Оценить:
 Рейтинг: 0

Тонечка и Гриша. Книга о любви

<< 1 ... 17 18 19 20 21 22 23 >>
На страницу:
21 из 23
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Див сулит полночным кличем
Гибель Приднестровью.
А за темными возами,
За чумацкой сонью,
За ковыльными чубами,
За крылом вороньим, —
Омываясь горькой тенью,
Встало над землею
Солнце нового сраженья —
Солнце боевое…
Широкий, бойцовский,
Казакует пред бойцами
Григорий Котовский…
Над конем играет шашка
Проливною силой,
Сбита красная фуражка
На бритый затылок.
В лад подрагивают плечи
От конского пляса…
Вырывается навстречу
Гривун Опанаса.
– Налетай, конек мой дикий,
Копытами двигай,
Саблей, пулей или пикой
Добудем комбрига!.. —
Налетели и столкнулись,
Сдвинулись конями,
Сабли враз перехлестнулись
Кривыми ручьями…
У комбрига боевая
Душа занялася,
Он с налета разрубает
Саблю Опанаса.
Рубанув, откинул шашку,
Грозится глазами:
– Покажи свою замашку
Теперь кулаками! —
У комбрига мах ядреный,
Тяжелей свинчатки,
Развернулся – и с разгону
Хлобысть по сопатке!..
Плещет крыжень сизокрылый
Над водой днестровской;
Ходит слава над могилой,
Где лежит Котовский…
За бандитскими степями
Не гремят копыта:
Над горючими костями
Зацветает жито.
Над костями голубеет
Непроглядный омут
Да идет красноармеец
На побывку к дому…»

Тонечка слушала, и её казацкая душа играла и неслась, как вороной конь под седлом её прадеда. Разве же это стихи? Стихи – это про розы, любовь, не про сечу же! А тут, в этих наскакивающих на тебя, рваных ритмах строк – сама горячая кровь пульсирует, ударяет в уши, аж дыхание перехватывает.

Учитель не раз и не два уже поглядывал в её сторону. Ему льстило такое напряжённое внимание этой красивой женщины, жены командира РККА.

Но вот, стих окончил свой широкий бег по вольным степям. Выдохшийся, учитель как-то сник и стал меньше ростом…

– Простите, это что вы теперь читали?

– Это Эдуард Багрицкий. «Дума про Опанаса». Багрицкий написал эту поэму в 1926 году. Я читаю здесь детям, чтобы помнили о герое гражданской войны, Григории Ивановиче, предательски убитом в 1925 году.

– О Котовском?

– Да. Я говорю детям, что он грабил богатеев и раздавал всё бедным, такой необыкновенный и добрый был человек…

– Пойдём, Тоня, – неожиданно резко сказал Григорий Сергеевич и чуть ли не силой потащил её за руку прочь от группы. Учитель проводил её грустным и обречённым взглядом

– Ты что? Что с тобой, Гриша?

Так спросила поражённая поведением мужа Тоня. Спросила, чуть не плача. Что он её тащит, да так грубо!

– Тоня, мне это всё не нравится. И стихи какие-то …как провокация. Чужие стихи. Как оплакивают махновца Опанаса. Ишь ты, плакальщик нашёлся! О бандите стихи. Не стоит нам тут быть. Пойдём.

– Гриша, да он же о Котовском…

– Ты, Тося, мало настрадалась? Ещё хочешь? За чужие стихи? Пойдём.

На обратном пути Григорий поучал Тонечку,

– Вот что ты о Котовском знаешь?

– Ну, то, что и все… Красный комдив, банды бандита Махно гонял. Смелый был, отважный, решительный, за народ бился и был очень счастлив во всех своих делах, всё ему удавалось, только вот, его бандит убил… Ты что скривился? Я что, не то говорю?

– Тось, да ты пойми, у Котовского всё в жизни перепуталось. Сегодня он сам бандит, завтра за бандитами гоняется. Сегодня он банки грабит, завтра от повестки на фронт уклоняется, а послезавтра – он Член Реввоенсовета СССР. Вот холера! В смысле, Котовский – холера! Ты знаешь, он же был сиротой, но ему повезло, многие люди по доброте своей о нём заботились, в училище определили. На агронома учиться. Так он там с эсерами связался, вместо учёбы! Их взгляды ему приглянулись, вишь ты.

А после, как отучился, так он просто как с цепи сорвался. То грабил, то… В общем, много чего говорят. Вот и ты слышала, что он, якобы, украденные деньги батракам отдавал… Может, случалось, что и отдавал когда… А когда и сам тратил. На разгул. Я вот тут слышал, что в 1904-то году его короновали местные уголовники, в «паханы», знать, выбился.

Тоня тихонько ахала, не забывая придерживать девочек. Они уснули и постоянно во сне сползали с жёсткой скамейки. А Григория «понесло».

– Вот ты мне про деда говорила, того, что от вас отказался, что ему дворянство дали за русско-японскую войну, за героизм. А Котовский, не будь дурак, с этой войны-то и дезертировал! Конечно, что он там забыл? Вернулся сюда, стал тут помещикам имения жечь, да и загремел на каторгу. В Забайкалье, в Нерчинск. И что же? Тут же стал вроде как сотрудничать с царскими властями.

– Гриш, отец говорил, каторжане нам всю Забайкальскую часть дороги и построили. Это что же и Котовский нашу дорогу строил? Мы же по ней ехали сюда… а ты говоришь…

– Что ж, видать, и он руку приложил. Да только не рассчитал маленько, когда к властям там примазывался-прилаживался. Его-то под амнистию не подвели! Уголовник же был.

– Ка… какую амнистию?

<< 1 ... 17 18 19 20 21 22 23 >>
На страницу:
21 из 23