Лабиринты любви

Водитель рад был избавиться от меня, а значит, не торчать в пробке. Не успела я пройти и десяти шагов, как он свернул в ближайшую подворотню, проигнорировав «кирпич». Я же бодренько зашагала к дому, радуясь погожему осеннему дню, предстоящему выходному и предвкушая удовольствие от покупки в ближайшее время классной машины. Только одно мне не давало покоя: за кого бы Ленку замуж отдать. А то пропадает зря умница-красавица-спортсменка.

В середине октября мне наконец-то удалось выкроить время и отправиться в разрекламированный автосалон. Я уже приблизительно знала, какую машину хочу, но все равно решила осмотреть все, что нынче предлагают, как написано при входе, «состоятельным клиентам».

Пока я бродила от одного авто к другому с умным видом, заметила важную семейную пару, которая выбирала машину из дорогих. Их консультировал парень лет тридцати, может чуть больше, среднего роста, крепкий, темноволосый. Он чем-то привлек мое внимание, и я повернула в ту же сторону, куда он повел своих покупателей. Проходя мимо, высмотрела имя продавца-консультанта на бейджике: «Владимир Владимирович Новый». Фамилия, конечно, классная, и паренек ничего. Улыбка очаровательная. Правда, ростом не вышел, моя Ленка на полголовы выше будет, но рост ведь не главное. Главное, чтобы человек был хороший, а паренек мне очень понравился. Было в нем что-то такое, что отличало от других консультантов. Вначале я не поняла, что именно, а потом догадалась: другие старались во что бы то ни стало впарить покупателем машину, а он оказался из честных, поэтому не столько говорил о достоинствах того или иного авто, сколько перечислял невидимые глазу недостатки.

Его словам внимали не только потенциальные покупатели и я, но и менеджер, ловко спрятавшийся за огромным блестящим монстром из семейства Мерседесов. Минут через десять семейная пара с задумчивым видом покинула автосалон, а к В.В. Новому из засады вышел менеджер и ну распекать бедного консультанта за излишнюю честность. Парень даже не оправдывался, но, упрямо нагнув голову, показывал тем самым, что остается при своем мнении: мол, покупатель должен не кота в мешке покупать, а иметь реальное представление, с какими трудностями ему придется столкнуться при покупке дорогущей машины.

– Еще раз … – проскрежетал менеджер, – и пойдешь искать другую работу.

С минуту парень стоял, по-видимому, обмозговывая перспективы, потом тряхнул головой, развернулся на сто восемьдесят градусов и…увидел меня. Я подумала, что он засмущается, догадавшись, что я слышала, как его распекал старший, но ничуть не бывало. Он глянул в сторону менеджера, который с улыбкой «добро пожаловать» встречал очередного солидного клиента, и состроил уморительную рожицу, а потом по-мальчишески подмигнул мне. В.В. Новый все больше нравился мне, и если первый контакт состоялся, то за вторым дело не встанет.

Через полчаса мы маршировали вдоль разноцветных машин средней стоимости, выбирая подходящую для меня. Парень во всеуслышание расхваливал мне очередной шедевр, а потом тихо, на ушко, выдавал подкапотные тайны. Причем с таким юмором и таким знанием дела, что я просто влюбилась в него. Осталось найти повод и пригласить его к себе, а там познакомить с Ленкой.

Ничего лучшего, чем купить машину сейчас и попросить Нового довезти меня до дома я придумать не смогла, поэтому еще через час я стала владелицей симпатичной машинки темно-брусничного цвета, а еще через сорок минут мы с В.В. подъезжали к нашему дому.

– Сейчас ключи от гаража вынесу, – невинно проговорила я, хотя знала, что ключи вынесет Ленка, она же проводит парня до гаража, а там…

Что будет там, мне ясно представилось: «Ох, ах, разрешите представиться…у меня сегодня свободный вечер…где-то я вас уже видела…». Вот и славненько получится! Будет у меня, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить, и зять, и семейный автомеханик.

Ленка в тот вечер действительно пришла из гаража поздно, была задумчива, на мои вопросы отвечала невпопад. Я ликовала! Потом набрала номер Симы Капир и долго расхваливала себя, свою проницательность и ловкость свахи. Подруга скучно ответила, что ничего другого и не ожидала, но заранее поздравлять не стала, потому что тоже была суеверной.

Но напрасно она боялась: через месяц ухаживаний Владимир Владимирович Новый сделал моей дочери предложение, а еще через два стал законным супругом, а я соответственно стала именоваться тещей.

Если кто-то подумал, что у нас все сложилось хорошо, то сильно ошибся, потому что у нас, в отдельно взятой квартире на четвертом этаже типовой девятиэтажки наступила райская жизнь. И все благодаря В.В.!

Во-первых, в доме появился настоящий хозяин. Нет, не такой, что только приказывает и дает ценные указания, а настоящий, который с первых дней взял на себя ответственность за всё и вся. Он упорядочил нашу слегка безалаберную жизнь, введя обязательные завтраки и ужины всей семьей, воскресные вылазки на природу с шашлыками или печеной картошкой. Он следил за наполняемостью холодильника, бензобака машины, за тем, чтобы его молодая жена не ходила в холод в тонких колготках, чтобы Васька не сидел часами за компьютером, а ежевечернее прочитывал хоть пару страниц из книжки. Благодаря настойчивости зятя я в самые кратчайшие сроки «опломбировала» все зубы, а он терпеливо ждал меня у кабинета, потом бережно, под локоток, вел к машине, а дома суетился возле меня не хуже классической нянюшки.

В.В. встречал Ленку после работы или тренировки и «под конвоем» вел домой, чтобы, не дай Бог, её хулиганы не обидели. Дочь же шутила, что неизвестно, кто кого охраняет, намекая на свой гренадерский рост и развитую мускулатуру пловчихи. Зять к её насмешкам относился спокойно, а когда однажды зимой при встрече с пьяными показал, на что способен, то Ленка вообще перестала сомневаться в его силах.

Весной никто из нашего семейства не почувствовал авитаминоза, потому что В.В. вырастил на подоконнике зеленую травку, которую гордо именовал петрушкой и лучком. Мы с Васькой ели зелень без всякого сопротивления, а Ленка отказывалась, мотивируя отказ запахом изо рта.

– Я не против, – говорил В.В., – а с другими тебе не целоваться.

– Так мне, может, и не разговаривать с людьми?

– Разговаривай, но при чем здесь петрушка и лучок?

– На, почувствуй, – дышала на супруга Ленка.

– Весной пахнет, – блаженно жмурился В.В. – На будущий год лимон постараюсь вырастить…

– Тебе что лимонов в магазине не хватает? – всплеснула руками Ленка.

– Да они не первой свежести, в них витаминов не осталось. То ли дело свои лимончики, прямо с деревца, свеженькие, пахучие.

Зять это так вкусно произносил, что и у меня, и у Васьки начинала бешено выделяться слюна. Мы уже представляли, как порежем желтый плод на ровные тонкие дольки, посыплем их сахаром, а потом положим по кружочку в чай и будем наслаждаться. Ленка наших чаяний не разделяла, лимонов не хотела и вообще вела себя в последнее время с В.В. по-свински. Например, запрещала В.В. встречать её после работы, из бассейна шла со своими ребятами, а мужу приходилось тащиться сзади, и она не обращала на него внимания. Дома его заботы о себе воспринимала с раздражением, кривилась, когда он старался угодить ей.

Обижать такого зятя, каким был В.В., я не могла позволить, и однажды завела с дочерью разговор.

– Что тебя не устраивает? – напрямик спросила я.

– Все устраивает, – ответила Ленка, закрываясь глянцевым журналом.

– Тогда объясни, почему с Владимиром ты ведешь себя просто по-хамски?

Дочь молчала, я ждала ответа. Не дождавшись, стала перечислять достоинства В.В., обратила внимание на то, как изменилась, причем в лучшую сторону, наша жизнь, как доволен Васька, что у него появился старший друг.

– Да не спорю я, – отбросила в сторону журнал дочь. – Вовка хороший, очень хороший. Только…

– Что?

– Не люблю я его, – вдруг тихо сказала Ленка, закусывая нижнюю губу. – Не люблю. Вышла за него, потому что приспичило. Стыдно стало: все давно замужем, а я хожу невостребованная. Думала, поживем, я привыкну к нему. Ты вот со своим отставником тоже не по большой любви сошлась. Правда?

Я промолчала. Конечно, я могла возразить дочке, придумать что-то в свое оправдание, но ведь ей этого не нужно. И так мне стало обидно, что я своими стараниями выдать поскорее дочь замуж поставила и её, и Вовку в дурацкое положение. Правду люди говорят, что в такие дела нечего соваться. Но ведь я хотела только добра.

– Дочка, Вовка такой замечательный, присмотрись. Ну где сейчас такого положительного найдешь? Нарвешься на пьяницу или наркомана…

– Ты еще про отца скажи, который ушел к другой. Мама! Я ведь только сейчас поняла, что главное не замуж выйти, а влюбиться! Понимаешь, мне этого не хватает.

– Чего? – я начала злиться. – Страданий по любимому, бессонных ночей в ожидании? Или счастья остаться одной, а он, твой любимый, в это время будет обнимать другую и не факт, что та, другая, лучше тебя. Бывает наоборот…

– Ну и что? Вот вы с отцом любили друг друга, между вами страсть была. А я вышла за Вовку, потому что никому другому не нужна-а-а-а… – Ленка заревела.

Ну что мне оставалось делать? В утешении дочь не нуждалась, другого мужа я не могла ей предложить. До слез было жалко и её, и Вовку. Он по моей милости оказался без вины виноватым. Что теперь будет?

Весна как-то быстро перетекла в лето, лето – в осень. Я по-прежнему все силы отдавала работе, игнорируя появляющиеся возможности вновь обрести семейное счастье. Домой я приходила поздно и с замиранием сердца открывала дверь. Боялась, что увижу ссорящихся молодых, споткнусь о собранные Вовкины чемоданы. Но пока все было тихо, мирно, и я молилась, чтобы Ленка забеременела и перестала думать о влюбленности. Я частенько разглядывала лицо Владимира незаметно для него и пробовала угадать, устраивает ли его семейная жизнь. Иногда он замечал мой взгляд, тотчас же отзывался улыбкой, шутил, и я не понимала, как можно было не любить такого человека.

Ничего особенного у нас не происходило, если не считать, что Владимир прочно завоевал наши с Васькой сердца. Мальчишка часами мог простаивать рядом, пока зять копался в машине, готовил обед или налаживал капающий кран. Вовка принимал обожание младшего брата жены, потихоньку приучал к мужской работе по дому, не жалел времени, чтобы сходить с ним на футбол, на аттракционы или просто посидеть рядом, когда тот старательно учил уроки.

И опять я ничего не заметила. Уже в который раз! Десять лет назад я не заметила, как отдалился от меня первый муж, и очнулась, когда он собрал вещи и ушел от меня. Год назад я не заметила, какую опасность представлял для Ленки мой второй супруг, и только мой ранний приход с работы положил конец противостоянию дочери и отставника. Сейчас я тоже ничего не замечала, пока однажды Ленка не вернулась домой. Ни в семь, ни в девять, ни в двенадцать часов ночи.

Это была страшная ночь для меня, Владимира и даже Васьки, который как встал у балкона, откуда просматривается дорожка к нашему дому, так часов до трех ночи не сдвинулся с места. Зато мы с зятем до седьмого пота бегали по району, обошли и обзвонили всех друзей и знакомых, побывали в трех отделениях милиции, двух приемных покоях и напугали, наверное, всех ночных сторожей, неожиданно появляясь перед ними в расхристанном виде.

На следующее утро я писала заявление о пропаже дочери, когда зазвонил мой сотовый. Ленка сообщала, что с ней все в порядке, она жива, здорова, скоро придет домой. Силы оставили меня, и я на трясущихся от усталости и переживаний ногах поплелась домой, чтобы сообщить «радостную» весть Владимиру.

Но Ленка появилась дома на четвертый день. И только для того, чтобы собрать свои вещи. У порога её ждал, как она нам объявила, жених.

– Ты соображаешь? – зашипела я на неё. – Какой жених, у тебя муж…

– Вова, – высунулась из шифоньера Ленка, – я развожусь с тобой. Ты извини, что все так вышло, но я полюбила другого.

– Другой – это он? – кивнула я в сторону стоящего у порога молодого мужика.

– Да, – подняв бровки, ухмыльнулась Ленка. – Тебя что-то не устраивает? А-а-а-а, поняла! Не тот выбор, да? Пусть, но это мой выбор!

– Лен, давай я тебе помогу.

Вовка взял из рук жены ком одежды, положил в кресло, а потом начал аккуратно складывать в большую спортивную сумку. Ленка металась по квартире, хватая то одно, то другое, а Вовка, не говоря ни слова, паковал вещи. Через час с небольшим Ленка с женихом исчезли, а квартиру накрыла такая тишина, что хотелось собрать весь имеющийся в доме хрусталь и грохнуть об пол. И чтобы в мелкие осколки, в пыль.