Алмаз заговоренный. Подарок старой повитухи – 2

– Я тебе сейчас такой глубизны нанесу на лицевую поверхность, до конца жизни не отмоешься.

– А чего ты тогда за мной бегаешь? Может, тебе автограф дать?

– На х-х-х-х-х…рен мне твой автограф! Камень давай!

– Какой камень? Я что, похож на бодибилдера? Не вожу я с собой камней.

– Не прикидывайся шлангом. Ты знаешь, какой камень. И лучше тебе с ним по-хорошему расстаться. Иначе сам понимаешь: ни тебе, не твоей бабе покоя не будет. Кроме вечного.

– Ладно, давай начистоту. У меня его нет. Не веришь – можешь меня сейчас обыскать. Я понял, что это не простой камень, поэтому попросил проводника почтового вагона принять как багаж. Он сказал – в этом вагоне всё укомплектовано, поедет следующим. И оформил.

– Чё ты гонишь?!. Маленький камень оформил как багаж? Учись врать – не пропадешь!

– Нет, конечно, не один камень. Там мои вещи, в которых я в профилактории был. Куртка, сапоги, плащ, свитера. Ну, и в кармашке куртки – тот самый камень.

Мужик задумался. С сомнением посмотрев на меня, спросил:

– Ты в армии служил?

– Служил.

– В слоника играл?

– Бог миловал.

– Ну, так я не помилую. И если жить захочешь, всё расскажешь.

–Так я уже всё рассказал. Отправил посылкой. Едет следом. Ты хозяину-то позвони. Объясни. Так, мол, и так. Он же не дурак. Поймёт. На почте по прибытию и возьмете.

Мужик думал. Потом резко выбросил кулак в сторону моего лица, я еле успел отпрянуть.

– Ладно. Почта, вокзал, вагон – черт с ними. Мы тебя на дому прижмем. Когда сам получишь посылку. И принесёшь домой. Тут мы и нагрянем.

Он с силой ударил кулаком в стену, повернулся и ушёл. На первой станции я увидел, как он вышел на перрон и зашагал в сторону перехода. Там сел в черный джип и пропал из вида моего поезда, набирающего скорость.

Я ехал и думал, что камень мне не сберечь. Если не сумеют выкрасть, будут преследовать, пока своего не добьются. Выходов было два: либо просто отдать им камень и не связываться. Либо так обмануть, чтобы претензий ко мне не осталось. Я попросил у проводницы телефон (думал, мой прослушивают, бред, конечно, но в тот момент я верил в такое) и позвонил своему давнему знакомому Антону, журналисту, пишущему на тему ювелирки, драгоценных и полудрагоценных камней. Взял и просто в лоб спросил: как спрятать камень, чтобы все поверили, что у тебя его действительно нет, и отстали от тебя навсегда. Он ответил:

– Надо просто отдать камень тому, кто за ним охотится.

– Ну, ради такого ответа не стоило и время тратить.

– Отдать камень. Но я же не сказал какой. Копию.

– Да кто будет делать копию старого, плохо обработанного диаманта?

– Есть такой спец.

– И ты можешь меня с ним познакомить?

– Легко.

Мы договорились с Антоном встретиться на предпоследней остановке поезда. Он приехал на машине, забрал камень и уехал. Договорились, что камень он пришлет мне в посылке с моими же вещами, которые я ему тоже передал. А сам снова сел в свой вагон и поехал до конечной. Не знаю, следили за мной там или нет, но до дома я добрался без приключений.

Я не выдержала, как школьница подняла руку:

– Можно вопрос?..

Грифанов кивнул.

– А куда смотрели твои телохранители? Они что, так мужика испугались, что тебя бросили и позорно прятались в другом вагоне?

– Нет. Они просто не поехали. Сказали, что их срочно вызывают в контору, поэтому они едут сейчас до областного центра, там садятся в самолет и через три часа будут в Москве. И я тогда уже понял – что-то затевается.

В тот день, когда пришла посылка, я был на студии. Сначала на телефон пришла смс с почты, о том, что на моё имя пришла посылка. Потом меня вызвал шеф-редактор и сообщил, что передача закрывается, поскольку спонсор в одностороннем порядке расторг контракт. Почему, никто не знает. Я, конечно, ожидал приключений, но не думал, что они коснуться профессии. Вышел из студии, машины моей нет. Она тоже была спонсорская. Еду на почту на такси. Собираюсь забрать посылку, а мне говорят: "Час назад вы уже её забрали". Как?.. Час назад я был на работе. Хорошо, мог кто-то другой получить, но откуда у него мой паспорт? Говорят: "Предъявили ксерокопию".

А позже позвонил Бегичев и сказал, что передача, охранники, машины – всё это было организовано и оплачено им только ради того, чтобы найти камень повитухи. Теперь, когда он у него в кармане, тратиться на меня уже нет смысла.

– Поэтому, – сказал он мне, – ты свободен. Считай, что тебя наказал Бог. За тёмные дела твоей родственницы. И я сделаю всё, чтобы на телевидение ты не вернулся никогда. Ты думал, что тебе позволили делать собственную передачу, благодаря твоим талантам, твоим гениальным способностям? Ничего подобного. Всё это только благодаря моим деньгам!

– А ты уверен, что они твои? Откуда такие богатства? Не из того ли трамвая, в котором нашли мёртвой одну чудаковатую старушку?

– Возможно. Но это всего лишь потому, что старушка сильно задолжала мне и моей семье.

– Так думает любой вор и мошенник. Он уверен, что все ему должны.

– Примитивно мыслишь. Такая комбинация, какую придумал и провернул я, никакому вору и мошеннику не под силу. Несколько лет ты вообще жил по тому сценарию, который написал я. Там было предусмотрено всё, даже твоя женитьба.

Я тогда работал корреспондентом в редакции новостных передач. Шеф-редактор пригласил меня на встречу, как он тогда сказал, с руководством канала. Кроме руководства, там присутствовали ещё какие-то люди. И там был Бегичев. Нас познакомил шеф. Виктор Игоревич был доброжелателен и весел. С ним была девушка: наивный взгляд, кошачьи манеры, ухоженная, немного отстраненная. Рассеянным взглядом она осматривала тусовку. Бегичев подозвал её и сказал:

– Знакомьтесь, моя племянница Полли. Знает три иностранных языка. Помогает мне в работе с зарубежными партнерами.

Я тогда подумал, что всё это липа, никакая она не помощница, а скорее всего любовница. Но позже, когда она стала оказывать мне знаки внимания, кокетничала и предлагала продолжить знакомство в другом месте, я понял что ошибся. Когда мы с шефом вышли покурить, он сказал мне:

– Присмотрись к племяннице. Это может очень благотворно повлиять на твою карьеру. Дядька богатый, партию для своей протеже будет искать среди людей состоявшихся. Денег у тебя нет, зато они есть у него. И он будет продвигать тебя, если сочтет перспективным женихом.

Я был молодым, амбициозным журналистом, мечтающим о большой славе. Ради этого был готов на многое. Лёгкий флирт казался мне абсолютно безобидной вещью. Мы поехали с Полли в какой-то ресторан, потом ко мне… Так начались наши отношения, которые вскоре были оформлены законным браком. И, наверное, мы так же быстро разошлись, если бы Полли не заявила, что у неё какие-то важные дела во Франции и она уезжает туда на полгода.

С тех пор вся наша семейная жизнь состояла из приездов и отъездов. Полли была в разных странах со своим дядей, помогая ему в работе, как он выразился, с зарубежными партнерами. Я уезжал в командировки по своим журналистским делам. Когда у меня появилась собственная программа, я уже ездил по городам и весям со съёмочной группой, потом пропадал в студии, монтируя очередной выпуск. В общем, времени на общение у нас почти не было. Общались по телефону, по интернету, передавали друг другу приветы через знакомых. Такая семейная жизнь необременительна и можно прожить сто лет в браке, не успев недоесть друг другу.

Теперь-то я понимаю – это, действительно, был сценарий Бегичева. Полли была тем коротким поводком, на котором он меня держал. А мне было всё равно. Я был поглощен своей работой. Всё изменилось после того, как умерла Анна Нодбек. Её муж ушёл из жизни гораздо раньше, но когда не стало её, в моих руках оказался весь архив этой семьи. Там было столько невероятно интересных документов, записей, дневников, фотографий! Я решил подробнее узнать об их жизни, что называется, покопаться в материале. Вот тогда-то я и поехал в Асафьев…

Мы сидели молча и слушали, как пели птицы в саду. Где-то лаяли собаки, доносился шум проезжающих за деревьями машин. Не знаю, о чем молчал Грифанов, но меня сейчас интересовал вопрос – что с Полли? Где она? Не моё это дело, но…

– А где сейчас твоя жена?

– Не поверишь, но следом за всеми новостями пришла самая неожиданная – Полли подала на развод. Не скажу, чтобы я сильно был огорчен, я привык жить без неё, да и чувств особых не было никогда. Но почему именно теперь? Я пытался дозвониться ей во Францию, но телефон был всё время недоступен. Тогда я спросил у адвоката, которого прислала Полли:

– Почему именно сейчас?