Кровные

–Все! Не могу! Не могу больше! Очень жарко! – не выдержала жару и остановила Найлю Ханна.

–Ну что! Побежали к озеру! – Найля возбужденно и нетерпеливо бросила веники в ведро, выбежала на воздух нагая, мокрая и красная, как рак. Она бежала к озеру вниз по склону оврага.

Единственное желание Ханны сейчас окунутся в прохладную воду. Она, не раздумывая, последовала за Найлей.

Прохладная вода приятно охлаждала разгоряченное тело. Момент наслаждения и покоя. Нет ничего лучше, после жаркой бани летом окунуться в озеро, а зимой в белоснежный сугроб. Ханна представляла все это в ближайшем будущем и поняла, что вокруг тишина. В озере она одна. Найли нет и ее не слышно вокруг. Ханна встревожилась за племянницу мужа и не на шутку испугалась и занервничала.

–Найля! Найля! Где ты! Это не смешно! Выходи! Найля!

Мысли пугали. Может, Найля утонула? Или решила подшутить над ней и где-то прячется за кустом, наблюдает за ней? Может, это все сон? Может. Найлю утощил какой-то монстр в озере, когда она ощутила какое-то легкое непринужденное прикосновение на своей ноге? Биркина старалась сохранять хладнокровие и заплывала все глубже и глубже, ныряла под воду в надежде найти Найлю. Ханна вынырнула из воды чтобы набрать воздух, но тут же перед собой увидела племянницу. Она, как ни в чем не бывало, плавала.

–Где ты была! Ты меня так перепугала! Не делай так больше! Я думала, ты утонула! А! Что ты молчишь! Найля! Что за шутки у тебя!? – возмущенно кричала Ханна на грани истерических слез.

–Я никуда не уходила. Я здесь. Плавала. Не знаю, что вы себе напридумали. – спокойно ответила Найля.

–Не придуривайся! И я ничего не придумывала! Ты исчезла на несколько минут!

Ханна поплыла к берегу и снова ощутила легкое поглаживание на ноге. Она остановилась и пыталась разглядеть вокруг себя мимо проплывающую рыбу, но ничего кроме ее ног не обнаружилось.

–Что за рыбы здесь плавают? – спросила она Найлю.

–Рыбы? Право, я не знаю какие здесь водятся рыбы, если они вообще здесь есть, потому что еще ни один рыбак здесь при мне не рыбачил. – сказал Найля и проплыла мимо.

–Но, я своей ногой чувствовала чье-то прикосновение. – настаивала на своем Ханна и так же разглядывала воду вокруг.

–Не знаю. Право, ничего по этому поводу не могу ответить вам. Возможно, и что-то ведется в этом озере. – таинственно ответила Найля.

Даль озера теперь казалась черной и отталкивающей. По коже прошлись мурашки. Биркина поплыла быстрее к берегу, чтобы вновь не оказаться одной.

Сон

-Ну как вы? Попарились? Долго же вас не было. – сказал Данис. Он сидел на кресле за чтением книги.

–А который сейчас час? – поинтересовалась Ханна. Волосы сушились полотенцем.

–Уж как час ночи. Дети 3 часа уже спят в той комнате. – он взглядом указал на боковую небольшую комнатушку. – Да и я бы не прочь был бы лечь, но хотел тебя дождаться. – Данис положил в сторону свою книгу.

–Мы с Найлей ходили купаться к озеру. Ты знал, что в озере ведутся рыбы?

Супруг удивленно вскинул кверху брови. Супруги старались говорить полушепотом, чтобы не разбудить детей.

–Рыбы? Никогда. Почему ты спрашиваешь?

–Что-то дотронулось до моих ног, когда я была в озере. Я думаю, это рыбы.

Ханна повесила полотенце на стул и направилась на постеленный широкий диван, где ждал ее супруг. Данис после чтения лег на диван и ждал супругу, чтобы ее обнять.

Найля не промолвила ни слова. С уставшим лицом она ловко запрыгнула на печь на мягкий матрац и незаметно скрылась. Шторка закрыла ее. Через минуту она уже спала.

–Там…, в озере. – неуверенно и задумчиво шепотом начала Ханна. Супруги нежились в объятиях. – Что-то странное со мной случилось. Теперь мне кажется, будто все это мне привиделось.

–М? Что же случилось? – сонно спросил супруг. Он уже засыпал.

–Я на несколько минут потеряла из виду Найлю. Я ее искала, кричала, звала, и под воду ныряла. А она плавала рядом. Но я ее же искала. Ничего не могу понять. Возможно, мне почудилось. Все очень странно.

–Засыпай. Мы все сегодня устали. Был насыщенный день. От усталости многое может привидеться.

И Ханна тут же уснула без сопротивления.

Биркина проснулась среди ночи от скрипа двери. Она встала и накинула халат, прошлась по комнате и увидела приоткрытую входную дверь, осмотрелась вокруг и удостоверилась, что все спят глубоким сном. Ханна настороженно подошла к двери, предположив, что из-за ветра или сквозняка приоткрылась дверь. Найля наверно забыла перед сном закрыть ее на защелку изнутри. Она собралась закрыть дверь, но у ворот спиной стояла дочь Клара в пижаме. Она смотрела на улицу у арочных ворот.

–Клара. Ты что там делаешь среди ночи? Иди домой. – подозвала Ханна.

Но Клара, словно не слышала ее. Она направилась умеренным шагом на улицу. Пока мать накидывала на ноги тапки, дочь уже скрылась из виду и успела выйти на улицу. Ханна выбежала следом за ней. Она не сразу нашла дочь. Только осмотревшись по сторонам Ханна заметила дочь в конце улицы. Улица вела в поле.

–Клара! Да куда же ты! Постой! … Не ходи туда! Клара! Ты слышишь меня!? – Ханна бежала за дочерью.

Клара свернула за поворот и снова потерялась из виду. Мать бежала, как могла быстро. Но ноги так тяжелы, словно к ним привязаны свинцовые камни. Улица представлялась нескончаемой. Она все удлинялась и вытягивалась перед глазами. Ханна боролась с тяжестью в ногах и улицей. Наконец, поворот. Дочь стоит на месте, словно ждет и не оборачивается. Она далеко от матери.

–Клара! Идем домой! Клара!

Почувствовалась холодность в воздухе, перемена в облачении дочери. Распущенные русые волосы Клары неряшливые, влажные, более темные. Тело двигается грубо и отрывисто, словно Ханна не успевала проследить за каждым ее движением. Пижама стала более грязной с оттенком желтизны. Ханна видела изменчивости, но желание догнать, остановить и проводить дочь домой перекрыли все другие ощущения и сомнения. Мать не сомневалась в том, что она должна следовать за дочерью. Невидимая сила притяжения магнитом тянуло к дочери. На долю секунды Биркина Ханна остановилась и засомневалась. Сомнения проникли в мысли. Стоит ли ей идти и догонять Клару? Правильно ли она делает? Она обернулась назад. Можно еще свернуть назад. Но Ханна решила продолжить путь за дочерью. Спина Клары только промелькнуло, она снова исчезла за поворотом.

Бег по прямой дороге. С обеих сторон забор из дерева и досок, за которыми огородные участки. Ханна остановилась у поворота. Стоят покосившиеся деревянные уличные ворота. Их закрывают жители деревни, чтобы не допускать побегов в поле крупного рогатого скота. Но сейчас ворота приоткрыты. Ханна медленно прошла через них. Первая мысль: «Где моя дочь?». Дорога проходит между пустынным ночным полем слева, и огородными участками справа. Участки огорожены дощатым забором между собой. Ест надежа, что дочь могла уйти через участки в чужой двор или дом. Ханна прошла дальше по дороге. Она вошла в чужой участок. Под ноги попадались то капуста, то кусты картошки, или еще чего. Она каждый раз спотыкалась о рыхлую черную землю. По телу пробежались мурашки страха и испуга. Ханна остановилась. Не стоит ей заходить слишком далеко в чужой участок, лучше ей все же вернуться обратно.

Ханна обернулась. Никакой обратной дороги нет. Вместо дороги и ворот стоит густое кукурузное поле. Грозная тишина и темнота смотрела в упор на Биркину. За кукурузным полем возвышался грозный лес, словно сама ночь поглотила ее. Вдали ужасающе прогаркнул и пролетел над кукурузным полем единственный черный ворон, нарушив гробовую тишину. По Ханне пошел холодный пот. Сердце бешено колотится. Она не знала, что делать дальше.

«Обратного пути нет», со страхом подумала Ханна. Ханна взяла себя в руки и преодолела страх этого места. Она начала звать дочь. Ноги медленно шли и приближались к одному из домов. Неожиданно, в соседнем дворе промелькнул силуэт ребенка в белом облачении. Но он тут же скрылся.

–Клара! Клара! Это я, мама! – кричала Ханна. – Кто там во дворе? Помогите мне! Я потерялась! Да кто-нибудь, помогите мне! – отчаянно искала помощь или поддержку в поисках дочери Биркина.

Замирание тела. Прозвенел внутренний тревожный звонок. Ханна поняла, что ей лучше не двигаться. В голове будто пела какая-то женщина монотонным голосом. Вокруг словно сама тишина остановилась. Все замерло в ожидании. Каждый листок, каждая песчинка и микроб остановились в паузе.

Чутье подсказывало ей, что нельзя шевелиться и поворачиваться. Но любопытство пожирало Ханну изнутри. Она подняла взгляд и повернула голову. Вдали у большого березового дерева плавными, невидимыми движениями шла женщина. Она парила в нескольких десятках сантиметров над землей. Ее свободное одеяние грязно-серое, местами рваная, в пол. Кончики босых ног виднелись под разорванным грязным подолом платья. Безобразно собранные каштановые волосы на затылке непонятно чем лежали в пух и прах, походившие на осиное гнездо. Женщина летела, как призрак. Платье колыхалось, когда она летала над землей.

Ханна не могла оторвать взгляда от женщины. Ей бы скорей убежать отсюда, скрыться в домах, но страх не дал даже с места шевельнуться. Секунда. Ханна поняла, что это ведьма. Она вышла на ночную охоту, осуществлять сатанинские ритуалы. Ханна здесь появилась не вовремя. Еще секунда. Ведьма словно услышала мысли Ханны. Она в то же мгновение повернулась к Ханне и медленно, без каких-либо движений полетела к ней. Ханну охватил панический ужас. Ей хотелось кричать во все горло. Но комок в горле не дал ей вымолвить ни звука. Ноги приковались к земле. Ведьма все приближалась и приближалась. Она совсем близка, в нескольких метрах от нее. Вырвался крик. Биркина увидела не ясное, расплывчатое лицо женщины. Ужас и страх переполняли душу Ханны.

Ханна проснулась в холодном поту в полдень. Солнце ярко светило через окно. В доме никого. Через приоткрытое окно слышались голоса. Дети играют поблизости на улице. Супруг строгал доску для пола во дворе. Ханна протерла сонные глаза. Все это привиделось ей во сне. Ханна вздохнула с облегчением и вышла на крыльцо двора.

–Доброе утро.

–Для кого доброе утро, а для кого добрый день. – старательно пыхтел под жарким летним солнцем Данис. Он полировал доску для пола и убирал неровности.

–Вы завтракали? – Ханна еще раз протерла глаза.

–Мы все уже ели, не смотря на то, что ты как убитая спала. Мы не стали тебя будить, уж очень сладко ты спала, моя дорогая.

–Надо было меня разбудить, а то, черт знает, что мне сниться.