Черная кукуруза, или Панацея от всех болезней. Эффективное лечение онкологии, ожирения, диабета…

Черная кукуруза, или Панацея от всех болезней. Эффективное лечение онкологии, ожирения, диабета…
Ирина Александровна Филиппова

Растения-целители
Поиски лекарства от рака на этот раз заносят известного врача-фунготерапевта Ирину Филиппову и ее команду соратников-энтузиастов в загадочную далекую страну Перу. Там они знакомятся с местным чудом, «даром богов» древним индейцам – черной кукурузой, практически не известной за пределами ее родины, в отличие от ее золотистой сестры. Подобная неизвестность, как выясняют путешественники, – огромное упущение, ведь если желтая кукуруза была дана коренным жителям Перу для пищи, то черная – для исцеления. С ее помощью еще предки современных перуанцев лечили большинство известных болезней и из нее же получили пенициллин гораздо раньше, чем его открыли европейцы. Черная кукуруза – огромный шаг навстречу панацее от рака, кроме того, она избавляет от лишнего веса, значительно снижает риск атеросклероза, нормализует давление и содержание сахара в крови, а еще из нее делают потрясающий энергетический напиток, далеко обходящий по своим свойствам любые известные нам. Есть в Перу и другие целебные растения, и не только растения, которые затронет повествование. Об этом и об обычаях Перу, изумляющих туриста, расскажет в своих заметках путешественник Ингвар Коротков.

Ирина Филиппова

Черная кукуруза, или Панацея от всех болезней. Эффективное лечение онкологии, ожирения, диабета…

Предисловие

Что понесло меня в Перу? Предчувствие? Знание? Любопытство? Или осознанное и упрямое, как зубная боль, желание найти недостающее звено в извечном поиске – панацеи от болезней, и прежде всего от рака.

Такое часто бывает, сконцентрировавшись на одной мысли, на одной находке, поймав за хвостик, как у ящерки, верную разгадку, или остаешься навсегда с этой полу-разгадкой, как с оторванным хвостом той же ящерицы, или получаешь в руки тонкую зыбкую ниточку, по которой движешься от узелка к узелку. От вехи к вехе… от одной подсказки к другой.

Иногда веха бывает такой необычной и настолько фантастичной, что поневоле задумаешься. А лучше всего – не задумываться и просто идти туда, куда тебя зовут. Даже на край света.

Тогда, перед моей первой поездкой-прыжком на край света – в Перу, в неисследованные дебри тайн цивилизации инков и еще более осведомленных кечуа[1 - К е ч у а – народность индейцев доинкского периода.], мне уже многое удалось разгадать о природе опухолей. И многое получалось и выстраивалось в цельную картинку – как в пазлах.

Был собран ценнейший опыт народной медицины в лечении болезней целебными грибами. Подняты и десятки раз прочитаны материалы врачей-первопроходцев прошлого и позапрошлого веков, погребенные под слоем пыли в архивах: выдающегося Полотебнова, который задолго до Флеминга знал об антибиотических способностях плесеней (зеленого кистевика) и этим натуральным и еще не открытым пенициллином лечил людей; польского врача Лукаса, который отваром белого гриба и вытяжкой из опенка лугового добивался сокращения опухолей и метастазов при последних стадиях рака; доктора Масленникова, который творил чудеса чагой и «вытаскивал» неизлечимых раковых больных.

Именно благодаря ему был написан «Раковый корпус» писателя А.И. Солженицына, который еще сорок лет прожил (абсолютно здоровым!) после зловещего диагноза – липосаркома – и все благодаря Масленникову и его лечению чагой.

Мне все удавалось и все было замечательно: научно подтверждались противоопухолевые свойства целебных грибов, защищались кандидатские и докторские наших сотрудников, грибы в лабораториях биохимии раскладывались на лекарственные природные составляющие, в производство были запущены первые грибные БАДы, которые доказывали свой лечебный эффект.

При онкологии восстанавливалась формула крови, снимался токсикоз, приостанавливался рост и развитие раковых клеток, пациенты даже при четвертой стадии выходили на стойкую ремиссию.

И так могло продолжаться бесконечно и успешно. Но это было то же самое, что держать в руках оторванный хвостик ящерицы… Обладать частичкой тайны… И успокоиться на этом – применять только то, что уже знаешь, и это действует.

Но не дали. Появился новый узелок на той незримой ниточке, которая ведет от открытия к открытию. Вернее, к постижению того открытия, которое уже было сделано. До нас. И которое доходит до нас в отрывочных словах на ветхих документах, отзвуками чьей-то памяти, крохами сведений на каменных исполинах, рассчитанных на жизнь тысячелетий.

И этим узелком судьбы, толкнувшим меня, вернее, нашу маленькую экспедицию на поиски чудо-панацеи, заветного лекарства от рака, в Перу, неизведанный доселе и не исследованный, как стоит того, оазис инкской цивилизации, послужили слова в мемуарах светлейшего князя Александра Меншикова о своем путешествии на остров Мальту, как полномочного представителя России к Великому магистру Мальтийского ордена:

«И показывали мне досточтимые рыцари Ордена скалу, особняком в море выдающуюся. Под великим секретом там выращивали то ли «губы» (грибы), то ли другие какие растения вида странного и запахом отвратные, привезенные из страны заокеанской и взращиваемые на ней. И напиток дивный, багрово-алый, из них варимый… И чудеса исцеления разные от них творимые – удивления достойны…»

А потом были поиски в архивах, Интернете, библиотеках. Подключены специалисты-историки, археологи, географы и… моряки.

Что это за необыкновенная страна? Где она? Что за чудо-напиток видел князь? Не чашу ли Грааля?

Вопросы, вопросы, вопросы… И гипотезы, догадки, наития, часто совершенно фантастические… Споры до полуночи в офисе… И самое для меня приятное и радостное – круг единомышленников становился все шире, люди загорались идеей, возможностью если не разгадать, то приблизиться к тайне – и готовы были хоть сейчас отправиться в экспедицию.

Вот только куда?

А основная гипотеза крепла и набирала доказательств. За поисками артефактов отправились наши юные помощники, возглавляемые «гуру» Ингваром Коротковым – моим старинным другом еще с детского сада, ныне писателем, путешественником и исследователем и по совместительству – главным редактором нашей газеты «Грибная аптека».

В предместьях Лондона и на острове Мальта было все отфотографировано, облазано, исследовано.

И все же. все же. ответа на вопрос не было. Нужна была подсказка. Легкий намек, туманный жест, сон, полуявь – мы ждали всего. Потому что было осознание: вот-вот, еще штрих, еще капелька – и все сойдется, обретет черты, развеет туман сомнений, недомолвок, полузагадок.

Где? Откуда ждать? Когда в легкой ниточке нащупаем очередной узелок? В какую сторону повернуть? В какой стране черпали свои знания рыцари-госпитальеры о напитке жизни? О панацее от заболеваний?

И вдруг… мы даже не поняли, что это – подсказка, очередной узелок или удачно вставший мозаичный фрагментик, потому что все было просто, обычно и вполне рутинно.

Факс в офис из торгово-промышленной палаты, все как обычно – день, совещание, необходимо присутствовать, вопросы о взаимных интересах производителей двух стран – России и Перу. Внизу пояснения для особо сомневающихся бизнесменов, что делегация Перу прибывает в Россию после сорокалетнего перерыва, потому как то у нас потрясения в смысле перестройки, то у них террор, затянувшийся на четверть века.

Ну надо быть, значит, будем… хотя свои дела поважнее – почти у открытия стоим. Архивы разбираем, грибы изучаем, с пациентами работаем – и получаем (получаем!) результаты. Пасует рак перед грибами, затаивается, медленно отступает. Но – медленно.

Все было как всегда – диаграммы и таблицы, валовый продукт и инвестиции, желание экспорта и поиск связей. И все бы ушло в песок, если бы…

Если бы президент Латиноамерикано-российской ассоциации Хорхе не был так откровенно обаятелен и абсолютно неофициозен. Если бы он не знал русского языка (а он учился в российском институте в Москве) и если бы он… немножко не спутал русские слова.

И вот эта путаница слов и спровоцировала яркую вспышку ассоциаций в голове Ингвара Ольгердовича, полностью погруженного в историю мальтийских рыцарей и чашу Грааля с фиолетово-бордовой жидкостью.

В неофициальной части, когда диаграммы и графики отложили в сторону, усталые бизнесмены вдруг поняли, что о Перу они знают что-то очень и очень вскользь. Посыпались вопросы. И конечно, в первую очередь, о туризме – что посмотреть. Это сейчас я понимаю, что о Перу за полчаса не расскажешь, да и те несколько лет, когда в этой удивительной стране мы бывали по нескольку месяцев, тоже бы не вместились не то что в полчаса, а в полгода. И уверена, мы зацепили только вершину айсберга – самое загадочное еще надежно спрятано.

Но Хорхе, сверкая белозубой улыбкой, постарался не расстроить бизнесменов. Дело в том, что последние четверть века страна была практически закрыта: террор – что-то типа гражданской войны между кланами, постоянные заказные убийства, грабежи, похищения людей, в первую очередь иностранцев, напрочь отбили желание иностранных туристов даже думать о перуанских чудесах.

Во-вторых, и сейчас, в относительно мирные годы, после клановой войны в наличии серьезная криминальная обстановка, две трети страны – за чертой бедности. Из девятнадцати районов Лимы только в четырех можно говорить об относительной безопасности.

И после этой обнадеживающей информации, когда лица бизнесменов несколько потускнели, Хорхе все-таки привнес нотку оптимизма – не искупают ли все эти страсти абсолютно натуральное производство, чистейшая хлопковая ткань – пима, безаллергенные меха ламы и альпаки, драгоценная шерсть викуньи?

Неужели какая-то опасность не даст посмотреть уникальные места Перу, которые сейчас уже открыты для туризма, – легендарный забытый город инков – Мачу-Пикчу? Озеро Титикака, известное всем из школьных советских учебников? Камни Ики? И невероятные рисунки пустыни Наска?

Одновременно комментируя эти перуанские чудеса, Хорхе водил курсором по монитору компьютера, транслируя слайды на экран. «Вот посмотрите, – увлеченно вещал он, – эти рисунки можно уже смотреть не только с вышки, установленной в пустыне на обзорной площадке, а из иллюминатора маленькой «сессны»[2 - «С е с с н а» – маленький шестиместный самолет.]. Вот колибри, а это кондор, рядом – обезьяна. А это, – ползла указка перуанского друга к странной фигуре с каким-то то ли цилиндрическим, то ли сферическим устройством на голове с круглыми глазами, – это рыцарь…»

И тут, именно при этих словах, произошел ассоциативный взрыв в мозгу нашего самого творческого человека – Ингвара, погруженного полностью в загадку рыцарства… но мы еще об этом не знали.

«Извините, – засмущался Хорхе, – стал подзабывать русский язык, даже несмотря на то, что у меня жена – русская… Это астронавт. Так назвали фигурку ученые, я просто спутал…»

«Мы едем, вернее, летим в Перу! – объявил нам Ингвар сразу же в перерыве. – Кровь из носу, но надо попасть в состав этой делегации… я чувствую, я знаю, мы на верном пути…»

Я еще не знала, что же подвигло Ингвара на такое стремительное решение. Тем паче сама была несколько огорчена, потому что на мой вопрос о грибах Хорхе несколько смутился: «Я, конечно, знаю, что такое грибы, у меня жена русская… но, думаю, вряд ли обычный перуанец назовет вам хотя бы пару-тройку привычных названий. Есть у нас, конечно, грибы… волшебные. запрещенные. Но думаю, вряд ли кто-то поделится информацией о них… У индейцев Перу это на уровне табу – запрещено. Да и конкистадоры выжигали каленым железом все сведения о «дьявольских грибах», уничтожено было все: изваяния, скульптурные фигурки, наскальные изображения и панно на храмах. К слову сказать, в Перу даже нет грибного атласа. Не изучали грибы. А может, тоже уничтожили. Хотя есть у меня друг. Шаман. Он, кстати, доктор философских наук и ректор Национального университета Лимы, возможно, он знает о грибах много больше».

И мы, конечно, были заинтригованы. И уже очарованы Перу.

В первый раз попали в эту удивительную страну в той самой первой делегации, именно в тот переломный год, когда перуанцы только-только стали отлаживать экономику, образование, восстанавливать все разрушения, которые принес террор.

И мы были практически первыми русскими, попавшими туда после долгого перерыва. Первыми русскими изменившегося мира. И мы стали другими, и перуанцы, хлебнувшие сполна гражданской войны, – тоже другими. Но советское прошлое было общим.

Многие перуанцы из нового правительства обучались в Советском Союзе, еще не забыли русский язык, и… ностальгия была и с нашей стороны, и с их.

Поэтому нам помогали всегда и везде. Нас обучали. С нами были искренне доброжелательны. И нам были рады.

Поэтому наша маленькая исследовательская группа в составе: Ингвар Коротков – наш двигатель, наш генератор идей и фейерверк обаяния, переводчица Александра Лукичева, готовая лечь на амбразуру или даже оказаться искусанной тропическими муравьями в погоне за нашей сумасшедшей идеей – лекарством-панацеей инков, аспирантка экономического факультета Галочка Костина, которая настолько прониклась нашими надеждами и нашими поисками, что решила стать археологом либо микологом, а лучше и тем и другим вместе, – в Перу была везде. И много раз.

Возвращаясь из экспедиции по Перу, систематизировали идеи и находки, воплощали открытия и искали аналоги в российской микологии, высеивали мицелий перуанских грибов и саженцы перуанских растений.

Сидели в лабораториях, раскладывали на составляющие привезенные экспонаты, делали слайды, составляли запросы в архивы Эквадора, Мексики и Боливии…