как я зябко мялась на месте. – Гляжу, к морозам вы не сильно привычные?

– Ничего, справимся. Спасибо вам, – вежливо ответила я, и направилась к подъезду.

– Я сразу с вами поеду, в управление. Сейчас только вещи занесу, – торопливо сказал Сергей, оглядываясь на нашего водителя.

– Давайте, жду, – согласился тот, протягивая ключи от нашего нового жилища.

Маленькая однокомнатная квартира, предоставленная в наше распоряжение, произвела на меня достаточно удручающее впечатление. Но я решила не показывать виду, бодро сказав Сергею, что всё хорошо и он может ехать спокойно. Он направился к выходу, оглянувшись уже в дверях.

– Милена!

Я бодро обернулась.

– Звони, если что. Пока!

Я помахала ему рукой, и осталась одна в квартире, решив самостоятельно произвести здесь инспекцию. Михаил оказался прав, всё необходимое здесь имелось в наличии. Небольшая электроплита исправно работала, также как и старенький холодильник. В ванной комнате было холодное и горячее водоснабжение, так что, не смотря на довольно обшарпанный вид, квартира была вполне приспособлена для проживания. Я быстро разложила вещи во встроенном шкафу, и решила сделать продуктовые запасы. На кухне нашлась кое-какая посуда, так что вполне можно было приготовить нехитрый ужин. Выйдя на заснеженную улицу, я отправилась в том самом направлении, которое указал Михаил, с любопытством осматривая местные достопримечательности. К таковым можно было отнести покосившуюся беседку на самом берегу заледеневшей реки и высокий деревянный забор, за которым явно скрывались добротные бревенчатые постройки. Скорее всего, это и была упомянутая Михаилом усадьба Стаса Кравцова, поскольку остальные здания явно уступали по своей архитектурной значимости и мало годились в качестве жилья обеспеченного человека. Улица, по которой я двигалась в поисках магазина, состояла из домов, аналогичных тому, в который поселили нас с Сергеем, и одноэтажных деревянных строений, больше характерных для сельской местности. Вокруг было безлюдно, только бодрые дворовые собаки изредка приветствовали меня своим заливистым лаем. Довольно быстро я дошла до центральной площади города, в центре которой одиноко пустовал пьедестал. Скорее всего, в прошлом там красовался памятник Ленину, который теперь снесли и, не найдя ему достойную замену, так и оставили до лучших времён. Народу здесь было значительно больше. Некоторые граждане, также как и я. стремились в магазин за продуктами, другие перекидывались парой фраз со своими знакомыми, встретившись у дверей магазина. Здесь же бегали дети, весело резвясь и пересмеиваясь, не смотря на мороз. Я чувствовала на себе любопытствующие взгляды. Местные жители смотрели на меня с интересом, а женщины с некоторым неодобрением, поскольку мой внешний вид явно выделялся на общем фоне. Провинциальные жители недолюбливают чужаков. Думаю, что обитатели Нежинска привыкли видеть у себя пришлых работников вахтовым способом, но расфуфыренная фифа с макияжем и в дорогой шубе явно шла в разрез с их привычными представлениями о норме. Вопреки моим ожиданиям, магазин оказался вполне приличным, и вскоре я выходила на улицу с пакетами, плотно загруженными продуктами. Нести их оказалось слишком тяжело, и я остановилась, ища взглядом местных таксистов. Так и не увидев ничего подходящего, я отправилась в дорогу самостоятельно. Неожиданно возле меня притормозил зелёный уазик, из кабины которого выглянул парень лет двадцати с доброжелательной улыбкой.

– Здравствуйте, – поприветствовал он меня, – а вы, наверное, к домам нефтяников путь держите?

– Да, – ответила я, немного удивлённая его проницательностью.

– Давайте, подвезу вас, мне по пути. Чего руки-то зря рвать?

Не успела я ответить, как он уже подхватил мои сумки, и ловко расположил их в салоне автомобиля.

– Меня Лёхой зовут, – непринуждённо представился он, помогая мне сесть на переднее сиденье. – Сейчас только к Кравцову в усадьбу на секунду заскочим, корм для его собак передам, и довезу вас.

Я замерла. Мысль о том, что я могу снова увидеть Стаса, почему-то сильно взволновала, заставив взглянуть на себя в боковое зеркало автомобиля и поправить съехавшую шапку. Лёха улыбнулся мне, и мы тронулись в путь.

– Недавно приехали? – поинтересовался он, – я раньше вас здесь не видел.

– Сегодня, – ответила я, глядя на занесённую снегом местность в окно машины.

– Неужели работать будете? – удивлённо спросил он.

– Муж будет, – коротко ответила я.

– Ясно. Кравцов недалеко от ваших домов обитает, быстро заедем и дальше. У него собак породистых целая стая, а я вот корм ему поставляю, – пояснил Лёха.

Через несколько минут мы подъезжали к деревянным воротам. Лёха посигналил, и нам открыл небритый мужик в тулупе, совсем непохожий на Стаса. Я почувствовала лёгкое разочарование, за что тут же разозлилась на себя.

– Здорово, Василич, – поприветствовал его Лёха, – хозяин где?

– На заднем дворе. Сейчас выйдет, – ответил мужчина, видимо, помощник по хозяйству.

Через минуту я увидела Стаса. На нём был надет короткий волчий полушубок и высокие унты, голову прикрывала остроконечная меховая шапка, кажется, называемая малахай. Это всё ему удивительно шло, придавая его облику какую-то будоражащую первобытность. Он поздоровался с Лёхой и бросил в мою сторону тот самый пронизывающий взгляд, так сильно поразивший меня в аэропорту.

– Пассажирку везёшь? – спросил он, принимая из рук Лёхи тяжёлые мешки с собачьим кормом.

– Да. Жена командировочного. В домах нефтяника поселились, – ответил парень, весело взглянув на меня.