Возвращение Ангела

– Начинай, рассказывай. И не как в прошлый раз, а все честно, как было …

– А нечего рассказывать… Рассказывал уже… Был я в этом кафе… Позвонили… позвали … Я и пошёл… Поднялся на второй этаж… А там все уже лежат… готовые….

– И это всё? – запыхавшись, появляется из-под стола следователь.

Заключённый молчит. Только в упор, остро, как лезвия ножа, смотрят голубые глаза.

– Всё.

– Ну, что ж, тогда я расскажу…А ты, как говорится, послушай… Может, вспомнишь что… В тот день тебе никто не звонил…

– Звонили, – настаивает заключённый. – Кабан звонил… Кабанов…

(Поначалу издалека, а потом всё ближе и явственней слышатся долгие, назойливые звонки…)

– Нет. Ты сам назначил встречу в кафе «Полёт» своим бывшим дружкам…, а потом…

Голос следователя постепенно пропадает, а на экране появляется другое изображение – размытое, нечёткое, как бывает на любительской плёнке.

Кафе «Полёт».

….Ангелин входит в кафе с автоматом под полой пальто, хладнокровно расстреливает сидящих там людей, бармена и двух официанток, затем спокойно обходит всех для контрольного выстрела. Выйдя из кафе, бросает автомат в кусты и преспокойно садится в машину…

На последних кадрах этого рассказа слышится чей-то негромкий смех. Потом он становится громче, явственней, но уже в комнате следователя, где идёт допрос.

Комната для встреч со следователем.

Смеётся заключённый.

– … Напрасно смеётесь, Ангелин… В тот же день вы решили расправиться с ещё одним авторитетом – Кабановым, по кличке Кабан…

– Да? И как я это успел? – усмехается заключённый.

– А очень просто…Вы сели на свою машину марки «Мерседес», подъехали к дому Кабанова…

(Дальше рассказ следователя также сопровождается изображением).

Квартира Кабанова.

… вошли к нему, уединились в его спальне, вышли через некоторое время… Сказали жене, что муж просил его не беспокоить, и преспокойно отправились к себе домой. Жена поверила вам и не беспокоила мужа, но чуть позже нашла его с простреленной головой … Вот так-то, Ангелин. Она уже дала соответствующие показания и выступит на суде….

Комната для встреч со следователем.

Евгений молча, в упор смотрит на следователя. Тот опускает глаза, копается в своих бумагах. Или, скорее всего, делает вид, что ищет что-то…

– Обвинение располагает также показаниями свидетелей, видевших, как вы избавились от автомата «Калашников», выйдя из кафе «Полёт»… – уже не очень уверенно заканчивает Воробьёв. – Ты меня слышишь, Ангелин?

Проследив за взглядом заключённого, Воробьёв замечает на столе таракана. Пытается попасть по нему папкой с документами, но промахивается. В сердцах ещё раз с силой хлопает по столу и кричит конвойному:

– Увести!

И потом, уже вслед ему, и тоже на крике:

– Чистосердечное признание – вот твой единственный шанс, Ангелин. На смертную казнь у нас теперь… как говорится… мораторий… Тебе повезло. Признаешься – и от пожизненного уйдёшь… И это при том, что столько людей положил…. Ты слышишь меня, Ангелин?

Заключённый не оборачивается.

Тюрьма. Камера.

Ночь. Он лежит с открытыми глазами. Смотрит остановившимся взглядом на белую стену и дальше, через неё, в тот не очень далёкий и казавшийся поначалу таким обычным день…

Комната в дачном доме.

И то, что он видит, похоже на сон…

…Он отвернулся к окну, стараясь не смотреть, как рядом с ним, не спеша, раздевается девушка. Она уже сняла через голову кофточку, спустила молнию на юбке…

– Ты стесняешься смотреть на меня? – спрашивает она, стаптывая в ногах юбку.

Тогда он оборачивается.

Она распускает волосы. Снимает серёжки, золотую цепь с крестиком, кольцо… Аккуратно складывает на столике рядом с кроватью…

– Можешь заплести косички? – вдруг спрашивает он.

Она удивлённо смотрит на него, потом улыбается. Садится на кровать, с лёгкостью, как йог, подложив под себя одну ногу и подтянув к груди другую, полусогнутую, становясь сразу – в чёрных трусиках, в чёрном же лифчике, смуглая и ладная – похожей на какого-то красивого зверя…

Медленно и неловко – видно, что давно не делала этого, заплетает она волосы в девчачьи, школьные косички и всё также не сводит с него карих, но теперь потемневших и немного грустных глаз…

Вместе с рассветом видение девушки расплывается, исчезает…

Кафе «Полёт».

Следственный эксперимент.

Ночь. В этот час уже нет посетителей. Тишина. Стулья на столах. Мутный дежурный свет. Несколько человек в гражданском. Среди них следователь Воробьёв и Ангелин. Они проходят по залу. Впереди заключённый, скованный рука в руку с охраной, за ними следователь. Замыкает группу молодой парень с портативной видеокамерой.

– … Учтите, Ангелин, заведомо ложные показания только отяготят вашу вину… Всё снимается и записывается… Итак, вы вошли… и что?

– …Они даже не успели встать… Стрелявшие прятались за портьерой… вот здесь, между залом и коридором… И стреляли из-за неё… Когда я вошёл, это сразу бросилось в глаза – она была вся пробита…

– Вы уверены? – усмехается Воробьёв.

Ангелин не отвечает.

Следователь набирает номер по мобильному.

– Николай Васильевич, подойдите, пожалуйста.