Сила Вегвизира

Сила Вегвизира
Инна Носкова

Столкновение Земли с крупным астероидом повлекло за собой трансформацию магнитного поля. Землетрясения, извержения вулканов и цунами сопровождали глобальную мировую катастрофу, в результате которой под воду ушли целые города и страны. Оставшиеся в живых погружаются на три года в темноту, холод, беззаконие бандитских группировок и все произошедшее напоминает ожившую легенду о Судном дне Рагнарёк. Но как выжить тем, кто стал свидетелем глобальной катастрофы? Одним помогают молитвы, мудрость и вера в собственные силы, другим – магические амулеты и оккультизм. Главный герой романа-антиутопии Сергей Кутайсов верит в рунический компас древних викингов Вегвизир. Но стоит ли ориентироваться на чуждые славянам символы? Какую цену придется заплатить при выборе пути, на который указал древний магический посох.

Инна Носкова

Сила Вегвизира

Пролог

Его ждали еще в 2012-м, но он не спешил на Землю. Тогда древний календарь племени майя посчитали ложным, и жители грешной планеты облегченно выдохнули. Они расслабились и потеряли бдительность, продолжая жить своими сиюминутными потребностями в рамках сложившегося уклада жизни с горизонтом планирования в несколько месяцев. Люди позабыли историю, полностью сотканную из эпизодов войн, эпидемий, катаклизмов и своеволия правителей. Да и стоит ли что-либо менять в своей жизни, когда мир с повышенной скоростью меняется сам. Проще смотреть не прямо, а под ноги. Проще оставаться в своем коконе, тихо бездействовать и наслаждаться естественным упадком.

Так жила планета последние десятилетия перед Большим Переходом. Ее жители погрязли в конфликтах, потреблении, безразличии и цинизме. Они продолжали утопать в абсолютном отрицании социально-нравственных норм, окунувшись в экономический, экологический и духовный кризис. Повышенная злоба и агрессия, отсутствие любви, гармонии и терпения давно стали нормой.

Человечество деградировало, оставляя за собой горы мусора и опасных радиоактивных отходов, ставших следствием безудержной эры потребления и бессмысленной гонки вооружения. Одно из последних предупреждений природы – новый масштабный вирус, который стал причиной массовых жертв, экономического кризиса и коллапса в здравоохранении. Но спустя год его люди перестали бояться.

Затем была война. Она полностью разрушила существующий миропорядок, перекроив геополитический ландшафт. С карты стирались целые государства, падали режимы и с безрассудной человеческой агрессией вставали люди. Конвергенция зловещих событий привела в движение крах производства продовольствия, который повлек за собой глобальный голод. Но и к нему привыкли люди, их глаза устилала пелена. За две недели до катастрофы мало кто обратил внимание на маленькое красное пятно на небе. Оно росло с каждым днем, пока не превратилось в большой огненный шар.

Все случилось в одно мгновение осенью 2027-го, когда планета столкнулась с астероидом и вошла в газопылевое облако, которое всего за несколько минут окутало землю серым покрывалом. Едкий дым от вулканических газов удушливо добивал оставшихся в живых. Удар крупного астероида повлек за собой трансформацию магнитного поля, обострив повышенную сейсмическую активность. Землетрясения, извержения вулканов, цунами на протяжении семидесяти двух часов сопровождали глобальную мировую катастрофу. В один миг проснулось всё, что пребывало в спячке много веков и тысячелетий. Земля тряслась до основания, а пенистая вода морей и океанов накатилась на берега, покрыв многомиллионные поселения. Северный и Южный полюса поменялись местами, а кора планеты сместилась.

Глобальной катастрофе предшествовал сильный взрыв с яркой вспышкой, похожий на тот, когда много миллионов лет назад и зародилась Вселенная. Людей охватила паника: одни поспешно закрывали окна и спускались в убежище, другие в растерянности выбегали на улицы и, наглотавшись дыма, падали сраженные заживо. Толпа действовала иррационально, на уровне инстинктов. Над всеми тогда властвовали панический страх, растерянность, истерики. И все безрассудные действия по итогу приводили к смертельному исходу.

Мгла затянула Солнце, и Земля погрузилась во мрак и холод. Конец света стал похож на сюжет древнескандинавского эпоса, повествующего о Судном Дне Рагнарёке, когда бог лжи Локи и его сын-волк Фенрир, вырвавшись из заточения, в один миг уничтожили богов и все человечество. Открыв громадную пасть, волчье чудовище поглощало на своем пути все, что находилось между небом и землей. Проглотил он и солнце. Но вряд ли эти три года без тепла и света можно назвать апокалипсисом. Это был затяжной период Большого Перехода, смена астральной эры, эпохи и цивилизации одновременно.

В тот четверг подобно упавшему хрустальному бокалу мир рассыпался на мелкие куски стекла. Многие территории оказались во власти воды, которая поглотила километровой волной города и страны. Запад смешался с востоком, а Тихий океан с Атлантическим. Жизнь сохранилась лишь на отдельных маленьких островках суши, до которых не дошла большая вода.

Полиция уже не ловила грабителей, так как вооруженные стражи порядка сами вынуждены были спасаться бегством и защищать свои семьи. Врачи не оказывали помощь, они прятались от наркоманов, у которых начиналась ломка. После гибели Азии наркотрафик прекратился. Раненых никто не лечил, умерших не успевали хоронить. В уцелевших городах начались эпидемии, от которых массово умирали люди. Безвластие, хаос и произвол поспешно созданных банд – вот с чем пришлось столкнуться выжившим. Законсервированное в эпоху средневековья рабство, спустя несколько веков вновь стало распространенным явлением. Многие осознанно шли в банды и лишались свободы, так как выжить в одиночку было невозможно. Относительно мирная жизнь на оставшемся клочке Земли была законсервирована в отдаленных предгорных деревнях и в центральной долине. Здесь за счет высокой самодисциплины, сплоченности и наличии крупной военной части, выжившие строили свой новый мир по типу старой соседской общины.

Это были три года холода и темноты, без света, тепла и всех благ современной цивилизации. Три года одиночества и смерти, варварства и жестокости. Это было время, когда выжившие стали забывать о доброте, милосердии и любви.

***

Тепло костра согревало сидящих вокруг него мужчин, а свет отражал их лица. Лица прежде времени состарившихся людей. Даже у самых молодых из них были посеребренные сединой виски. В этой седине читалась боль потерь, усталость от жизни, тяжесть дум, призрак надежд и, как следствие всего, – осознание полной безысходности. Первобытный инстинкт самосохранения гнал их вперед. Самый сильный инстинкт – тот, что сильнее страха смерти, боли ран, недосыпания и изматывающего труда.

Клацнули затворы и из темноты леса не спеша вышел мужчина. Он подошел к костру.

– Руки вверх! – взвизгнул голос одного из сидящих у костра.

– Отставить, салага! Это же Серега вернулся, – ответил ему басом мужской голос.

– Узнал, значит? – выйдя на свет, облегченно вздохнул пришелец.

– Хорошо помню твой силуэт, – мужчина с низким басом крепко обнял незваного гостя. – Сережа, мы ведь тебя похоронили уже. Почему так задержался? Почти три года, как миновало. Где ты был все это время?

– Где только не был, в двух словах и не передать.

– А зачем в двух словах? Мы не спешим никуда, да и рюмку чая нальем. Ночь впереди длинная, за костром и послушаем.

– Крестный мой, Павел Миронович! Дай, обниму тебя, добрый наш П.М!

Случайный гость обнял крепко обнял мужчину, на что П.М. чуть не прослезился.

– Ладно, хорош! Давай лучше двигай к моему заместителю, вон в ту большую палатку. Вот старик обрадуется! А я пока харчей приготовлю, – П.М. по-дружески стукнул крестника по плечу и дернул за отросшую бороду. – Эх, радость-то, какая! Уж не думал, что свидимся.

Сергей зашел в административную палатку и дважды умышленно кашлянул. Напрягая глаза, старик читал книгу при свете жирового светильника. Только при повторном кашле гостя он медленно и неохотно оторвался от чтения.

– Папа, здравствуй! Вот я и вернулся!

Отец растерянно посмотрел на Сергея, а потом, сбив стол на своем пути, не скрывая слез, бросился обнимать сына. Седой старик обнимал такого же седого молодого сына. За три года они стали еще больше похожи.

Неожиданное возвращение из небытия сына заместителя старосты местной общины ознаменовало в селе праздник. Место традиционного вечернего чая за костром занял добротный самогон. На закуску прилагались кукурузные лепешки, соленые окорок, грибы, печеный карп и другие деликатесы, которые держали для серьезного повода. На десерт – бутылка прокисшего кагора и мед.

Отец сидел рядом с сыном и боялся его отпустить. Казалось, он не верил своему счастью. Присутствующие не узнавали всегда строгого и подтянутого заместителя старосты, отмечая на его лице редкую улыбку и светящиеся глаза.

– Серега, ну давай же рассказывай, где ты пропадал, – П.М. продолжал любопытствовать. – Где Олежка, друг твой? Вы же оба тогда ушли в разведку.

– Нет больше друга, погиб Олег…

Рассказ Сергея был долгим и зачастую сопровождался затяжными паузами. Ему тяжело было говорить о своем долгом пути домой.

Часть первая.

Сергей

«Вы должны научиться ползать, прежде чем сможете ходить».

(Древнескандинавская пословица викингов)

Глава 1.

Мы отошли с Олегом на несколько километров от нашего села осмотреться. Основная задача заключалась в поиске уцелевших магазинов, не разграбленных выжившими мародерами. Надо было пополнять запасы лекарствами, продуктами, строительными материалами и инструментами. Необходимо было знать и обстановку: где еще остались живые люди, а где можно найти провиант. Но по пути встречались только разрушенные ураганом и землетрясением дома и размытые большой волной дороги.

Шли мы несколько дней. Даже не знаю, сколько километров тогда оставили позади, как оказались на окраине некогда центрального в регионе города. Решили осмотреться. У Олега был старый бинокль с цейсовскими стеклами, трофей деда из Афгана. Город практически был разрушен. Только на окраинах можно было увидеть целые постройки. На той уцелевшей окраине раньше был большой торговый центр с десятками магазинами. Но близко подойти не отважились, решили затаиться до наступления полной темноты. Ночь была темная, осенний промозглый ливень заставлял дрожать под упругими струями воды. Лишь редкие молнии периодически освещали направления. Внезапно мощный фонарь ослепил нас, и громкий голос вдруг скомандовал: «Встать»!

Закрывая глаза от яркого света, мы встали. Олег крикнул в ответ: «Какого черта, вы кто такие?». В ответ раздался сильный удар по голове, в глазах мгновенно потемнело…

Со временем мрак рассеился. Урывками до меня доносились мужские крики. И лишь спустя минут пять, я понял, что это кричал Олег. Только было устремился к нему, но пронзительная боль в затылке меня остановила. Кроме того, из-за связанных ног и рук я не мог передвигаться. Огляделся по сторонам. Судя по всему, мы находились в какой-то школе, а точнее в классе. На стене висела обычная школьная доска, у окна – письменный учительский стол. Душное помещение со стойким запахом плесени и пыли было забито различным хламом. На мгновение во мне вновь проснулась ненависть к школе.

Пытаясь охладить пылающий затылок, как впоследствии оказалось – разбитый прикладом автомата, я придвинулся к стене. Она была холодной и служила мне отличным болеутолящим. На минуту даже показалось, что сознание и ясность мыслей стали возвращаться. Под крики Олега, я пытался тереть веревки на руках об уголок перевернутой парты. Старания не увенчались успехом, тем более что боль в затылке периодически о себе напоминала беспамятством. После очередного такого выпадения из реальности, я очнулся от грубого удара ногой в живот.

– Очухался? – сказал рослый парень, дыша перегаром и попивая из фляги Олега. – Вставай!

Я попытался встать, но затекшие ноги почти не повиновались. За стенкой было тихо, Олег уже не кричал.

– Где мой друг?

Верзила в ответ передернул затвор автомата. Несколькими ударами ногой он восстановил кровообращение в моих ногах. Я медленно встал, периодически опираясь за стену, побрел в соседний класс. Судя по портретам композиторов на его стенах, раньше здесь находился кабинет музыки. Олег лежал возле окна. Он практиески не двигался, лицо было окровавленным, на теле несколько гематом. Вслед за мной кто-то тихо зашел и елейным голосом прохрипел:

– Привет, Сережа! Надеюсь, мы не очень вас обидели.