Подруги

Я ее обняла. До чего же я ее люблю! Она всегда найдет нужные слова, мягко и доброжелательно все расставит по своим местам. Еще немного поболтав, мы улеглись спать. В три часа Вероника меня разбудила.

– Костя звонит, беспокоится, куда ты пропала.

– Черт, – ругнулась я, – наверное, батарейка в телефоне разрядилась.

Я взяла Никину трубку и нехотя отозвалась.

– Почему ты меня не предупредила, что останешься у Вероники?! – напустился он на меня.

– Разве тебя это интересует?

– Представь себе, интересует. Я тут извелся, ожидая тебя.

– Ты только что пришел? – ехидно осведомилась я.

– Я уже давно пришел! Просто только сейчас додумался позвонить Веронике.

Наверняка врет, – подумала я. Единственное место, где я могла оказаться в такое время, это дом Вероники. Скорее всего, только что пришел и действительно перепугался, не застав меня дома.

– Ты можешь мне объяснить свой поступок? – продолжал он на меня напирать.

– Завтра вечером объясню, если тебе это действительно интересно и, если тебя еще куда-нибудь не пригласят.

– Не знал, что ты такая злая, – пробурчал он.

– Теперь знаешь. До завтра!

Я повесила трубку, не дожидаясь его ответа. Хватит! Уснуть мне не удалось, и я покинула Никину квартиру, как только открылось метро. Когда я пришла домой, Костя еще спал и даже не шелохнулся, когда я зашла в спальню за своей одеждой. Непробиваемый! Наша совместная жизнь висит на волоске, а ему хоть бы что. Вот бы мне такие нервы и самоуверенность. Впрочем, я не хотела ни в чем походить на Костю. В данный момент я вообще не понимала, что меня в нем так привлекло, что я застряла в этих тусклых отношениях на шесть лет. Зато появилась уверенность, что к прежней жизни я точно не вернусь. Я умылась и привела себя в порядок с особой тщательностью, чего уже давно не делала. Затем надела бледно-розовый костюм. Его фасон вполне соответствовал дресс-коду банка, правда, цвет был несколько фривольным, но в солнечный летний день такое вполне допустимо.

Я уже позавтракала, когда Костя появился в кухне – заспанный, небритый и немного обрюзгший. А ведь совсем недавно мне нравилось то, как он выглядит. Ну, и чудеса происходят.

– Куда это ты так нарядилась? – внимательно вглядываясь в мое лицо, спросил он. Давненько я не удостаивалась столь пристального внимания.

– На работу, куда же еще.

– Раньше ты одевалась скромнее. – В его голосе явно слышалось осуждение.

– Теперь все будет иначе – твердо произнесла я, неожиданно почувствовав себя совершенно свободной.

Какое это восхитительное чувство! Я больше не боялась потерять Костика и не боялась одиночества, даже подумала, что, пожалуй, ход нашего предстоящего разговора стоит пересмотреть. Я уже не была уверена, что хочу выйти за него замуж и иметь от него детей. Еще не вечер! У меня еще все впереди! Потом я отбросила мысли о нем и стала думать, что делать с проклятым счетом. Имелось три варианта. Первый: просто предъявить его к оплате, так как денег на счету фирмы для этого хватает. Но как бы меня потом не обвинили в невнимательности. Второй: позвонить бухгалтеру фирмы и выяснить у него, не вкралась ли какая ошибка. Но если там проворачивают темные делишки, они могут насторожиться и свернуть свою деятельность. Хотя, как связаны между собой хакерство и чрезмерное потребление энергии, непонятно. Оставался третий вариант: пойти к начальнику отдела и изложить ему ситуацию. Именно он привел «Цвета лета» в наш банк, вот пусть он все и разруливает. Я так и поступила, как только появилась в банке.

– Екатерина Андреевна, вы молодец, – с воодушевлением произнес Геннадий Сергеевич. – Думаю, здесь действительно вкралась ошибка. Я созвонюсь с бухгалтером и энергетической компанией, и решу эту проблему. – Я протянула ему распечатанный злополучный счет, и он мне улыбнулся. – Кстати, Наталья Максимовна все-таки увольняется, так что вскоре вы станете моим заместителем. – Затем его улыбка стала еще шире. – Вы сегодня отлично выглядите, глаз не оторвать!

Я его поблагодарила и улыбнулась с таким видом, будто мне на каждом шагу делают комплименты.

Глава четвертая

Марина

Воскресный вечер выдался на редкость неудачным, Никина диарея спутала все планы. Последний раз мы встречались еще до ее отъезда в Грецию, и я с удовольствием предвкушала нашу встречу. Но, увы! С Катькой мы еле высидели до восьми. Она меня часто бесит своей бесхребетностью. Нельзя же позволять вытирать о себя ноги всем, кому не лень. А она постоянно это делает. Впрочем, нельзя винить ее в этом. Ее мамаша та еще Медуза Горгона. Прав был старина Фрейд, утверждая, что все наши комплексы родом из детства. Ко мне это тоже относится. Моя мама забеременела от своего дружка, когда обоим еще не было двадцати. Мой папаша так перепугался, что тут же исчез не только из маминой жизни, но и из города, а потом и из страны. Мама не растерялась, бойфренды в ее жизни не переводились, и это были вполне приличные люди и более или менее состоятельные. Мы никогда не бедствовали, у нас была хорошая квартира, всегда было достаточно денег и на наряды, и на отдых.

Дело в том, что моя мама очень красива, даже сейчас, когда ей перевалило за пятьдесят, и выглядит лет на десять моложе своих лет. И сейчас у нее есть бойфренд, моложе нее и, кажется, относится к ней очень серьезно. Втайне я надеялась, что он когда-нибудь сделает ей предложение. До сих пор этого ни разу не случалось. Всю жизнь мама работает в салоне красоты. Салоны не раз менялись, но мамина должность оставалась неизменной – администратор. За все эти годы она не удосужилась обзавестись какой-нибудь специальностью – парикмахера, маникюрши, визажиста или косметолога. Я ее очень люблю, но не могу не признавать очевидного – она очень поверхностная и не слишком умная. Даже в начальной школе она была не способна помочь мне с уроками, так что мне приходилось полагаться только на себя, что, думаю, пошло мне на пользу. Может, в противовес маме, еще в детстве я решила чего-то добиться в жизни, а не зависеть от благосклонности мужчин. Став постарше, поняла, что не хочу бросаться из одних объятий в другие. Мне нужен один, но настоящий мужчина – умный, верный и любящий.

Повышенное мужское внимание мне сопутствовало с детства, в подростковом возрасте мальчишки просто прохода не давали. Они казались мне неинтересными, примитивными, а их глупые шуточки раздражали. И вдруг, классе в восьмом, я обратила внимание на одноклассника, которого прежде не замечала – Женю Семенова. Он занял первое место в городской олимпиаде по математике, и его перед всей школой чествовали, превознося до небес. Другой бы на его месте смутился, но он выглядел невозмутимым и незаинтересованным, казалось, просто терпит эти восхваления. Меня это заинтересовало. Его необщительность стала казаться признаком богатой внутренней жизни, и его внешние данные нравились. Он был высоким, а мне далеко не все мальчишки подходили по росту, он был блондином со светлыми глазами, я брюнеткой с карими, а ведь, как известно, противоположности притягиваются. «День и ночь – как это романтично», – подумала я и начала действовать.

Обычно было достаточно одного взгляда, чтобы парень оказался у моих ног. С Женькой ни пылкие взгляды, ни «случайные» прикосновения не срабатывали. Он оказался совершенно невосприимчивым к моим чарам, что еще больше меня заводило. Я обращалась к нему за помощью по математике, физике и информатике. Он в помощи не отказывал, объяснял все очень четко и лаконично, но я понимала, что он делал это только из вежливости. Я даже мельком подумала, уж не голубой ли он. Но он обращал на мальчишек так же мало внимания, как и на девчонок. «Просто ботаник, холодный ботаник», – сделала я вывод, которым поделилась с подругами. Я не была холодной, так что ходила на вечеринки и целовалась с мальчишками, однако на интимную близость не соглашалась. Я чего-то ждала, чего-то необыкновенного. И Женьку из поля зрения не выпускала. Может, ему просто надо повзрослеть?

Все изменилось, когда в десятом классе Женька, будто очнувшись от многолетнего сна, стал хвостом ходить за Вероникой. Любой его выбор был бы болезненным для меня, но то, что он выбрал мою лучшую подругу, было просто невыносимо. Я опять активизировалась. Как-то два часа торчала возле его подъезда, ожидая, когда он вернется после прогулки с Никой. Была зима, я ужасно замерзла, зуб на зуб не попадал. Увидев его, я тут же подбежала.

– Привет!

– Привет, – безучастно отозвался он и хотел пройти мимо, но я его остановила.

– Я уже два часа тут стою, Вику жду. – Вика была нашей одноклассницей и жила в одном доме с Женькой. – Совсем околела. – Глупая, я надеялась, что он пригласит меня к себе отогреться.

– Разве ты не можешь ей позвонить? – задал он вполне резонный вопрос.

– Ее телефон не отвечает.

– Тогда отправь ей сообщение и беги домой, пока не заболела.

Бросив «Пока!», он скрылся в своем подъезде, а я осталась на морозе, глотая слезы обиды и злости. На следующий день на очередной вечеринке я отдалась одиннадцатикласснику Косте Саенко. Первая близость не произвела на меня особого впечатления, и я еще долго ни с кем не сближалась. Тем временем мы закончили школу и поступили в ВУЗы. Дружба Ники с Женькой продолжалась, не переходя в новую фазу, что меня удивляло и нервировало. Впрочем, студенческая жизнь не оставляла много времени для размышлений об этом. Я всегда была активной, так что не скучала, занималась на кафедре научной деятельностью, посещала всевозможные вечеринки и крутила романы, лишь изредка встречаясь со школьными подругами. Во время одной из таких встреч я узнала, что отношения Ники с Женькой, наконец, вступили в новую фазу – теперь они часами целуются, и обоим это очень нравится. Я поняла, что и все остальное не за горами. Даже не помню, что именно почувствовала, но радости это мне точно не принесло.

Вскоре на очередной вечеринке, куда меня заманил смазливый старшекурсник, я познакомилась со Станиславом. Привлекательный мужчина под сорок, известный театральный режиссер, я о нем и раньше слышала. Многие его постановки привлекали внимание своей эпатажностью, хотя не только этим. Станислав был талантлив и находил какие-то изюминки даже в самом обыкновенном. Мне ужасно льстило его внимание, а ухаживать он умел – ласковые слова, цветы, приглашения на всевозможные мероприятия. Я им всерьез увлеклась, несмотря на его тяжелый багаж в виде трех бывших жен и четверых детей. У нас все будет по-другому! – оптимистично думала я. Что могли дать такому мужчине эти старые неказистые грымзы? Я – совсем другое дело – молода, красива, умна и верна. Мы поженились. У него была отличная квартира в Петергофе, и я с удовольствием туда переехала. В свадебное путешествие мы отправились в Париж. Все было, как в сказке. Эта сказка продолжалась еще три месяца.

Наша жизнь была очень наполненной, напряженной. Станислав ставил новую пьесу для небольшого, но популярного театра, а у меня началась зачетная неделя. Он пригласил меня на генеральную репетицию. Мне ужасно хотелось пойти, но в это время у меня намечался зачет, который нельзя было перенести на другой день, и я отказалась. Он расстроился и, чмокнув меня, сказал, что вечером дома встретимся. Однако я появилась на кафедре пораньше, преподаватель был свободен и согласился принять у меня зачет досрочно. С учебой у меня никаких проблем не было, так что, быстро отстрелявшись, я помчалась в театр. Меня там знали, так что пустили без всяких разговоров. Репетиция уже закончилась, но вахтер дружелюбно сказал:

– Ваш муж еще не выходил.

В кабинете, который ему выделили на время работы, его не оказалось, и я спросила у проходившей мимо уборщицы, не знает ли она, где сейчас Станислав Владимирович. Та махнула в сторону одной из гримерок. Недолго думая, я, для приличия стукнув в дверь, вошла и увидела незабываемую картину. Мой муж на узкой кушетке совокуплялся с актрисой, играющей главную роль в его пьесе. Я побросала в них все, что попалось мне под руку – пепельницу, какой-то светильник, ключи, мобильник и что-то еще. При этом я выдала на-гора все бранные слова, которые имелись в моем арсенале, кажется, даже что-то новое придумала. На прощанье опорожнила графин с водой на их головы, только после этого покинула гримерку. Видимо, их так ошеломило мое поведение, что никто из них даже не пикнул.

Я сразу вызвала такси и помчалась в Петергоф и уже заканчивала собирать вещи, когда появился Стас.

– Маришка, не обращай внимания на то, что сегодня увидела. Это издержки профессии.

– Издержки профессии?! – взвилась я. – Старый козел! Молодая и красивая жена его не устраивает! Вот, и оставайся со своей профессией, и путайся со старыми шлюхами, на которых пробу ставить негде! Меня ты больше не получишь!

Он еще долго меня преследовал, пытаясь вымолить прощение, обещал, что такое не повторится, но я ему не верила. Но даже, если бы поверила, это ничего не меняло, он убил во мне все чувства. Моя влюбленность так и не переросла в любовь. После развода я еще долго чувствовала опустошение. Ника тем временем встретила Олега и по уши в него влюбилась, а Женьку отбросила, как ненужную тряпку. А этот дурачок все ей прощал, предложил остаться другом. И я вдруг почувствовала жгучую зависть. Меня никто и никогда так не любил! И дело не в том, что я чем-то плоха, просто людей, способных на настоящее чувство, очень мало. Женька один из немногих. Почему он влюбился именно в Нику, неспособную его оценить? Я несколько раз видела Олега и не понимала, как Вероника, такая чуткая и тонкая, сразу его не раскусила? На нем же крупными буквами написано, что он махровый эгоист и ярко выраженный кобель. Как много несправедливости в жизни!

Однако я решила свой шанс не упускать и несколько раз звонила Женьке, предлагая встретиться и где-нибудь прогуляться. Он, не задумываясь, все мои предложения отклонял, продолжая преданно любить Веронику. Как же мне хотелось, чтобы и меня кто-нибудь так любил! Кто-нибудь или все-таки Женька? Какой же идиоткой я была! Все время на что-то надеялась. А жизнь шла своим чередом. Вероника с Олегом расстались – некрасиво, обидно и больно. Это было хорошо мне знакомо. Меня возмущало, что она искала оправдания этому негодяю. Возможно, если бы не болезнь Никиной бабушки, все у них сложилось бы по-другому, но уверена, рано или поздно он показал бы свое истинное лицо. Примирение не состоялось. Каково же было мое удивление, нет, не удивление, а настоящий шок, когда Вероника решила выйти замуж за Женьку. Я этого не понимала, ведь она его не любила! Когда стало известно о ее беременности, все встало на свои места. Я решила, что Женька, как и положено благородному рыцарю, хотел «прикрыть грех» своей возлюбленной.

В тот период мое отношение к Веронике было очень сложным. У меня никогда не было, нет и не будет более близкой подруги, чем она. При любом раскладе я не хотела терять нашу дружбу. Но ведь и с Женькой нельзя так поступать! Генетический анализ меня ни в чем не убедил, только спустя три года я вынуждена была признать, что Лиза Женькина дочь. Но ведь это означало, что Вероника параллельно спала с обоими. Как это было не похоже на мое представление о ней! Но я смирилась. Значит, так сложились обстоятельства, и ничего с этим не поделаешь.

Поначалу мне было больно наблюдать за их семейной жизнью. Внешне все выглядело благополучно. Женька ловил каждое слово и взгляд жены, пытаясь предугадать ее любое желание, в дочке души не чаял и, хотя до конца не преодолел свою замкнутость, стал более общительным. А Вероника? Она выглядела несколько отстраненной, я ни разу не перехватила ни взгляда, ни жеста, который бы демонстрировал ее близость с мужем. Это разительно отличалось от того, как она вела себя с Олегом. Мне было обидно за Женьку. Я до сих пор до конца не понимаю, как к нему относилась. Наверное, отчасти я его выдумала. Но выдумка и реальность так слились, что их было уже не различить. Поначалу он привлек меня своей необычностью, а его последующее поведение и поступки добавили ему очков в моих глазах. Я много мужчин перебрала, и на фоне их всеядности и беспринципности его верность и самоотреченность производили сильное впечатление. А еще его несомненный интеллект. У меня не было возможности оценить его профессиональные достижения, но то, как четко он выражал свои мысли, как ухватывал самую суть вопроса, говорило о многом. Мне всегда нравились умные мужчины, у неумных не было никаких шансов, какими бы прочими достоинствами они ни обладали. Так получилось, что именно в Женьке сконцентрировались все качества, которые я ценила в мужчинах. Как я могла устоять?

Я понимала, что мне с ним ничего не светит, никаких воздушных замков не строила, но не оставляла попыток привлечь его внимание. Хотела сделать что-нибудь выдающееся, чтобы он посмотрел на меня с интересом, а не как на пустое место. Я работала в очень серьезной фирме, занимающейся продвижением передовых технологий. Как-то, будучи у них в гостях, я завела разговор о проекте, в котором принимала участие. Он был связан с применением искусственного интеллекта. На работе я из кожи вон лезла, чтобы как можно глубже вникнуть в проблему. Женька заинтересовался, и мы с ним долго обсуждали эту тему. Катя с Вероникой отправились на прогулку с Лизой, а мы продолжили беседу. Это было восхитительно. Но такое случалось очень редко, и только при обсуждении технических тем. Мои наряды и демонстрация смазливых бойфрендов на него никакого впечатления не производили. Знаю, глупо и даже подло пытаться привлечь внимание мужа подруги. Но я ничего не могла с этим поделать. Думаю, Вероника догадывалась о моих мелких хитростях, но то ли ей было все равно, то ли была настолько уверена в Женьке, что оставалась спокойной. Во всяком случае, мне ничего об этом не говорила.

Когда Женька умер, Вероника, конечно, переживала и даже страдала, но, думаю, моя скорбь была сильнее и глубже. Я потеряла свой недостижимый идеал, и во мне будто выключили рубильник, перекрыв доступ энергии. На работе я просто отбывала номер, теперь не перед кем было демонстрировать свои глубокие познания. Как все это глупо, глупо, глупо! Ладно, девчонка придумала себе сказочку, но ведь столько лет прошло! Взрослой женщине пора вырваться из мира фантазий. Ведь жизнь проходит!