Две полоски для тирана

На этот раз у меня не поднялась рука вызвать себе такси, нужно жестко экономить и загонять себя в рамки. Я не ездила на общественном транспорте уже лет пять и, похоже, пришло время снова на него переходить.

Для меня это не проблема, ведь я даже не успела толком привыкнуть к роскоши, так что без проблем пошла на остановку и дождалась своей маршрутки.

Дома меня радостно встретил Принц, насыпала ему еды, а сама пошла переодеваться. Открыла шкаф и задумалась. У меня же столько шмотья, дорогих шуб и брендовой обуви, которую я, в лучшем случае, надевала лишь раз. Если продать хотя бы половину, Миша даже и не вспомнит, когда и что мне покупал. А так у нас появятся дополнительные деньги!

Быстренько перебрала весь гардероб и отложила огромную кучу на продажу. Завтра этим займусь. Сейчас… Еще не отошла от первой проблемы в миллион долларов, а уже навалились две новые, которые легли на мои хрупкие плечи.

Измучено упала на кровать и горько рассмеялась, вспоминая, как мне завидовали девки из магазина. Красивый, перспективный муж, шикарный дом, машина, айфон последней модели… Почему я была такая слепая и закрывала глаза на явные нестыковки? Ну, ладно. Сначала Миша взял кредит на дом, спустя год жизни с моими родителями. Но резкий рубеж мы переступили через два года после того: дорогие подарки, машина, рестораны… Вообще, у нас началась другая жизнь! Получается, что уже два года мы жили на деньги Литвинова. До этого худо-бедно, но тянули и себя, и кредит. Одного понять не могу, что стало тем самым толчком? Я Мишу никогда не пилила насчет денег, не просила менять работу или искать вторую, чтобы поправить материальное положение.

– Миша, Миша… – произнесла, глядя в потолок. – Сам додумался, или Литвинов затеял с тобой грязную игру?

Увы, ответа мне искать было негде. Глянула на настенные часы и поторопилась к Ирке. Скорей бы уже излить ей душу, невозможно держать столько эмоций в себе!

ГЛАВА 4

– И вот, ко всему прочему, сегодня я узнаю, что Мишу уволили две недели назад!

Мой рассказ занял слишком много времени, на дворе уже давно стемнело, а на настенных часах стрелки перевалили за десять часов вечера. Информации накопилось масса, Ируся порой перебивала, уточняла некоторые детали, но не спешила что-то говорить и советовать. В итоге мы открыли вторую бутылку вина и приговорили уже половину. Ну, ладно, я ее приговорила – очень хотелось расслабиться и забыться хоть на денек. Я почти не закусывала и уже чувствовала легкое опьянение.

Ира пригубила немного крепкого напитка. Она все время пристально смотрела на меня своими невероятно красивыми зелеными глазами и порой печально вздыхала. Светлые волосы подруга распустила, они каскадом падали на плечи и восхитительно блестели после недавнего ламинирования.

– Короче, понятия не имею, что теперь делать, – подытожила я. – Хоть бери да втихаря продавай дом.

– Во-первых, ты его без согласия Миши не продашь, а во-вторых, зачем его продавать? В крайнем случае, можешь сдать через агентство. Продать всегда успеете.

Надо же, а ведь она права! И почему мне такая мысль раньше в голову не приходила? Жаль только, что это займет какое-то время, а на завтра уже выходил срок принятия решения. Нужно торопиться…

– Ну и Миша, я в шоке. Всякое могла о нем подумать, но чтобы влезть в космические долги и еще считать, что все сойдет с рук… Не знаю даже, как назвать такого человека. Идиотом? И, кстати, ты его маман позвонила уже?

– Черт, точно! Я же и телефон его у той медсестры забыла забрать… Ладно, это все уже завтра.

Римма Петровна, как пить дать, обвинит меня, что это я втянула ее чадо в неприятности, и вот к чему все привело. Невзлюбила меня грымза с первого дня, она с десяти лет растила Мишу одна и все никак не могла привыкнуть, что он уже давно вырос. Опекала его, будто тот до сих пор десятилетний мальчик. Я как-то и не подумала о ней, когда мчалась в больницу. Все мои мысли были исключительно о муже и то том, как он себя чувствует. А телефон его все же нужно было забрать. Вдруг в нем сохранилась хоть какая-то часть ответов на мои вопросы.

– Ты, в общем-то, мое мнение насчет браков и мужчин знаешь, – подруга прервала размышления. – Я развелась давным-давно и ни капельки не жалею. Могла бы и тебе посоветовать, но, зная, как ты сохнешь по своему ненаглядному муженьку, даже заикаться не буду.

– Ох, Ира… – мой бокал уже опустел, пришлось подлить еще. – Развод – не выход. Да и не могу я бросить Мишу сейчас на произвол судьбы, не правильно это. Некрасиво.

– Угу, – она скривилась на мои утверждения. – Он, как я посмотрю, вообще о твоих чувствах не думал, когда взваливал проблемы! Ой, ладно-ладно. Не взваливал, они сами случайно посыпались, как снег в мае.

Я даже перечить ей не могла, каждое слово – правда. Горькая, но все же. Чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, глотнула «успокоительного» и попыталась не думать о том, что уже произошло, этого не изменить.

– Блин, Ир. Вот что делать с напыщенным индюком? Завтра третий день, а я в полной заднице!

Подруга вместо ответа зачем-то взяла со стеклянного столика планшет, включила.

– Как ты, говоришь, его зовут, Игнат Литвинов?

– Ну, да… – я растерялась.

Затуманенный алкоголем мозг не хотел ни о чем думать, мне стало вдруг так хорошо и спокойно, словно и не было никаких проблем! Вино сделало свое дело.

– Да… Крупная шишка, – подруга присвистнула и продолжила клацать по экрану наращенными ноготочками. – Красивый, скотина. Как Дьявол.

Не поспоришь, что есть, то есть. Только мне от этого не легче, и от мысли одной противно стало, что придется изменить мужу. Пусть даже в якобы благородной цели. Разве она оправдывает средство?

– Тогда вообще ничего не понимаю, – Ирка отбросила гаджет на диван, – Я думала он толстый, прыщавый уродец, которому бабы не дают даже за деньги, а тут такой Аполлон. Подруга, подумай хорошенько, прежде чем соглашаться. У таких мажорчиков нет совести, обманет как пить дать.

Я тоже не понимала, зачем Литвинову спать со мной. Наверняка, у такого мужчины нет отбоя от девушек. Неужели все только из-за обиды?

– Здесь личное, как я поняла. Миша говорил, что обижал Игната в детстве с друзьями, возможно, он затаил обиду. Думаешь, это достаточно уважительная причина теперь рушить чужую жизнь?

– Буллинг – это страшно. Ты вспомни, как наши одноклассники травили некоторых ботанов в классе, до нервных срывов. Да и мы с тобой, бывало, поступали, как две говорливые стервы. Чего стоит твоя выходка на выпускном.

– Блин, не напоминай…

Это, пожалуй, единственный случай, за который мне было стыдно и искренне жаль. Если бы только можно было вернуться в прошлое, я бы так ни за что не поступила! Вот бы отыскать человека и извиниться перед ним. Вроде, их семья потом переехала на пмж в другую страну, наверное, отыскать теперь будет достаточно сложно.

– Знаешь, что я тут подумала… – Ира вскочила с дивана, чем резко оборвала мои мысли, умчалась в комнату.

Вернулась спустя пару минут и поставила на столик маленькую стеклянную бутылочку с каким-то лекарством.

– Ведь не обязательно с ним спать. Пара капель в алкоголь, и твой гаврик проспит богатырским сном до утра. А ты потом скажешь, что у вас все было. Гениально же!

– Что это вообще? – я засомневалась.

– Сильное снотворное.

План, конечно, заманчивый, но до жути страшный. Так много нюансов сразу всплыло: как подлить, что потом делать, а вдруг Литвинов проснется раньше, или, вдруг у него есть непереносимость препарата! А утром что говорить, как объяснить, что он спал всю ночь?

– Да, ну… Как-то… Я не знаю.

И хочется, и колется. А ведь так реально можно было убить двух зайцев одним выстрелом. Вот только как решиться?

– Смотри, я уже все продумала, – Ира оказалась решительно настроена помочь мне. – Придешь вся такая разодетая, в коротком черном платье с глубоким вырезом, в красных туфельках. Флакончик заранее спрячешь в лифчик, чтобы доставать было проще. Скажешь, что хотела бы сначала немного романтики: шампанское, клубника, все дела. Главное, чтобы было побольше алкоголя. Можешь покапризничать, думаю, Литвинов все выполнит, ведь секс, как ни крути, ему зачем-то нужен. Лучше изначально капай в свой бокал, вдруг он сразу решит, что ты хочешь его опоить и заберет твой? Если же нет, просто незаметно заменишь. Поверь, его вырубит спустя пять минут. Разденешь его и себя, алкоголь выльешь, чтобы были пустые бутылки – это твое алиби. А утром он увидит пустую тару, и все сам поймет. И ведь поди докажи – было у вас что-то или нет. А обязательство надо выполнять.

Я слушала и понимала, что еще не настолько пьяна, чтобы согласиться на подобную авантюру. План не сработает. Ну, не смогу я изображать из себя роковую женщину, капризничать, а уж подлить незаметно в бокал снотворное – и подавно. Да и как я могла знать, поверит Литвинов утром или нет? Вдруг он настолько коварен, что заставит еще раз отработать долг? Тогда все усилия напрасны.

Ира не настаивала на своем плане, но специально оставила на столе флакончик, который так и манил меня взять его с собой. Мы с ней разошлись по комнатам, возвращаться в пустой дом не было никакого желания, а Принц мог спокойно подождать до утра без еды.

Я легла в кровать и тяжело вздохнула от бессилия. Выговориться-то получилось, но принять какое-либо решение так и не смогла. Продать часть вещей – хорошо, а сколько тех денег выручу? Ну, максимум, пару тройку тысяч баксов, это даже не капля в море.

– Господи, ну дай ты мне хоть какой-то знак, – прошептала, глядя в потолок.

Так страшно закрывать глаза, засыпать, зная, что завтра наступит новый день и придется что-то решать. Я ненавидела принимать решения, которые противоречат моральным принципам. У меня ведь даже выбора особого не было. Если Литвинов выполнит угрозу и перепродаст наш долг другим людям… Страшно подумать, на какие проценты они нас поставят и как срочно затребуют вернуть деньги.

Прежде, чем уснуть, мысленно подвела калькуляцию цен тех вещей, что отложила на продажу. Некоторые были все еще с бирками, даже не ношенные, возможно, их удастся продать дороже. Но сколько пройдет время, пока найдется покупатель? Я твердо решила просить Литвинова об небольшой отсрочке, могла даже наступить на собственную гордость и временно забыть об избиении Миши. Мне нужно было попасть к Игнату раньше девяти, ведь если бы он заартачился, тогда появился бы смысл идти к следователю и писать заявление!

***