Проклятие ДНК

* * *

Логинов не стал откладывать дело в долгий ящик и, распределив возможных свидетелей между всеми, отправился к Ольге Вагнер. Она проживала в доме сталинской постройки в районе Смольного – там, где располагается так называемая номенклатурная недвижимость, недавно подвергшаяся капремонту, а потому выглядевшая гораздо привлекательнее депрессивных «сталинок», выстроенных когда-то вблизи заводов и фабрик. В таких домах предусматривались лифт и индивидуальные мусоропроводы на кухнях, а также кабинеты, библиотеки, детские и даже комнаты для прислуги. Потолки в квартире, куда Виктора впустила молодая женщина, работавшая у Ольги горничной, превышали три метра, а в гостиной, куда она его проводила, находился отреставрированный камин, выложенный сине-белыми изразцами – неработающий, но дающий представление о том, как выглядело помещение до того, как топку дровами в черте города запретили законом.

Ольга заставила себя ждать, появившись из смежной комнаты лишь через пятнадцать минут. На ней красовался расписной японский халат – видимо, она не сочла оперативного сотрудника СК достаточно важной персоной для того, чтобы переодеться. Однако, судя по изменившемуся выражению ее лица, можно было предположить, что женщина пожалела об этом при виде симпатичного, неплохо одетого мужчины.

– О чем вы хотели поговорить? – томно взмахнув наращенными ресницами, спросила Ольга, усевшись в мягкое кресло и грациозным жестом указав гостю на соседнее.

– Об убийстве вашего бывшего свекра.

– А-а-а… Ну да, слышала, слышала.

Интересная реакция, подумал Логинов. С другой стороны, Ольга ведь снова вышла замуж, а значит, покойный свекор, если судить по закону, больше не приходится ей родственником!

– А вы слышали, кого подозревают в убийстве?

– Приемного сына Карла?

Значит, Ольга все же следит не только за новостями, но и за жизнью семьи, быть частью которой она давно перестала.

– Верно, – подтвердил опер. – Что вы можете о нем рассказать?

– О Романе? Да ничего! Карл усыновил его, когда Георгий уже погиб, так что…

В этот момент в коридоре раздались какие-то звуки, тихий разговор, после чего в комнату стремительным шагом вошла девушка. Вернее, даже, пожалуй, девочка: она выглядела очень молоденькой и миниатюрной в школьной форме в красную и коричневую клетку, длинных белых гольфах и черных лаковых туфлях. Волосы ее были завязаны в «конский хвост» и туго стянуты на затылке. На вид Виктор дал бы ей не больше пятнадцати, но если это дочь Ольги Эльза, то ей уже стукнуло семнадцать. Значит, она все-таки заходит к матери, хоть и живет у деда?

– Ма, мне нужны мои учебники по китайскому… – начала было она, но, заметив Логинова, осеклась.

– Они в твоей комнате, – ответила мать. – Ты бы хоть позвонила, если собиралась прийти!

Занятные отношения: дочке, выходит, без предупреждения нельзя появиться в собственном доме?

– Я не собираюсь оставаться! – огрызнулась девица и с интересом окинула опера взглядом. – Вы кто? – спросила она, ничуть не стесняясь.

– Это – человек из Следственного комитета, – ответила Ольга, прежде чем Логинов успел открыть рот.

– Из-за дедушки? – догадалась Эльза и, вместо того чтобы отправиться за книгами, подошла и опустилась на диван напротив матери и Виктора. – Его убили, – добавила она, словно в этом оставались какие-то сомнения. – Вы ищете убийцу?

– Тебе что-нибудь об этом известно?

Девушка покачала головой.

– В тот день мы с братом поехали на день рождения к его другу, – пояснила она. – Так что, когда все произошло, нас в доме не было… Если бы остались, может, дедушка не умер бы? – Она посмотрела на Виктора – как ему показалось, в надежде, что он опровергнет ее слова. Что ж, он бы тоже испытывал чувство вины, если бы такое, не дай бог, произошло с ним!

– Вряд ли, – сказал он. – Скорее всего, вы с братом тоже были бы в опасности… Или вашего деда убили бы в другой день: вы же не можете все время сидеть дома! Ему что, угрожали?

– Угрожали? Дедушке?!

– Просто мне показалось…

– Да нет, я просто подумала, что дедушка находился в доме совсем один, даже слуг отпустили… И Луиза, гадина, усвистала в свой театр – вот нельзя было пропустить, никак!

– Эля, мы же договаривались! – поморщилась Ольга, хотя было очевидно, что ей глубоко наплевать на то, как ее дочурка относится к вдове деда.

– Я правду говорю – гадина она, Луиза! – упрямо вздернула подбородок девочка. – Только собой занята, шляется целыми днями… А вот чем она, спрашивается, занята с утра до вечера? Дед на работу ходит… ходил, то есть, а она?

– Похоже, вы не ладите? – пробормотал Логинов.

– С Луизой-то? Да она же всех ненавидит, за что же ее любить! Постоянно называет нас с Антошкой нахлебниками – дескать, дед слишком много на нас тратит… А нам что, придется убираться из дома, да? Луиза ведь теперь получит все!

– Не стоит торопиться с выводами, – решил успокоить ее опер. – Никто не имеет права выгнать вас из дома, в котором вы проживали столько лет! По крайней мере, до вступления Луизы в права наследования.

На лице девочки появилось выражение облегчения: она определенно не горела желанием возвращаться к матери. Что интересно, на лице Ольги он заметил похожее выражение: это говорило, во-первых, о том, что они – близкие родственники, а во-вторых, что гораздо более занимательно, что мамаша точно так же не ждет с нетерпением возвращения детей!

– Скажи, Эльза, насколько близко ты знаешь Романа Вагнера?

– Рому? Да так… Понимаете, он живет отдельно: дед отдал ему квартиру в центре.

– То есть вы не встречались?

– Ну почему же, встречались – он заходил иногда к деду, и они запирались в кабинете.

– Запирались?

– Мне всегда казалось, что дедушка не хочет, чтобы мы общались, но мне иногда все же удавалось поболтать с Ромой. Он очень умный, много всего знает… Он признался в убийстве?

– Роман ничего не может пояснить по этому поводу.

– Не понимаю…

– Он говорит, что ничего не помнит.

– То есть он память потерял, что ли? Это когда его машиной треснуло?

– Мы пока разбираемся, – ответил Виктор. – По вашим словам выходит, что Роман с Карлом неплохо ладили?

– По-моему, да, – кивнула Эльза. – Во всяком случае, я не слышала, чтобы они ругались… Луиза, правда, побаивалась Рому и старалась держаться подальше всякий раз, как он приходил к деду.

– Побаивалась?

– Ну да, он же псих… В смысле, Луиза так говорит.

– А ты как считаешь?

– Я думаю, у человека могут быть психологические проблемы, но это не делает его психом!

– Так ты веришь, что Роман мог убить вашего дедушку в приступе ярости?

– Я никогда его в таком состоянии не видела, поэтому не могу ничего утверждать. Не похоже, чтобы он мог это сделать. С другой стороны, я ведь не знаю его диагноза!