Старший лейтенант Васильев и черная роза

– Хотел догнать «странность», а пришел к тебе. Наверное, не так и нужно было ее догонять, – выдвигая стул, сам себе сказал Дмитрий.

Он вывел компьютер из спящего режима и, не обращая на похрапывание Игоря, занялся анализом информации.

***

– Марина Егоровна, – позвал водитель женщину в фисташковом кардигане.

– Хочу пройтись немного. Подожди меня. Нужно кое о чем подумать.

Водитель возможно привык к подобным просьбам и, кивнув, отошел в сторону.

Марина Егоровна с какой-то осторожностью вышла за территорию Следственного управления. Казалось, что она прислушивалась к пению птицы, спрятавшейся в листве дерева. Обойдя торговый павильон, и, оглядевшись, женщина села в зеленое Ауди.

– Как дела в Италии? – спросила она, поправляя юбку. – Давно тебя не видела, Руслан. Очень давно, – с нотками нежности уточнила Марина Егоровна. – Приятно снова встретиться и начать работать в команде.

– Мариночка, дорогая моя, Европу опускают на дно, лишая людей счастья и комфорта, обостряя боль, вымещая традиционные жизненный ценности. И ты конечно спросишь меня – зачем?

– Зачем, дорогой?

– Находясь в темноте, человеку проще увидеть свет. Природа происхождения света не так важна – главное появление надежды на перемены. Ведь свет во все времена связывают с чем-то хорошим и теплым.

Марина Егоровна улыбнулась.

– Европу готовят ко второму пришествию Спасителя?

Мужчина помедлил с ответом.

Марина рассматривала его затылок и нежно улыбалась. Она знала ответ и от этого ей становилось как-то не по себе. Она много раз задавала вопрос. Она анализировала, но каждый раз приходила к одному и тому же – «так легче». До высокого нужно тянуться, нужно расти во всех сферах и прежде всего, нужно менять мировоззрение. На что? Какие идеалы поставить в приоритет? Какие знания можно открыть людям, а какие навсегда останутся скрытыми? Очень тяжелая и почти неподъемная работа, которая может растянуться на несколько десятилетий. А что делать, если нужно сейчас? Намного проще собрать команду и бросить ее на решение главных задач. В данный момент одной из этих задач – превращение в марионетки молодых людей с высоким интеллектом.

По данным разведки, исследования пока не давали нужных результатов. Людей приходилось подсаживать на сильнодействующие вещества, а это снижало работу мозга. После первого задания, люди становились непригодными для дальнейшей работы. Искали новых. И так по кругу. Пока не вышли на Федора Степановича. Он предложил свое решение. Что ожидал человек? Почему согласился на сотрудничество? Марина понимала, что Данила Иванович не просто так отстранил его от работы. «В нем закончился свет и бескорыстие. Его желание удовлетворить свое честолюбие, убивает меня, – услышала она разговор среди сотрудников лаборатории, когда была ребенком. – С Федором стало трудно работать, – говорил Данила Иванович».

– Как Семен? Как сын? – повернувшись в пол-оборота, спросил мужчина.

– С мальчиком все нормально. Мария много лет передавала свои методики первоклассным специалистам… – она вздохнула. – Ты ведь знаешь, Мария в нем души не чаяла. Жил он в Красноярске, наши ребята присматривали за ним, потом она забрала его к себе. Выучила… мы думали, что… знаешь, мне пока тяжело говорить.

– Соболезную. Утрата непоправимая для нас.

– Я не знала… наверное, другого варианта не было, и она поступила так, как посчитала нужным.

– Вот, – мужчина вытащил сверток из бардачка машины, – сегодня утром обнаружил на переднем сиденье.

Он обернулся и протянул сверток. Марина Егоровна нежно погладила его по щеке и чмокнула воздух.

– И тебе того же, – кивнув, пожелал он.

Что-то прямоугольное и твердое было обмотано грубой льняной тканью. Развернув, женщина ахнула и оттолкнула предмет от себя.

– Помнишь историю, которую рассказала Мария? – спросил мужчина, поднимая с пола шкатулку. – Помнишь, она говорила, что прилегла отдохнуть и проснулась от звонка телефона? Тогда сообщили об исчезновении трех человек из экспедиции Данилы Ивановича, в том числе и его. Помнишь, как она, обратив внимание на стол, стоящий в центр тие комнаты, потеряла контроль над собой? На столе стояла шкатулка, а в ней заколка, которую она носила всю свою жизнь. Я не верю в материализацию предметов, – он пожал плечами, – но как вот эта штука попала ко мне в машину, сказать не могу.

– Мне тоже трудно понять, как предметы появляются в домах тех, кто навеки уходит от нас к Белому роду, становясь для всех Белой розой, – поглаживая пальцем по вырезанному на крышке цветку, сказала женщина. – Мне Мария однажды доверила секрет, что термин «белая роза» придумал Федор Степанович… это любовная история. Он долго ухаживал за микробиологом, кажется ее звали Маргаритой, и она обожала розы. От нее узнал о методике превращении куста дикого шиповника в благоухающий прекрасный розовый куст. Вот так и вошел термин в нашу команду, под которым подразумевалось – стать лучше, стать прекрасней.

Марина Егоровна вдруг вытянула шею и возбужденно стала быстро стучать ногтем по шкатулке.

– Когда Мария познакомила меня с Семеном, она рассказывала о джунгарах… о черных джунгарах. Понимаешь, всегда есть противопоставление; если возрождается черное, то будет и белое. Это черная роза, накрытая белой, поэту кажется, что белые лепестки обведены черным цветом … суть рисунка – сдерживание зла.

Мужчина внимательно посмотрел на резьбу.

– Может ты и права. Открой и посмотри, что там, – кивнув, предложил он.

Женщина, затаив дыхание, подняла крышку. Внутри лежала заколка похожая на ту, что носила Мария

– Какие красивые камни! Смотри! – она протянула шкатулку Руслану.

– Я видел, – кивнул он. – Понять не могу, как она попала в машину. Нужно ребятам подкинуть задачку… Италия, Турция, Лондон и снова Турция… соскучился я… Как идут дела с проектом Федора Степановича?

– Благодаря Олесе Владимировне дело упростилось. Оказалось, у нас есть общая знакомая, – улыбнувшись, сказала Марина Егоровна.

Они вышли из машины.

– У тебя все шаманы Сибири знакомые, – обнимая за плечи женщину, пошутил Руслан. – Ты за могилой моей ухаживаешь?

Она ткнула его локтем под ребра.

– Мария воспитала Семена, как своего внука, и передала под мою ответственность. Придет время, и вы сможете поговорить. А как у тебя дела?

– Все идет по плану. Они поймались на нашу наживку. Этот Тан все время крутился рядом. Думаю, вот остался наедине, а нет. По твоей просьбе пошел за тетрадями, и он следом. Буквально минут пять задержись, и мы бы встретились в прихожей.

– Сегодня утром обнаружили. Вся квартира верх дном. Как только я узнала сразу туда. Смог узнать, как работают синтетики, и что за стимулятор им вводят? Я обещала Марии…

– Синтетики работают на нейрочипах. Людей ставят на одну линию с компьютером, делая из них сверхразумом. Сейчас вставить в мозг чип намного легче, чем ты думаешь. От сюда и быстрота мышления, обработка визуальной и чувственной информации. Они запахи как собаки различают, – он усмехнулся. – Понимают, когда ты врешь, анализируют цифры, как нечего делать. Я читал их мысли. Мой мозг вскипел, пар из ушей валил, ты должна сама попробовать… такого еще не испытывала.

Женщина, ухватившись за руку Руслана, скосила глаза в сторону. Недалеко от них стоял худой парень с побритой наголо головой. Он оперся спиной об фонарный столб и рассматривал витрину продуктового магазина. В ушах торчали беспроводные наушники. Нога отбивала так музыки, а остроугольные плечи иногда подергивались. Руслан едва заметно кивнул.

– Я пойду, – пряча шкатулку в огромный карман кардигана, сказала Марина. – Он может нас слышать?

– В ушах микрофоны, – прошептал Руслан, – но наши мысли им не доступны.

– Не хочу тебя одного оставлять. Пойдем в мою машину.

Парень, как будто услышав слова женщины, отвалился от столба и, пренебрегая оживленным движением, стал ловко лавировать на проезжей части.

– Они подобно самоубийцам. Инстинкт самосохранения почти нулевой, – глядя в след, сказал Руслан.

– Мы надеемся на твоего Семена. Дорога к поляне так и не найдена. Который год ходим вокруг да около. На вертолете летали, со спутника местность сканировали, – она развела руками, – ее нет. Нет кургана, нет огромных камней с рисунками, нет болота. Если бы не Мария, то давно бы сдалась.

– Данила Иванович надежно спрятал карту.

– Не знаю, как ты, но я не помню, что была внутри кургана.