Невеста по наследству

– Простите! – Анастасия уже пришла в себя и высокомерно оглядела мужчину, который так неожиданно смешал все ее планы. – Я как раз и не собираюсь в Москву. Я еду до Самары, затем на пароходе до Казани, а в Казани сажусь на поезд и еду в Красноярск. Там мой дом и управление приисками.

Граф почувствовал неприятное жжение в груди. И действительно, разве только из Москвы можно доехать до ее земли обетованной. Кажется, девица лучше его ориентируется в географии, а может быть, она просто пытается запутать следы? Следуя уже сложившейся тактике поведения, граф, не выдав голосом закравшегося подозрения, сказал:

– Куда бы вы ни направлялись, сударыня, я повсюду буду сопровождать вас. Я не могу отпустить невесту моего друга одну-одинешеньку куда-то к черту на кулички!

– Вы меня очень обяжете, если немедленно покинете экипаж! – сухо проговорила Анастасия, и граф заметил, как сжались в кулаки маленькие изящные руки. – Позвольте мне самой решать, куда и с кем ехать. Вы, сударь, большой наглец и добрый пройдоха, если полагаете, что я позволю вам сопровождать меня. Шпиона решили из себя изобразить, не так ли, граф Эстергази?[1 - Эстергази– майор Генштаба французской армии, шпионивший в пользу Германии. Вместо него был обвинен и осужден в 1895 году за шпионаж капитан Дрейфус, еврей по национальности. Дело Дрейфуса получило большой общественный резонанс.]

– Почему вы так вдруг изменили обо мне свое мнение, Анастасия? – Ратманов неожиданно для себя опустился на колени прямо на затоптанный пол кареты и прижался губами к ее руке. Девушка вздрогнула, попыталась высвободить руку, но Сергей с силой сжал холодные ладошки и тихо проговорил: – Клянусь всеми святыми, я не причиню вам никакого вреда! – и с тоской подумал, что уже который раз за этот день солгал, потому как мечтал лишь об одном – о скором и неминуемом наказании для этой глупой и самоуверенной девчонки. К сожалению, время, отведенное ему судьбой для приведения приговора в исполнение, уменьшалось до двух, самое большее до трех суток. А это был дьявольски короткий срок даже для записного ловеласа и мошенника, к числу которых он никогда не принадлежал. И потому испытывал некоторые душевные муки по поводу того, что объектом его мести является хотя и недостойная, но все-таки еще очень молодая и не искушенная в хитросплетениях жизни девушка.

– Я не хочу больше говорить по этому поводу, господин Багрянцев! – Анастасия смерила его презрительным взглядом и отвернулась к окну. – Прошу избавить меня от ваших забот. Я взрослый человек и могу отвечать за свои поступки.

– Что ж, я вас не неволю, – граф тяжело вздохнул и поднялся с колен. Удрученно осмотрел влажные и грязные пятна на брюках, появившиеся от соприкосновения с полом. Достал было носовой платок, но потом махнул рукой, сунул его в карман сюртука и опять сел напротив Анастасии. – Как бы вам этого ни хотелось, но какое-то время нам предстоит путешествовать вместе. Я провожу вас до Самары, удостоверюсь, что вы благополучно сядете на пароход, и после этого вернусь в Москву.

– С чего это вдруг переменились ваши планы, господин поэт? – язвительно усмехнулась Анастасия. – Что за душевный порыв вы испытали, когда чуть не выломали дверцу в моей карете?

– Сударыня, вы для меня остаетесь невестой моего друга. И в его отсутствие я нахожу себя обязанным охранять вас от тех опасностей, которые неизменно подстерегают юных и неопытных девушек, путешествующих в одиночку.

– Весьма скоро ваш друг перестанет считать меня своей невестой, так что для очистки совести можете доехать со мной до почтовой станции, а там прошу оставить меня в покое. Будьте уверены, я сумею защитить себя в любой опасной ситуации.

– Посмею не согласиться с вами, и, чтобы излишне не пугать вас жуткими подробностями кровавых преступлений, которые постоянно совершаются на российских дорогах, давайте лучше пойдем на мировую и постараемся не омрачать наше короткое совместное путешествие ссорами. Но вы, наверно, уже заметили, что я вас не осуждаю, не уговариваю вернуться, хотя еще в гостинице мог просто схватить в охапку и усадить в свой экипаж. При этом я избежал бы массы неприятностей, а теперь я рискую навсегда потерять дружбу своего лучшего друга и нажить себе непримиримого врага в вашем лице.

– Своим достойным поступком вы лишний раз подтвердили мои подозрения по поводу графа, – недружелюбно ответила девушка, даже не повернув головы в сторону своего нечаянного попутчика. Но Ратманов отметил про себя обнадеживающее замечание «достойным поступком» и ощутил небывалый прилив сил. Как будто его старания не пропали даром, и первая, пусть непрочная жердочка проложена над пропастью, которую эта девушка очень умело и быстро создала между ними.

– Спасибо на добром слове, сударыня! – Граф склонил голову в церемонном поклоне и остановил свой взор на нежном профиле своей спутницы. Если бы она не была так хороша, насколько легче было бы ему оставаться холодным и равнодушным и не испытывать постоянного искушения сесть с ней рядом, взять ее руки в свои и не выпускать до скончания века. Интересно, а как она отреагирует, если он дотронется до ее щеки губами?.. Но молодой человек тут же постарался избавиться от слишком смелых мыслей и осторожно спросил: – Почему вы так быстро поверили в те нелепости, которые поведали вам о вашем женихе?

Анастасия повернулась, бросила на него негодующий взгляд и, помолчав долю секунды, тихо ответила:

– Думаю, вам известно, что меня срочно забрали из Парижа, не позволив даже закончить курс университета. Поэтому встретиться с графом лично мне не довелось…

– Что же, вам и фотографию его не показывали?

– Почему же, показывали! – слегка усмехнулась девушка. – Этакий бонвиван с отвратительнейшими усиками!

Граф невольно потрогал пальцами верхнюю губу. Следуя английской моде, он никогда не носил усов.

– А вы уверены, что на той фотографии был изображен граф Ратманов? – спросил он.

– Как в самой себе! – тут же отпарировала девушка.

– Но, насколько я знаю, мой друг лишен подобного украшения.

– А не все ли равно! – Анастасия презрительно дернула плечиком и скривилась. – По правде, я ее не слишком разглядывала, но что-то весьма отталкивающее в его лице было!

– Как же так? – вскричал в негодовании граф. – Почему вам не позволили рассмотреть лицо вашего жениха? Он не прокаженный и не урод, чтобы скрывать до свадьбы свою внешность!

– К вашему сведению, господин поэт, я сама не имела никакого желания знакомиться с физиономией вашего приятеля. Эту фотографию я просто-напросто порвала, как только она попала мне в руки, – девушка победно улыбнулась. – А по поводу его выходок скажу одно: я полностью доверяю словам тех, кто так нелестно о нем отзывался. Эти дамы давние подруги моей матери. И им нет никакого резона приукрашивать или очернять действительность. Моя мама, вне всякого сомнения, не пригласила бы их на свадьбу, если бы сомневалась в их искренности.

– Понятно, – ответил граф и почувствовал, как его сердце сжалось от чувства, похожего на разочарование.

Неужели Анастасия так доверчива и наивна? В уме ей не откажешь. Видимо, это свойство ее характера – совершать очертя голову поступки, от которых уходит земля из-под ног и безумно кружится голова у всех окружающих? Он уже успел испытать это на себе в полной мере. Но, подавив в себе раздражение, Сергей по-прежнему мягко и ласково произнес:

– Скажите, а эти милые дамы так вот прямо, не стесняясь, и рассказали вам о похождениях моего друга? – И тут хорошо знавшие графа люди смогли бы заметить, как потемнели вдруг его глаза, а около губ залегли две жесткие складочки.

Анастасия, как ему показалось, несколько смутилась, но тут же взяла себя в руки и довольно равнодушно произнесла:

– В гостиной была не совсем плотно закрыта дверь, а я проходила мимо…

– И случайно подслушали, как эти почтенные сплетницы перемывали кости моему другу? – Теперь любой человек заметил бы, как он рассержен. Эта девица совсем не отличается от многих подобных ей созданий с куриными мозгами и вздорным характером! Да, ничего не скажешь, хороший подарок готовили ему к тридцатилетию! Нет уж, пусть половина его наследства отойдет Андрею, но он приведет свой план в исполнение и примерно накажет эту самоуверенную негодницу и попутно ее маменьку, не сумевшую внушить дочери, что подслушивать чужие разговоры недопустимо.

– А как бы вы поступили на моем месте, если бы случайно услышали имя человека, о котором ровно ничего не знаете? У меня было такое чувство, что через несколько дней мне предстоит лечь в постель чуть ли не с первым встречным. Вы в состоянии понять, что я испытывала все эти дни, когда так опрометчиво поддалась на уговоры мамы? Оказывается, она в свое время была невестой старшего брата графа, но он повел себя недостойно, завел роман с какой-то певичкой, и она отказала ему. Так что я нисколько не удивляюсь тому, что младший братец пошел по стопам старшего. Но моей маме взбрело в голову, что я должна испытать то великое счастье, которое не удалось испытать ей, – стать графиней Ратмановой, – Анастасия скептически усмехнулась. – Но она упустила один немаловажный факт…

– Какой же? – тихо спросил граф и вдруг заметил, как девичьи глаза подозрительно заблестели.

– То, что она любила графа Андрея. – Девушка печально посмотрела на человека, которого считала Фаддеем Багрянцевым, и вздохнула.

– Вас что же, не прельщает возможность стать графиней Ратмановой? В довершение высокого положения в обществе, вы будете женой одного из самых богатых людей России. Вы сможете путешествовать, иметь множество великолепных нарядов, а фамильным драгоценностям Ратмановых завидуют самые именитые семейства Европы, – сказал Сергей.

Девушка покачала головой и, гордо вскинув голову, произнесла:

– Мой отец принадлежал к старинному дворянскому роду, возможно, не к такому богатому и знаменитому, как род Ратмановых, но смею вас заверить, в нашей семье прежде всего ценились честность и порядочность. И я уверена: будь мой отец жив, он никогда не допустил бы, чтобы его единственная дочь обвенчалась с негодяем.

– По-моему, Сергей не заслуживает подобной характеристики.

Граф с великой осторожностью перебрался на сиденье рядом с девушкой. Она отодвинулась, но возражать не стала, только вновь отвернулась к окну, за которым уже окончательно стемнело, а по кожаному верху кареты забарабанили вдруг тугие капли дождя. Похолодало, и Анастасия еще плотнее запахнула свое пальтишко. Она так и не ответила ему, да и у графа вдруг пропало какое-либо желание продолжать разговор. Он приоткрыл дверцу и крикнул кучеру:

– Далеко ли еще до станции?

– Да вроде уже должна быть, – донесся с облучка угрюмый голос. – Грязь, барин, непролазная, лошади еле тянут, как бы нам не застрять здесь… – сказал мужик и словно сглазил.

Лошади дернули карету раз, другой, кучер выругался, соскочил с облучка и тут же провалился в жидкую грязь по колено. С трудом вытаскивая ноги и продолжая ругаться, он прошел к задним колесам кареты и озадаченно крякнул:

– Да, господа хорошие, застряли мы тут до утра. Самим нам ни в какую не выбраться.

– Что же делать? – спросила девушка и растерянно посмотрела на своего попутчика.

– Показывай, братец, где тут ближайшее село? – Граф надел шляпу, которая лежала до той поры на сиденье.

– В полверсте отсюда есть небольшой хутор. А если через рощу идти, так совсем рядом, – сообщил кучер.

– Ну что ж, дорогая барышня, – Сергей решительно натянул шляпу поглубже, застегнул плащ на все пуговицы и вдруг, улыбнувшись, подмигнул девушке, – путешествовали в экипаже, теперь вам предстоит испробовать другое транспортное средство.

– Какое именно? – спросила она в недоумении. – Неужели вы хотите выпрячь лошадей?

– Нет, лошадей мы оставим в покое. Но верхом вам придется прокатиться… На мне.

– Царица небесная! – всплеснула руками девушка. – Что за ересь вы несете? Я умею прекрасно ходить.

– Вполне это допускаю! – усмехнулся молодой человек. – Но преодолевать вплавь грязные лужи вы вряд ли приучены.