Сила Вегвизира

– Молчи, еще не все!

Аккуратно вытащив послед, врач сразу принялась повторно обкалывать новокаином будущие швы. Теперь главное нужно было аккуратно их зашить. Этот процесс занял больше времени. В операционной, не смотря на открытые окна, было очень душно. Пот стекал по лбу и щекам врача, но она даже не обращала внимание на свое состояние, полностью погрузившись в процесс операции.

Малыш тихо всхлипывал, а его мама, стиснув зубы, продолжала терпеть боль. Были периоды, когда она смотрела прямо в потолок и тихо шептала молитву.

– Ну, кажись все! – снимая перчатки, врач выдохнула.

– Ювелирная работа!

Я попытался приободрить врача. Однако вместо благодарности получил очередной суровый взгляд. После окончания работы она вновь надела защитную маску. Это была психологическая защита, которая вероятно помогала ей выжить в госпитальном аду.

– Не хотите перекурить? Спирт боюсь вам предложить.

Даже не знаю, чем я больше руководствовался в тот момент: уважением к врачу, которая в сложных условиях, рискуя двумя жизнями, выполнила все быстро и аккуратно. Или это была жалость к женщине, сутками работавшей в аду?

– Можно и перекурить.

Мы поднялись на лестничный пролет, ведущий на крышу, и закурили. За окном ночь постепенно добавляла в свои мрачные краски белизну. Наступал новый сумеречный день – первый в жизни только что появившегося малыша. Я протянул врачу флягу со спиртом.

– Спасибо, оставь пока себе, – она выдохнула дым с последней затяжки и затушила сигарету в оставленную кем-то на подоконнике пустую консервную банку. – Если все обойдется с ними, то будет у нас и коньяк элитный, и закуска к нему.

Я вернулся в операционную, чтобы ввести антибиотик и обезболивающее роженице. Мне показалось, что она уже ни на что не реагировала. Спустя пять минут вернулась и врач. Она туго запеленала малыша, после чего младенец заснул.

– Да малыш, долго ты собирался в этот мир! А время то какое выбрал. Пора тебя уже с папкой познакомить, заодно и гонорар за работу получим.

Врач вытащила из кармана брюк медицинского костюма рацию и, нажав несколько пищящих кнопок, дождалась ответа.

– Все в порядке, можно приезжать, – сухо проронила она кому-то. – Да, и привези все по списку, что я давала, – она задумалась. – Смеси детские еще. Безлактозные, если есть.

– Мать не сможет кормить? – поинтересовался я.

– Не уверена. Ей сейчас антибиотик показан. А из тех, что у нас остались, нельзя кормящим. Ну ничего, папка на ближайший год обеспечит, а там уже и без смеси обойдется.

Я перевез заснувшую от бессилия роженицу в отдельную палату, которая находилась этажом ниже. Сложно было назвать это палатой. Чистая, наспех отремонтированная комната с кроватью и креслом в углу.

Им оказался один из приближенных Ивара. Внешне он походил на байкера: кожаные жилетка и брюки, на ногах берцы. Торчащие из-под вязаного свитера запястья были обернуты в газету многочисленных татуировок. Особенно запомнилась фигура паука на тыльной стороне правой ладони. Все восемь ног насекомого были изображены с характерным геометрическим орнаментом. Паук – символ плодородия, благополучия и равновесия. Данное тату часто набивали в камерах, тем не менее оно символизировало скромность, практичность, аккуратность и креативные способностм носителя.

– Ну что, познакомились уже? – идиллию общения отца с сыном нарушила вошедшая в комнату врач.

– Спасибо, Танюха! В долгу у тебя, – не отводя глаз от ребенка его отец продолжал лежать на кушетке и гладить лежащего на груди младенца. Глядя на эту картину, врач искренне улыбнулась.

– А это кто, ассистент твой новый? – байкер кивнул в мою сторону.

– Да, помогал во время операции.

– Спасибо, дружище! – байкер протянул мне свою большую татуированную руку. – Костян. А ты кем будешь?

– Сергей.

– Имя хоть есть у него уже? – спросила врач молодого отца.

– Митькой назовем. Мы ведь с Дона сами, вот и будет у нас теперь свой князь Дмитрий Донской, – байкер загоготал во весь голос. – Да, чуть не забыл: сейчас мой помощник подъедет и привезет с ближайшего склада вам гостинцев. Спасибо, заслужили! Мы ведь уже и не мечтали, 9 лет ждали. А тут такое, самим бы выжить. Ну, ничего, прорвемся! Да, сынок? – Костян поцеловал засыпающегося младенца в темя и сильнее прижал его к груди. – Тань, может, я пришлю сюда женщину для ухода за малым, пусть Ленка отдохнет. А потом, отвезу их в деревню к своим. Там козы есть, авось еще кто-то из них и дает молоко.

– Правильно мыслишь, умница! – подбодрила его Татьяна. – Давай мне, попробую отнести его к Лене. А то проснется, а его нет.

Врач аккуратно, держа за головку, взяла малыша и растворилась в темном коридоре. Это был первый день в жизни крохи, который наверняка не случайно появился в сумеречном, холодном и жестоком мире после долгих лет ожиданий. Кто знает, может в его рождении была заложена тайная миссия?

***

Через два дня к нам в комнату спустилась Татьяна и передала мне большой и тяжелый черный пакет, где лежали остатки былой роскоши, чудом затерявшиеся на складе одного бывшего магазина. Щедрый подарок от новоиспеченного отца. Примерно такой же по содержимому пакет дарили врачу благодарные пациенты лет 30–40 назад: консервы, алкогольные напитки, кофе, коробки конфет, банки маслин и ананасов, сигареты. Еще с армии я не привык крысить свои гостинцы. Решил не менять привычку и в нынешнее голодное время, поэтому с удовольствием поделился с соседями по комнате. Никто не знал, сколько еще нам уготовано судьбой, да и срок годности некоторых продуктов уже давно вышел. Ребята не верили такой удаче. Сначала они отказались, посчитав, что здесь какой-то подвох, так как главари банды не станут делиться дефицитной едой.

Помню, как поселившийся недавно у нас в комнате ветеринар, посетовал на забытый вкус любимого шоколада, который теперь ему казался сладким пластилином. Для себя я также отметил, что из-за однообразной за последний год потребляемой пищи, вкус многих деликатесов стал забываться. Вкусы консервированных маслин и ананасов вернули на мгновение в прошлую беззаботную жизнь. Вспомнилась встреча Нового года, когда родители мне впервые разрешили попробовать шампанское и закусить маленькой долькой ананаса в сиропе.

Чтобы не вызывать подозрения, мы все равно в положенное время спустились в цокольное помещение на традиционную обеденную похлебку. Наш второй по счету «деликатесный» завтрак внезапно прервал крик в коридоре. В комнату ворвался начальник санитарной службы с призывами спускаться вниз и грузить «трехсотых». Очередной налет на оставшиеся еще нетронутыми склады в окрестностях соседнего городка, очередные разборки с местными бойцами. Каждый налет для банды Ивара неминуемо заканчивался потерями живой силы. На этот раз было шесть тяжелораненых и для них в срочном порядке готовили операционную.

300-х привезли во двор госпиталя. Парней выгружали из подъехавшего маленького автобуса и грузили на носилки. Руководил процессом лысый в кожаном байкерском прикиде и с рацией в руках. По его рыжей бороде и законопаченному лицу с хитрым прищуром, я сразу же вычислил главаря банды. Рыжий стоял возле микроавтобуса и покрикивал:

– Да быстрее, быстрее на этаж поднимайте! Вова, – обратился он к начальнику госпиталя. – Сизого первым кладешь на стол. Понял?

В ответ коренастый мужик, выполнявший роль начальника госпиталя, лишь поддакивал.

– Если людей у тебя мало, Танюху берите, она все умеет.

– А ты чего встал? – обратился он ко мне. – Кто такой? Не помню тебя. Врач? – не дождавшись ответа, он продолжил допрос. – Был на операциях?

– Да, несколько дней назад, – с испугом ответил я.

– Тогда подключайся, бегом! – рыжий главарь толкнул меня в плечо кулаком.

Одной рукой он разговаривал по рации, а другой на ходу стягивал с себя косуху. На левом плече из-под свитера показалась большая татуировка: черный волк заглатывает огненный шар. Знакомый сюжет. Кажется, я уже читал об этом где-то. Пытаясь вспомнить, даже остановился и тщательно всматривался в рисунок.

– Шевели батонами, – чей-то кулак ударил мне в спину.

Уже ассистируя Татьяне за операционным столом, я вспомнил: это был центральный сюжет германо-скандинавской мифологии. Огромный волк Фенрир в Судный День Рагнарёк, в день гибели всех богов, проглатывает солнце и погружает мир в бездну. Море выходит из берегов, всплывает огромный змей Ёрмунганд и посылает на землю цунами и землетрясение.

Точно! Именно «Старшую Эдду» я читал в школьном медпункте, когда тезка-громила зашел меня поздравить с днем рождения. Он даже съехидничал, что я «подобно рыжему увлекаюсь этой глупостью». Но нет, слишком много совпадений. Солнце уже нет на Земле почти год, море подтопило большую часть ее территории, а оставшиеся в живых превратились в злостных хищников. От этих рассуждений и догадок у меня даже закружилась голова. И только внутренний голос вторил: «Это фантасмагория!»…

Часть вторая.

Ивар

«Прежде чем войти в место, посмотрите, где вы можете выйти».

(пословица викингов)

Глава 1.

Это только на первый взгляд кажется, что в суровом и жестоком безвременье нет места развитию. Да, порою не было на это времени и сил. Но само выживание – это уже калоссальный опыт. Я не жалею о месяцах, проведенных в плену у бандитов и сейчас, спустя три года. Часто вспоминаю тот период как приобретение жизненного опыта, получения многих новых знаний и духовного развития. Благодаря работе в бандитском госпитале, я восстановил притупившиеся после окончания военных кампаний навыки работы с пулевыми ранениями. Приходилось часто ассистировать Татьяне во время различных операций – и это тоже ценный опыт.