Шпаргалка для гувернантки. Книга третья

Людмила не стала угаться на мальчиков, несмотря на то, что ей не понравилось их поведение, считая, что в споре виновен тот, кто мудрее.

– Это, уже не так страшно, в отличие от того, какими были мальчики на первых порах особенно Беня, поясняла она.

– А, что они дрались? – с интересом спросила соседка.

– Да, не то слово, они сражались, вынимая железные прутья, прямо из крепления ковра, лестниц, —

– ужасаясь при воспоминании об этом, Людмила сказала, – в момент ссоры, они готовы убить друг друга, разведёшь их в разные стороны, через минуту твердят:

– Я хочу вернуться назад, ведь там, мой брат, Моня, мой любимый Моня!

Теперь по пути домой, взявшись с детьми за руки, Людмила спросила у них:

– Что же мы делаем, когда очень хочется привлечь симпатию девочки, поиграть, разве так стоит привлекать внимание?

Она обсуждала знакомые им ситуации, которые возникали в период игры, выясняя, кто из детей поступил правильно, а кто нет, какое поведение будет приятней для окружающих, как следует повести себя в другой раз.

Подходя к дому, они запели. «Вот так, выпустив пар, сразу пришло облегчение, – а как хорошо здесь с ними!» Свежий морозный воздух потянул запахом сосен, вокруг, корорых на белом покрове яркими чёрными точками углублялись пятна мокрого снега упавшие с высот деревьев вытяшутые и полукруглые шишки. «Видно вчера их раскачало, как следует», – только успела подумать Людмила, как старший из четырёх запустил шишкой в сетку, отгороженного у дорожки высокого вольера с собаками, который был на пути к дому от детской площадки.

– А Вы знаете, собаки могут быть весьма дружелюбны, – Людмила перекинула через ограду кусочек печенья, – смотрите сюда, – крикнула, бросила собакам бублик. Лай смолкли, собаки с удовольствием лакомились угощеньем, затем и Беня побросал им остатки провизии, которую они брали с собой.

Завершая прогулку с самокатной ездой по расчищенной от снега дорожке. Людмила прибавила шаг, пытаясь догнать этих проказников, укативших на самокатах вперёд к дому но, каково же было её удивление; увидела, одного из мальчиков, спешащих навстречу.

– Осторожно, я вернулся, волнуюсь за Вас, – сказал маленький Беня.

Как же приятно об этом было узнать, – «А значит, я детям небезразлична?»

Когда у телевизора, разместившись в уютной гостиной, в окружении детей, вместе с ними поедая халу и пиццу, Людмила услышала, как между детьми вновь назревала ссора, разгорелся спор:

– Хлеб нельзя бросать на пол – вы знаете, что это грех? – учила девочка младших братьев.

– Только русские свиньи бросают хлеб на пол, – заключил тот, что был мальчиком пяти лет.

Хава всем видам стремилась дать понять своим младшим братьям, что так выражаясь, они перешли всякие допустимые грани, говоря о приличии.

Однако Людмила ничуть не обиделась: «Они ещё дети и повторяют услышанное где – то на улице или быть может в еврейском клане».

– Не видела, чтобы русские хлеб бросали, но такого «свинства», как у вас здесь, я точно не видела, кругом фантики на полу да куски хлеба.

Договариваясь в отношении проведений занятий с детьми в течение двух недель, понаблюдав за обстановкой в семье, Людмила предпринимала попытки объяснить Сабине недопустимость нахождения школьника Ариэля с дошкольниками: «Вы видите сами, какой отрицательный пример старшего брата перед мальчиками, и нельзя отрицать пагубность его влияния. Тем более что проблемы старшего, уже привели к переводу его из еврейской школы в другую…»

Теперь Люда прояснила положение дел; как оказалось, все попытки донести до Сабины, серьезность происходящего тщетны, ей стало ясно, что беседы с родителями безуспешные, поэтому на предложение о продолжение дальнейших занятий, она в вежливой форме отказалась. Это потом, Людмила узнала, насколько верно было её интуитивное предположение в отношении Ариэля. Понятно, что у мальчика сложились другие ментальные представления, так как в период его четырёхлетнего возраста и немногим более, он проживал в другом социуме в Азербайджане, скорее всего тогда и был перед его глазами продемонстрирован негативный пример. Под воздействием подобного поведения, впоследствии стала проявляться его жестокость. Вероятно, это сложно, когда ломаются прежние поведенческие представления. Понимая, что проявление психических отклонений ребёнка, становилось явными, которое ни в коем случае, не следует принимать за обычное нестандартное поведение…