Спойлер: мы будем вместе

Пока не сталкивался с осуждением со стороны преподов, но мало ли. Среди студентов реакция на меня разная. А то, что про инцидент знают вот прям все – сомнений никаких.

– Уверена, ректор уже рассказал всему коллективу о причинах твоего поступка, – мягко возражает Лиза. И, вздохнув, добавляет: – Может, и ребятам донести? А то слухи разные ходят.

Маша всё ещё рядом сидит. Ближе всех – остальные чуть поодаль. Слышит наверняка. И уверен, что прислушивается.

– Похер мне на слухи. Скажем правду – тебя полоскать будут, оно нам надо? Ещё найдутся придурки, которые заладят песенку про «сама виновата», – отвечаю всё же только для Лизы.

Хотя был идиотский порыв развить тему так, чтобы не по обрывкам Маша собирала информацию, а сразу ясность получила. Уж это мне нафига?

– Тим…

– Всё, Лиз, закрыли тему, – обрываю чуть жёстко. Сестрёнка никак не перестанет проецировать свои чувства на меня, не понимает, что мне искренне пофиг на сплетни обо мне. – Лучше скажи, как там дома?

Она вздыхает, качает головой. Но знает ведь, что нет смысла спорить.

– Спокойно всё. Ждут тебя на выходных.

Да, я живу отдельно. С восемнадцати. С них же и обеспечиваю себя сам – моё решение, хочется самостоятельности. Универ окончу, на более нормальную работу устроюсь, а пока подработка нормально закрывает потребности.

– Приду, – киваю, информация не новая, с мамой уже обсуждал недавно, когда созванивались.

– В воскресенье, да? – уточняет Лиза. – В субботу у тебя волонтёрство.

Не получается сдержать усмешки – нефиговый диссонанс перед Машей рисуется. Автоматы, работа, достойная причина въебать преподу, волонтёрство… Девчонка уже не только откровенно уши греет, но и высовывается из конспекта, смотрит на меня. С таким удивлением, что даже забавно. Ну точно, значит, другой мой портрет у себя в голове рисовала.

Ловлю её взгляд и подмигиваю. Она поджимает губы и снова утыкается в свои записи.

А Лиза, кстати, ничего не замечает. В другую сторону смотрит – препод идёт.

– Может, в субботу вечером, с ночевой, – решаю спонтанно. – Ладно, ещё увидимся.

Глава 4. Тимур

Маша. Девочка-наваждение. Вот такое внезапное, но определённо нужное. Прибавляющее нехилое количество красок в мою жизнь.

В основном огненных красок. Как её глаза.

С трудом преодолел порыв подойти к сестрёнке и после консультации. Не хочу частить. Пусть лучше сплетничают о моём поступке с преподом, чем об интересе к одной хорошенькой первокурснице. А ведь интерес этот тяжело скрыть.

Я в итоге только взглядом зацепил уходящую Машу, и этого хватило, чтобы потом следующие сутки она появлялась в моём воображении в этом своём милом цветастом платье.

Только занималась она у меня в голове совсем не милыми вещами. Вернее, не сама занималась – я её распалял. Заставлял то смущаться, то сгорать от желания.

Представлял, как сажаю её на подоконник прямо в универе, раздвигаю стройные ножки, на что она будет смотреть на меня возмущённо смущённо, но при этом не предпримет ни единой попытки отстраниться или оттолкнуть. А потом я буду её трогать, касаться везде, водить то губами, то языком, то руками по нежной коже, целовать, лапать, засасывать до стонов робких и несдержанных. Может, даже сжимать, шлёпать или прикусывать слегка буду. Впитаю в себя эти стоны, дрожь её, неопытность и огонь. Оставлю на ней свои отметины. Обозначу, что моя: и ей дам прочувствовать, и другие чтобы даже не совались. Платье это разорву, потому что нехрен быть такой горячей и невинной одновременно.

Блять, неугомонная фантазия превращала меня почти в тормознутого придурка, в самые ненужные моменты лезла в башку. Во время работы в том числе. Хорошо хоть продолжал функционировать.

Так и дотянул до среды.

И вот уже подхожу к залу репетиций. Все в сборе, хоть я и не опоздал. Пунктуальные дофига. Маша тоже уже на месте, улыбается чему-то, глядя в свой телефон.

Надеюсь, чему-то, а не кому-то.

Я уверен в себе и готов поспорить, что не только я о ней думал эти дни, но и она обо мне тоже. И наверняка больше ни на кого не ведётся. Но при всём этом всё равно долбит по башке желанием узнать, что её такой довольной делает.

Как ни странно, узнаю. Причём сразу и не от неё.

– Тимур, большинство за «Ромео и Джульетту», – сообщает мне организатор. – Маша говорит, что ребята даже сейчас продолжают об этом писать, да и все эти дни активно выступали за этот вариант.

Кажется, я безнадёжный идиот, потому что меня от этой новости аж облегчением затапливает. Вот что, значит, делает её такой счастливой. Не хрен какой-то левый, а типа победа в нашем противостоянии.

Мило. Готов даже признать – окей, победила. Хоть я и не участвовал толком.

Занятно, что девчонка успела так быстро и стольких сагитировать. Полна сюрпризов, значит. И сейчас не скрывает злорадного взгляда на меня. Отрывается от экрана и разве что не ухмыляется мне в лицо.

Забавная. Горячая. Ещё и в шортиках сегодня. Не настолько откровенных, как хотелось бы, но облегающих и ноги открывающих.

Скольжу по ним взглядом – и только потом в лицо:

– Жалеешь, что не поспорила? – вкрадчиво интересуюсь, напоминая ей наш разговор о девственности.

Хочу снова увидеть, как смущается. Или возмущается. У неё и то, и другое получается отпадно.

Но Маша только ухмыляется – видимо, настолько воодушевлена победой, что смелости поднабралась.

– Да, может, и надо было, – заявляет мне с вызовом.

– Тогда я старался бы лучше, – поигрываю бровями, намекаю ей и ловлю себя на мысли, что с ней даже препираться, флиртуя, кайфово по-настоящему. – А так – готов быть твоим Ромео.

Маша разве что не шипит, но не отвечает – снова утыкается в телефон. Хотя уже не улыбается… А жаль, на самом деле.

– Ты всё равно участвуешь? – вмешивается организатор, который, конечно, слышал наш разговор.

– Да. Ректору уже обещал, что в главной роли тут буду, – сам не знаю, зачем об этом вру.

И так ведь понятно, что я тут главный кандидат на роль Ромео. Вряд ли придётся сильно стараться ради этого – возьмут и так. Но почему-то захотелось подстраховаться, чтобы наверняка.

*****

Роли распределяются быстро. Второстепенные в основном по желанию, ребята просто говорят, кто кем хочет быть. Джульетт сравнивают, заставляют проговорить разные сценки. Там четыре девчонки не против блеснуть в этих ролях. Моя среди них выделяется – даже если не учитывать, что уже зажёгся Машей, действительно талантливо выдаёт весь тот пафос, которым мы сочиться будем со сцены. Аж правдоподобно и гармонично у неё получается.

Слегка зависаю, слушая. Благо, мне не придётся самому прослушивание проходить – мне поверили, я тут Ромео по умолчанию. А Машка вот-вот Джульеттой станет. Я же вижу, что её соперницы сдуваются потихоньку, признать поражение готовы.

Непривычным чуть ли не волнением охватывает, когда Маша изображает влюблённый взгляд. Смотрит скорее в пустоту, но настолько правдоподобно её глаза сияют, что почти не дышу. И ещё больше хочется, чтобы так смотрела на меня. Только на меня. И что у неё в уме сейчас, интересно? Как получается так играть?

Прошибает нехило. Даже моргать забываю. Ещё и воображение дорисовывает картинку, что это Маша так передо мной стоит и говорит о любви своей. Ещё и в груди непонятно сжимается.

Что-то фантазия в последнее время неуёмная какая-то. Вроде как не отношусь к мечтателям. Скорее цели ставлю и воплощаю. Хотя даже думать о девчонке приятно. Представлять подобное – тоже.