Формула взаимности

И в нём вновь проснулась стальная решимость вернуть её.

Именно поэтому ему снова пришлось просить о помощи помойщицу Коулман.

Если честно, он не мог понять, почему она тогда, ещё в первый раз, согласилась помочь ему. Это было крайне странно, ведь она его ненавидит, и Джо высказалась об этом сегодня весьма недвусмысленно.

Да и сам он относится к девушке пренебрежительно. И всегда так было.

Ник решил, что не стоит слишком сильно задумываться о Джо. Вчера, когда он анализировал те же самые вопросы, он едва было не решил, что она нравится ему.

Помойщица. Ему. Нравится.

Ну уж нет. Ни за что.

Наконец, Ник и Джо вошли в приёмную директора, мистера Мортимера. Когда за Джо захлопнулась входная дверь, секретарша оторвала взгляд от монитора компьютера и неодобрительно оглядела вошедших. Мисс Льюис была обрюзгшей старой девой, ненавидящей детей. Но все знали, что втайне она надеется привлечь внимание их красавца директора.

– Что у вас? – скрипучим голосом спросила она. Ник молча протянул ей записку от мистера Хардинга. Пробежав по строчкам, выведенным учителем, мисс Льюис махнула рукой, указывая на ряд стульев для посетителей в углу.

– Подождите здесь. Мистер Мортимер сейчас занят.

И снова уткнулась в монитор.

Кинув рюкзак на свободный стул, Ник упал на стул рядом, тяжело вздохнув. Джо устроилась через два места от него.

В приёмной была тишина, только с мерным гудением работал компьютер мисс Льюис и из-за дверей кабинета директора доносился негромкий разговор. Мистер Мортимер был не один в кабинете.

– Почему ты передумал? – тихо спросила Джо, опасливо взглянув на мисс Льюис. Но та, казалось, забыла об их существовании.

– Она сегодня поздоровалась со мной.

– И что?

Ник повернул голову к девушке и закатил глаза.

– А то, что если бы ей было плевать на меня, она бы не стала говорить со мной.

Теперь был черед Джо закатывать глаза.

– Нолан, ты же умный парень. Почему же так невыносимо тупишь?

– Что ты имеешь в виду? – Ник повысил голос.

– Ты дурак, если собираешься вернуть человека, который изводит тебя подобным образом.

– Илайн не изводит меня!

– Правда? – Джо изогнула бровь, а тон её сквозил насмешкой, от которой в Нике всколыхнулась злость. – В таком случае, либо ты – непроходимый идиот, либо она – бездушная стерва, которой нравится повышенное внимание к своей персоне.

– Ты же не знаешь её, чтобы делать такие выводы.

– Поверь мне, я знаю девчонок этой школы гораздо лучше, чем ты, – отрезала Джо, отводя от него взгляд. – И твоя Илайн не исключение.

– Боже, – тихо проговорил Ник, возводя глаза к потолку, – почему я вообще говорю с тобой об этом. Ты же помойщица Коулман и в отношениях смыслишь даже меньше старухи Льюис.

И едва не прихлопнул себе рот рукой, когда осознал, где и в присутствии кого находится. Если Льюис и готова была игнорировать их пустую болтовню, то последние слова Ника она расслышала очень даже чётко. Если бы она могла метать смертельные лазерные лучи из глаз, то Ник, вероятно, уже обратился бы в горстку пепла. Тонкие губы женщины сжались в единую линию, на скулах заиграли желваки.

Сбоку послышался смешок Джо, который та безуспешно попыталась скрыть за приступом неправдоподобного кашля. Самого Ника так же распирал едва сдерживаемый хохот. Он сам не понимал, что смешного в этой нелепой и неловкой ситуации, но хохот неудержимо рвался из его груди.

Он прикрыл рот ладонью, чувствуя, как нервно трясётся щека.

Ник бросил взгляд на Джо, которая досадливо закусила нижнюю губу, но Ник видел в её глазах яркие искры едва сдерживаемой истерики.

– Вон отсюда! – прогремела Льюис с перекошенным лицом, и на миг Нику показалось, что женщину вот-вот хватит удар. – Вон! Ждите в коридоре!

Нику и Джо не нужно было повторять дважды. Схватив свои сумки, они пулей вылетели из приемной, и стоило двери закрыться за ними, коридор огласил истерический гогот двух подростков. Джо отошла к противоположной стене и согнулась пополам, рукой опираясь о стену. Смех её был звонким и слегка визгливым, с высокими нотками.

Сам Ник хохотал, прислонившись спиной к стене у двери, и всё никак не мог уняться. И чем дольше это продолжалось, тем легче чувствовал себя Ник, будто всё напряжение выливается из него путём смеха. Ведь до этого момента он даже не чувствовал, какая тяжесть давит на его плечи и сжимает внутренние органы.

Он всё хохотал и хохотал, пока не заболел живот. По лицу Джо текли слёзы.

Но их уже сходящая на нет истерика была прервана раскрывшейся дверью в приёмную. Выглянул сам директор.

– Мистер Нолан? Мисс Коулман? – удивлённо спросил он, оглядывая их. – Это вы устроили такой шум?

– Прос… Простите, мистер Мортимер, – икнула Джо, пытаясь вернуть своему лицу невозмутимость. – Мистер Хардинг отправил нас с Ником к вам, но мисс Льюис сказала, что вы заняты и попросила нас подождать. А потом, – она снова икнула, – а потом выгнала нас сюда. Мы не хотели шуметь. Так получилось.

Должно быть, у них был тот ещё видок, потому что директор некоторое время подозрительно разглядывал их, а потом махнул рукой, приглашая в кабинет.

– Заходите. Посмотрим, что вы натворили.

Ник и Джо гуськом прошествовали за директором, проходя мимо стола мисс Льюис. Раньше Ник никогда не попадал в подобные ситуации, но что странно, сейчас ему не было ни капли стыдно. Это было… весело?

Он вздохнул свободно, лишь когда все трое вошли в кабинет мистера Мортимера.

Директор уселся в своё кресло и принялся изучать записку от учителя математики.

– Переписывались на уроке, значит? – спросил он, бросив взгляд на учеников поверх очков в тонкой металлической оправе. – Это, конечно, не серьёзный проступок, однако, мне придётся сообщить об этом вашим родителям. Я не стану следовать рекомендациям мистера Хардинга и отстранять вас от занятий.

– Спасибо, – сказала Джо.

– Надеюсь, вы больше не будете нарушать ход учебного процесса. Иначе, мне придётся применить соответствующие меры, чего мне совсем не хочется. Теперь идите.

Не смея дольше положенного задерживаться в директорском кабинете, Ник с Джо поспешили удалиться. Ник взглянул на экран телефона – до конца урока оставалось три минуты. Отлично, не придётся возвращаться в класс Хардинга.

Подняв взгляд, он посмотрел на Джо, которая неторопливо удалялась по коридору. Она не сказала ни слова после того, как они покинули кабинет Мортимера и, отчего-то, Ника это задело.

То, как они препирались, а потом эта совершенно безумная совместная истерика из-за мисс Льюис и её личной жизни всколыхнули что-то в Нике. Это не было похоже ни на что, что ему приходилось испытывать прежде. Он почувствовал странное ощущение единения с другим человеком, они с Джо вдруг настроились на одну волну.

Тянущее чувство одиночества, которое было с ним всегда и всюду, что он уже настолько привык к нему, что оно почти не доставляло ему дискомфорта, вспыхнуло с новой силой.