Лаборатория чувств. Часть 1

Ой-ой-ой, с самообладанием у принцессы явные проблемы.

– Нет. Просто в первый раз слышу.

– Еще скажи, что в мегакомплексе «Ундина» ни разу не была.

– Была.

К чему это?

«Ундину» я знаю – огромный торгово-развлекательный центр в нашем городе.

– Это наш семейный бизнес, – милостиво разъясняет она и отворачивается, как будто больше говорить со мной не о чем.

Так вот оно что. Вот откуда этот гонор с норковых пелёнок.

– А сама ты чего добилась?

Ну, это явный перебор.

Нужно было заткнуться.

В кои-то веки мой внутренний голос совпал с моими мыслями, но было поздно.

– Слушай, ты достала меня, – опять поворачивается Ясинецкая. – Закрой рот, раз не можешь сказать ничего умного.

И прежде, чем у меня созрела новая мысль, вмешивается Антон.

– Так, всё, девчонки, брейк. Давайте лучше поговорим о возвышенном.

– Например? – поддерживает Татьяна.

– Кто-нибудь знает стихи?

Все смеются. А Петя совершенно серьёзно поднимает руку.

– Кроме «Евгения Онегина», – предупреждает Антон.

– Я знаю многих авторов.

– Ты не на филфаке ли учишься?

– Нет, на историческом.

– И как в тебе всё умещается?

До стихов дело так и не дошло – стали обсуждать образование. А я, вновь превратившись в отшельника, ещё пару минут разглядываю Ясинецкую, чувствуя, что в этой битве я проиграла. И что «сладкую жизнь» на проекте себе обеспечила.

Интересно, если бы я ходила в дизайнерских шмотках и туфлях в три зарплаты, я бы заслужила более галантного обращения? Что это? Болезнь современного общества – оценивать человека по внешнему виду?

Не особенно беспокоясь о том, кто что подумает (раз уж всё и так началось как попало), я встаю и отправляюсь в спальню. Что толку тратить время на глупые сплетни? Не могу слышать этот высокий, раздражающий смех принцесски, «любоваться» на профиль Антона и чувствовать себя жалкой отшельницей.

Однако долго побыть в уединении не удаётся.

Дверь чуть слышно приоткрывается, и я отрываю взгляд от окна, переводя его на девушку с тёмным каре и в очках в стильной оправе. Выглядит она очень скромно и даже смущённо. Такую, кажется, любой может обидеть. А надо любить.

И что её привело сюда?

– Не помешаю? – спрашивает она, как будто не делит со мной эту комнату, а вторгается в личное пространство.

Я лишь пожимаю плечами.

– Я сейчас скажу жуткую банальность, но не обращай на неё внимания. Таким только дай повод за чей-нибудь счёт самоутвердиться.

– Я должна быть рада, что смогла быть ей полезной?

Не знаю, откуда во мне эта желчь. Лера уж точно не виновата в моём испорченном настроении.

Девушка помолчала немного, а потом сообщает:

– Нас сегодня вечером ждёт общение парами.

– Что?

Как это я ухитрилась за десять минут пропустить так много?

– Нас будут вызывать в специальную комнату для знакомства тет-а-тет. И снимать, конечно. Говорят, каждую неделю такое будет. Чтоб мы привыкали.

– Класс, – без всякого энтузиазма выдыхаю я.

– Как думаешь, ты сможешь влюбиться в Антона?

Она даже помнит, как зовут моего «напарника»? Я, например, её не припомню. Пётр? Вадим? Слишком много имён и лиц.

– Сомневаюсь, – фыркаю в ответ и отрицательно машу головой.

Блин, тут же камеры. Хотя с чего это я должна врать? Нам же сказали: не притворяться, быть предельно честными. Всё равно они вырежут для эфира лишь то, что выгодно и может быть интересно зрителю.

– Я тоже в это не очень верю. Да и актриса из меня не очень хорошая, так что, скорее всего, быстро вылечу из проекта.

– А здесь как оказалась? – интересуюсь я.

– Моей семье нужны деньги. Вдруг выиграю миллион? – она натянуто смеётся, будто сама в это не верит. Потом поясняет: – Моя сестра тяжело болеет. Она инвалид с детства и ей постоянно нужны курсы реабилитации. А ещё у меня есть парень.

О-о-о, я думала, что хуже, чем у меня сейчас, быть не может.

Я делаю знак в сторону одной из камер, мол, нас же снимают, забыла?

Лера только отмахивается, выражая полное безразличие к «чёрным зрачкам».