Банановая республика

Глава десятая. Разговор с мамой – 27 минут

Первой парой была эстетика. Обычно Игорь всегда слушал Эмилию Яковлевну с интересом, но тут в голове роилось столько мыслей, что учительнице пришлось повторить свой вопрос дважды.

– Вищаненко, вы меня слушаете? – Эмилия ко всем обращалась на «вы».

– А? Чего?

– Я вас спрашиваю – какие европейские столицы и их достопримечательности вы помните с моих прошлых лекций?

Игорь забыл ровным счетом все, что не было связано с ЧССР на данную минуту.

– П-Прага, Карлов мост.

– Хорошо. Что еще?

– П-Прага, крепость Пражский Град.

– Кто-нибудь помнит еще что-нибудь кроме Праги?

Студенты засмеялись.

– Рим, фонтан Треви, – ответил кто-то позади Игоря.

Несколько раз Игорь порывался подойти к Лене и хоть как-то объясниться, но после каждого урока она выходила из кабинета первая и приходила к следующему уроку последняя. У Игоря не было времени, чтобы хоть как-то остаться с ней наедине. Да и что он собирался ей сказать? «Извини, я еду в Прагу, нам не по пути, подпиши характеристику, поцелуемся, когда вернусь».

После уроков Вика ждала Игоря возле кабинета директора училища.

– Ну что, готов говорить с Зинаидой Ивановной? – она назвала свою маму по имени- отчеству.

Отступать было поздно, и Игорь обреченно кивнул.

Вика продолжала:

– Она не любит, когда при ней записывают, так что ты должен запомнить все, что она скажет.

Игорь мог только надеяться, что его хваленая память не покинет его при виде Зинаиды Ивановны.

– А т-ты со м-мной не пойдешь?

Вика покачала головой.

– Я все это уже выслушала дома по нескольку раз. Твоя очередь.

Вика толкнула дверь приемной, и они вошли в кабинет секретарши.

– Татьяна Васильевна, можно к маме? У нас назначено на 15.00, – пропела Вика, улыбаясь секретарше в блузке горошек.

Татьяна Васильевна взяла трубку внутреннего телефона.

– Зинаида Ивановна. К вам Лазуренок и Вищаненко. Да, у них на 15. Проходите, – кивнула она им после небольшой паузы.

Вика подтолкнула Игоря в двери.

– Иди, я здесь подожду.

Игорь замешкался у двери. Тяжелая дубовая дверь никак не поддавалась. Но Игорь рванул ее на себя и она открылась.

Веселое мартовское солнце почти не проникало в кабинет директора училища из-за тяжелых бархатных штор густого фиолетового цвета. Через несколько секунд глаза Игоря привыкли к контрасту освещения помещения. Зеленая ковровая дорожка заканчивалась в конце длинного кабинета, где стоял массивный стол красного дерева, за которым восседала массивная же Зинаида Ивановна. Мягкие кресла вдоль стены явно не предназначались для студентов с подкашивающимися ногами.

– Вищаненко, проходи, – окликнула Зинаида Ивановна Игоря, застывшего у двери.

Игорю казалось, что он идет слишком медленно, но торопиться он не мог. Казнят или помилуют? Ведь слово Вики еще не окончательная выездная виза в паспорте. А вдруг она рассказала маме про их ссору в ноябре? И мама сделает все возможное, чтобы завалить Игоря. Он остановился шагах в десяти от стола.

– Ближе, – скомандовала Зинаида Ивановна.

Он подошел еще на пять.

– З-з-здрасьте, – выдавил Игорь.

– Значит, это и есть кандидат, которого выбрала Вика?

Зинаида Ивановна разглядывала его, как будто видела в первый раз. А ведь на концерте сидела в первом ряду, неужели не помнит, какой успех отхватила вторая группа и Игорь как гитарист?

– Да, работы предстоит много. Начну с того, что сразу подстричь эти патлы и больше не обесцвечивать. Что за мода такая у парней – красить волосы как девчонки? Облик передового студента никак не вяжется с такой прической.

Ну это еще ничего. Игорь и сам хотел давно подстричься – блондин он был не настоящий, а платиновый, как говорила Ирка. Да и со стрижкой он только еще больше будет походить на Бобу, хотя волосы Игоря не вились, как у югославского актера.

Зинаида Ивановна открыла папку, лежащую перед ней на столе, и пробежала несколько строк глазами.

– Нареканий нет. Учится хорошо, почти отлично, трояк по физре за прошлую четверть. Это мы подтянем. Как успеваемость в вечерней школе?

– Нормально, – выдавил Игорь. Там он не был пять недель, ровно с начала выхода фильма. Надо будет сходить туда и посмотреть, что там за дела. Тригонометрия! Противно засосало под ложечкой. Игорь попробовал выдавить улыбку, но губы будто онемели.

– Вищаненко Игорь… – она сверилась с бумагами на столе, – Павлович. Интернациональная программа обмена студентами – это дело чести не только Украины, но и всего Советского Союза. Мы должны не ударить в грязь лицом перед друзьями из соцстран и показать, что советская молодежь высоко несет стандарты морали и чести. Нас, строителей коммунизма, не должны ассоциировать с чем-то непристойным. Поэтому никакого алкоголя. Это понятно?

Игорь кивнул. После новогодней вечеринки его самого мутило только от одного воспоминания о нем.

Зинаида Ивановна продолжала, видимо, и не ожидая никакого ответа от Игоря.

– Эта программа обмена студентами в самом зародыше, и мы ее первопроходцы. Если мы с честью выполним свой гражданский и профессиональный долг, то наше училище будет одним из первых, кто проложил дорогу интернациональному сотрудничеству и возобновлению дружественных отношений между нашими странами после событий 1968 года. Что ты о них знаешь?

Игорь мотнул головой, мол, нет, ничего не знаю. В 1968-м ему было три года, а по истории этого не проходили.

– Было дело, – вздохнула Зинаида Ивановна. – Но у нас есть шанс вновь построить мост между двумя странами, находящимися на одном континенте.

«Она бы еще сказала “на одном земном шаре”», – подумал Игорь, но прогнал эту мысль, чтобы не хмыкнуть. Про 1968-й надо будет расспросить у кого-то, кто постарше. Зинаида Ивановна продолжала:

– Но сейчас мы должны в умелой форме разъяснять миролюбивую внешнюю политику СССР.