Мата Хари. Танец любви и смерти

Мягко, но решительно, выставив Кипера за дверь, Маргарета смогла, наконец, сбросить шляпку и туфли и, закружившись, упасть в большое мягкое кресло, обтянутое белой кожей.

– Похоже, Аннет, мне здесь понравится.

– Да, мадам. Месье Киперт очень щедр.

– Вот именно! Но знаешь, что удивительно: в Париже мне казалось, что я умру от счастья, если он только ко мне прикоснется…

– А сейчас, мадам?

– А сейчас мне очень нравится вид из окна. Надеюсь, я не совершила глупость. Возможно, надо было из Монте-Карло ехать в Париж, а не сюда. Или, наоборот, пробыть там до конца сезона. Знаешь, этот забавный дамский воздыхатель Массне так не хотел, чтобы мы его покинули, даже обещал написать оперу специально для меня.

– Мадам собирается петь?

– Мадам собирается принять ванну, чтобы успеть к сроку, назначенному герром Кипертом, иначе он будет очень недоволен. Не будем расстраивать Альфреда в первый же вечер, для этого у меня будет еще куча времени. И знаешь, Аннет, в форме он был гораздо интереснее. Гораздо…

Она подмигнула своему отражению в высоком зеркале и, вытащив шпильки, держащие гриву черных как смоль волос, отправилась осваиваться на новом месте.

Когда вечером Альфред заехал за Маргаретой, она уже ждала его в роскошном бархатном платье глубокого зеленого цвета. На сильно открытой груди покоилось золотое ожерелье, в рисунке которого просматривались восточные мотивы. Выслушав причитающуюся дозу комплиментов, она позволила накинуть себе на плечи плащ и, взяв спутника под руку, отправилась покорять столицу Германии.

Честно говоря, после Парижа Берлин показался ей слишком строгим, мрачным и деловым. Может быть, в этом была виновата погода, может быть, небольшое разочарование от встречи, на которую возлагались большие надежды.

Маргарета всячески гнала от себя плохие предчувствия, но они не желали уходить, отравляя удовольствие от вечера. Альфред был сама предупредительность, хотя в какой-то момент ей показалось странным, что в ресторане, куда они пришли, гуляла половина Вестфальского полка, встретившая Киперта радостными криками. «Неужели он привез меня сюда, чтобы похвастаться перед приятелями?», – с ужасом подумала она. Правда, судя по тому, как натурально мрачнел ее кавалер, при появлении очередного вояки у их столика, он сам был не рад, что выбрал именно это место для интимного ужина. Увы, многие из его однополчан видели выступления Мата Хари, и теперь каждый старался выказать ей свой восторг.

Недовольные друг другом и обстоятельствами, любовники молча жевали куропатку с трюфелями. Даже трио скрипачей, попытавшихся изобразить в честь знаменитой гостьи нечто восточное, не подняло им настроение. К десерту Альфред совсем приуныл. Даже его усы обвисли и походили на белый флаг, выброшенный капитулировавшей крепостью. Изо всех сил пытаясь «сохранить лицо», он ненатурально смеялся и навязчиво ухаживал за знаменитой спутницей, вызывая еще большее ее раздражение.

В конце концов, Маргарета решила прекратить обоюдные мучения и предложила закончить вечер у нее дома. Идея была встречена если и не с откровенным восторгом, то уж с энтузиазмом, это точно! Альфред очень к месту вспомнил, что завез к ней с утра шампанское и русскую икру, но деликатесы так и остались нераспечатанными, потому что, не успев переступить порог ее квартиры, они упали друг другу в объятия. Киперт подхватил Маргарету на руки и понес в спальню, где трясущимися от нетерпения руками начал расстегивать бесконечные пуговички и крючочки. Она еле дождалась, когда измученный неурядицами кавалер, наконец, закончит борьбу с ее одеждой, и со стоном скинула последнее белье, подставляя тело теплому летнему воздуху.

Ей было хорошо. Выпитое в ресторане вино еще окрашивало мысли в радужные тона, и Маргарета мечтала о том мгновении, когда, наконец, сможет отдаться нордическому красавцу. А когда это произошло, со вздохом наслаждения запустила длинные тонкие пальцы с кроваво-красными ногтями в его светлые волосы. Время, сорвавшись с цепи, помчалось с невероятной скоростью.

На рассвете после того, как уставший Альфред, наконец, заснул, прижав ее голову к своей груди, она еще долго лежала без сна, пытаясь разобраться в своих чувствах. Все было так, как мечталось в Париже, Мадриде и Монте-Карло: она в Берлине, в шикарных апартаментах, рядом с ней красивый мужчина, на столике лежит бриллиантовый фермуар, подаренный ей сегодня ночью, впереди много беззаботных дней, так почему же она не испытывает блаженства? Почему ей хочется домой в Париж?

Кипер перекатился на правый бок, отпустив ее голову, и Маргарета быстро повернулась к любовнику спиной. На стену напротив постели упало световое пятно точно луч прожектора на сцену, и ей стало совсем грустно, и почему-то захотелось плакать. Она и поплакала немного, сидя на кухне в роскошном пеньюаре – еще одном презенте обезумевшего от любви Альфреда.