Лабиринты любви

Хозяин вскинул голову. В его зрачках Таня явственно разглядела окошечки с цифрами – олигарх подсчитывал, сколько отвалить разнорабочей, которая весь день плечом к плечу пахала рядом с ним. Вот пролетела сотня рублей, потом промелькнула десятка с лицом американского президента.

– И сколько? – хозяин напрягся.

– Я считаю…– Таня нарочно тянула, глядя, как цифры в зрачках-окошечках забегали с ускорением. – Считаю…, что два мороженных будет в самый раз.

Ни звука, ни движение в ответ. Тане показалось, что хозяин просто не может сосчитать, сколько стоят две порции мороженого. А когда сообразил, что она попросила… Моя подруга не специалист считывать мысли и эмоции с лиц собеседников, но даже она увидела там такое!

…– Знаешь, – продолжала она рассказывать, приканчивая второе пирожное, – там было много чего: изумление, радость, насмешка и уважение, детские воспоминания и мысли о будущем. Моя просьба задела его за живое, это точно. А ты считаешь, я должна была денег попросить?

Я так не считала. Просто в очередной раз восхитилась мудростью и отменным чувством юмора своей подруги.

– А дальше что?

– Дальше…

Придя к себе в комнату, Таня на час погрузилась в ванную. Душистая пена, мягкий шампунь и упругая мочалка в виде косматого колобка вернули ей силы. Она подсчитала, что до конца её добровольной барщины осталось четыре дня, а там расчет, и она в тот же день помчится в магазин за плащом для Жанки.

Ополоснувшись под прохладным душем и завернувшись в простыню, Таня вышла из ванной комнаты. В комнате кроме неё никого не было, а на столе у окна стояли два вафельных стаканчика с поблескивающим кремовым глянцем пломбиром.

Таня села к столу, подперла рукой голову и уставилась на мороженное. Какие мысли мелькали в этот момент в голове, она не поделилась, но когда она очнулась от сладких грез, перед ней стояли два вафельных стаканчика, заполненные растаявшей молочной смесью.

Зять

Я дважды была замужем и дважды развелась. Первый муж ушел от меня, закрутив служебный роман с директором фирмы, в которой работал начальником охраны. С ним мы прожили семнадцать лет, нажили дочь Елену, трехкомнатную квартиру, дачку в шесть пресловутых соток, на которую нас безотказно возила не первой молодости «шестерка». После развода мне достались Ленка, квартира и воспоминания о счастливом до некоторых пор браке. Муж продал причитающиеся ему дачку и машину и купил новый «форд», но, как я предполагаю, не без финансовой поддержки новой супруги.

Второй муж у меня был военным-отставником, а потому упертым и слишком прямолинейным. Он очень хотел наследника, поэтому у нас появился Васька, названный так в честь Василия Ивановича Чапаева, любимого исторического и киношного героя супруга.

Те, кто знает меня хорошо, не могли понять, зачем я за него вышла. Да я и сама не понимаю. Наверное, чтобы не носить клейма «брошенки». Любви между мной и вторым супругом особой не было. Но он не пил, по бабам не шлялся, свободное время проводил в гараже, натирая до блеска и что-то подкручивая на новенькой «Волге», которую мы купили с ним в первый год совместной жизни и за которую расплачивались пять лет из семи, что прожили вместе.

Елене к тому времени исполнилось двадцать два года. Она никогда не упрекала меня за то, что я повторно вышла замуж, обожала всем сердцем Ваську, но к его отцу относилась с едва скрываемой неприязнью. Мужа подобное отношение «младшей по званию» не устраивало, он все время навязывал уже взрослой девушке свое представление о том, как ей вести себя, что говорить, что делать.

– Отцепись, – сквозь зубы цедила Ленка, не желая выслушивать наставления, как она говорила, чужого мужика, и демонстративно захлопывала за собой дверь. – Отставник!

Последнее слово особенно нервировало мужа, и он едва сдерживался, чтобы не наговорить в ответ резких слов. Я не вмешивалась. Конфликт отцов и детей существовал всегда, думала я, к тому же мечтала, что Ленка не сегодня-завтра выйдет замуж и уйдет к такому же «чужому мужику», который со временем станет «родным».

Но Ленка оставалась в девках, хотя её подружки уже по второму разу сбегали в загс. И если бы она дома сидела! Ничего подобного! Дочка после института сумела устроиться в контору, занимающуюся проектированием каких-то зданий, и, насколько я знала, коллеги у неё были в основном мужчины. Кроме того, дочь не бросила плавание, которым занималась с малолетства, и имела звание мастера спорта. Среди её товарищей по бассейну тоже в основном были парни, да еще какие – сплошь Аполлоны! К тому же Ленка – девка хозяйственная, заботливая, отменная кулинарка и чистюля. Весь дом на ней. А личное счастье дочки все не складывалось.

Я старалась не показывать своего беспокойства по поводу Ленкиной неустроенности, но видела, что та переживает и где-то даже завидует своим подружкам, встречая их на улице с колясками.

Не знаю, до каких пор дочка сидела бы в девках, но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Работа забирает меня без остатка, и домой я не прихожу, а приползаю. Из-за этого я как-то просмотрела зарождение серьезного конфликта между дочерью и мужем, не заметила, как её презрение к отчиму сменилось ненавистью. И главное, ни он, ни она в свои взаимоотношения меня не посвящали.

Поводом для последнего скандала послужила пустячная Васькина шалость. Муж накинулся на мальчишку, Ленка встала на защиту брата. Уже потом сынок мне рассказал, какими словами муж обзывал Ленку, как смеялся над тем, что её никто замуж не берет. Я же попала, как говорится, к кульминации.

…– Дрянь! – неслось из-за закрытой двери. – Проходимка! Это ты дома, перед матерью, скромница! Думаешь, я не знаю, чем ты в бассейне занимаешься?! Отец твой б…н, и ты в него!

Я как назло никак не могла попасть ключом в скважину – руки затряслись, а с другой стороны двери, не слыша моей возни, отставник продолжал поносить мою дочь и бывшего супруга.

– Яблоко от яблони не далеко падает! Бросил тебя папаша, а я к тебе со всей душой. Тебе бы со мной ласковей быть, а ты нос воротишь. Не ценишь ты хорошего отношения!

– Идиот! Не смей трогать моего отца! Ты и мизинца его не стоишь!

– Что же он бросил тебя, променял такую красавицу и умницу на богатую старуху? Видали мы альфонсов!

– Сам альфонс! Тупой! Одна извилина в голове, да и та от фуражки!

Ключ наконец-то встал как надо, дверь поддалась и со всего маху откинулась вглубь квартиры. Звука пощечины я не услышала, но первое, что мне бросилось в глаза, это бледное лицо дочери с расплывающимся алым пятном на левой щеке. Еще я увидела Ваську, прижавшегося к ноге сестры, и супруга, разгоряченного скандалом, набычившегося, с кулаками наготове.

Для всех я появилась неожиданно, потому что так рано с работы меня никто не ждал. Да я бы и не появилась дома до восьми, но в тот день у меня разболелся коренной зуб. Я с работы отправилась в клинику, а оттуда шофер отвез меня прямо домой, так как для меня нет ничего страшнее, когда отходит заморозка. Это время я предпочитаю проводить в постели с хорошей дозой обезболивающего или на крайний случай коньяка.

Но я стояла в дверях и боли в развороченной десне не чувствовала, зато чувствовала, как ледяная ярость затопила меня по самые ноздри. В такие моменты люди и совершают убийства. Но своего супруга я не убила, хотя и следовало.

– Д-д-даю т-т-тебе, – вдруг стала заикаться я, – двадцать минут. И чтобы т-т-тебя здесь н-н-не было. Шагом марш!

И он ушел. Правда, не через двадцать минут, а гораздо позднее, потому что ему потребовалось время, чтобы собрать свои пожитки, потом прочитать мне проповедь о том, какая я плохая мать и потому неправильно воспитала дочь. Потом он стал уверять в этом Ваську, но тот быстренько скрылся в комнате у Ленки и не показывался на глаза отцу, пока тот не захлопнул за собой дверь.

Второй развод я пережила гораздо легче, чем первый, вот только перед Ленкой мне было стыдно, и я дала себе слова никогда больше не выходить замуж. Хватит, сорок два почти. Говорят, что первый муж от Бога, второй – от людей, третий – от сатаны. Не хватало мне еще нечистой силы в доме.

Вечер после развода я провела в гостях у Симы Капир, задушевной подружки и многодетной матери. С Симой мы дружим со школы, где все десять лет просидели за одной партой. В школьные годы Сима была худой, как щепка, я же, напротив, носила кличку «жиртрест». С течением времени мои килограммы будто перетекли в тело Симы, и теперь она с трудом помещалась на стуле в собственной кухне, загроможденной кастрюлями, огромными сковородками, казанами и гусятницами.

– Давай закусывай, – в который раз просит меня Сима, подкладывая на тарелку кусок тушеной говядины. – Смотри, до чего дошла – кости да кожа. И что в тебе мужики находят, не понимаю. Помяни мое слово, и полугода не пройдет, как ты снова замуж выйдешь.

– Я? Замуж? Смеешься…

– Да какой тут смех, – Сима аппетитно надкусила очередную плюшку с джемом. – Твое бы счастье да Ленке. А то девке двадцать два, а она безмужняя. Рожать когда будет? – прошлась подруга по больному месту.

– Сама нос..чей не спю..лю, – с трудом выговорила я. Только у Симы я позволяю себе напиться. Знаю, не осудит, ночью до унитаза доведет, а утром крепким чаем отпоит и отправит домой на такси или с безотказным Аркадием, который, как я подозреваю, побаивается перечить женушке.

Утром, после третьей чашки крепкого чая, Сима посоветовала мне взять инициативу в руки и самой подыскать жениха для Ленки.

– Такие дела нельзя пускать на самотек, – напутствовала она меня в дверях. – Если себе двух мужей нашла, так уж одного для дочери найдешь.

Легко ей говорить! А где я его найду? Хорошие на дороге не валяются, в ресторан не пойдешь – еще подумают, что я к малолеткам пристаю. Не станешь же каждому объяснять, что жених нужен не мне, а моей дочери.

Пока ехала до дому в такси, все прикидывала, с кем Ленку познакомить. Через несколько минут поняла, что себе очередного мужа легче найти. Мне вдруг вспомнилось, как однажды она пришла со свадьбы своей одноклассницы и часа два в подробностях описывала гостей. Особенно досталось мужской половине: кретины, уроды, недоумки, сексуально озабоченные.

– А нормальные там были? – со смешком спросила я.

– Парочка была…да и то тупые.

Я смотрела на свою дочурку и недоумевала, какого лешего ей надо, какого принца заморского она ждет? Конечно, выглядит она на все сто, не то что я. Меня и в юности никто красавицей бы не назвал, а сейчас и подавно. Раньше я хоть на аппетитную булочку была похожа – круглая, бело-розовая, блондинисто-кудрявая, а сейчас худая, бледная, под мальчишку стриженная. Удивительно, как мне удалось два раза замуж выскочить? Правда, глаза у меня ничего, озорные, с искоркой, и рот, словно лук Купидона, да родинка над губой…

Не доезжая нескольких кварталов до дома, такси застряло в пробке.

– Теперь простоишь час, – недовольно пробурчал водитель, а я в очередной раз подумала, что нужно срочно покупать машину. Муженек при разводе «Волгу» себе взял, хотя кредит я платила. Ну да ладно, сейчас с деньгами проблем нет. Зарабатываю я в последнее время прилично, иномарку потяну запросто. Нужно только время выбрать, по салонам пройтись.

– Возьмите, – протянула я деньги водителю такси. – Остановитесь у аптеки.