Адрес мечты

– Я, говорит, в армию иду, а ты тут другого себе заведешь! А я ему: если ты мне сейчас не веришь, то после и вовсе верить не будешь. Так что нам лучше сразу расстаться.

– А он?

Раечка пожала плечами и усмехнулась:

– Ничего, проглотил… Как миленький! Не хватало еще! Я знаю, кто ему этих песен напел! Дружбаны его – придурки! – Когда она говорила, у нее глаза сделались злые, Катя видела и все еще недоумевала.

– Раечка, но ведь тебе только шестнадцать! Ты действительно хочешь за него замуж? Ждать будешь?

– Почти семнадцать, – уточнила та, – да, собираюсь ждать, а что плохого? Но до свадьбы – ни-ни! Знаю я их! – И она для убедительности погрозила кому-то кулаком. – Сначала дай да дай, люблю – не могу! Разведет такой девчонку, а потом над ней смеется! Не на ту напали!

У Кати заполошно билось сердце и кровь приливала к щекам. Раечка старше ее на год, а рассуждает как взрослая женщина. Ну, выйдет она замуж за своего Колю, а дальше что? Что они будут делать вдвоем? Ни профессии, ни образования… Так и останутся сидеть в своем заштатном поселке, кур разведут, кроликов… Коля начнет пить, как все тут пьют, потому что работать негде и делать нечего. А до города 180 километров.

Навидалась Катя этих молоденьких жен. Раечкина подружка – Валя, ей девятнадцать, замуж вышла, как раз в начале прошлого лета. Свадьбу гуляли всей улицей. А потом Валя прибегала к Раечке и, оттянув ворот халатика, хвасталась синяками на шее.

– Он что, бил ее, что ли? – осторожно спросила Катя у Рачки, когда Валя, сославшись на занятость, убежала.

Раечка покосилась на Катю и заявила свысока:

– Ты что? Маленькая? Это засосы! Любит он ее сильно, поняла?

Катя кивнула, не решившись признаться, что ничего не поняла. Но потом, уже вернувшись домой, она все думала и думала, и никак не могла понять такой «любви». Не могла представить себе, как кто-то чужой ляжет с ней в постель и будет распоряжаться ее телом, после чего на нем останутся вот такие, как у Вали, отвратительные следы.

«Ни за что! – твердила Катя. – Не пойду замуж!»

Вернувшись домой, она, естественно, поделилась с Милкой своими мыслями. У той лицо осталось непроницаемым и равнодушным.

– Фигня это все, – заключила подруга, – они там на свежем воздухе созревают быстрее, чем мы тут, в городе. В Африке вон тоже…

– Ты еще сюда какую-нибудь Бразилию приплети, – рассмеялась Катя, – раньше и у нас замуж выдавали в тринадцать, четырнадцать, в деревнях особенно. Так что мы с тобой уже старушки! Помнишь, у Пушкина, в «Метели»? – и Катя продекламировала: —…Она была уже не молода, ей минуло двадцать…

– Ну, до двадцати еще дожить надо, – усмехнулась Милка, – и потом, ты видела, какие бывают парни двадцатилетние? Очень даже ничего!

Катя тут же представила себе своего соседа – здоровенного красавца Вадьку. Что и говорить, смотреть на него – одно удовольствие, с буйными темными кудрями, кареглазый, лицо точеное, прям хоть картину пиши – какого-нибудь «Демона», как у Врубеля. А поговорить – дурак дураком и уши холодные! Да еще и пристает вечно! Надоел до ужаса! В подъезд заходить страшно.

– Ну, не знаю, – вздохнув, отозвалась Катя.

– Забудь, – посоветовала Милка. – Лично мне в нашем городишке никто не нужен. Я себе получше найду. А это все, – она сделала широкий жест руками, – музыка для бедных.

Нет, Катя не спорила. Может, конечно, и для бедных. Вот, по телевизору показывали девушек из провинции, тех, кто вырвался из маленьких городков и поселков, тех, которые чего-то добились. Они тоже говорили, что с самого раннего возраста всеми силами мечтали уехать, рассказывали о том, как им ужасно жилось, как они из кожи вон лезли, только бы уехать! Но ведь уехать мало. Надо еще и удержаться там, куда уехала. Надо образование получить, работу найти, надо быть сильнее, умнее, красивее конкуренток.

И все эти успешные девушки в один голос утверждали, что ни о каких парнях они не думали. Боялись их, сторонились!

Так что, Милка, пожалуй, права. Надо сразу поставить себе цель и не отвлекаться на всякие глупости. Катя и не отвлекалась. Просто… Ну, можно же с кем-то пообщаться… Нет, ничего серьезного, так… Для общего развития… Не обязательно влюбляться, но если вдруг встретится такой парень, хороший, в общем… Нет, она не собирается никого специально искать. А вдруг?

О принцах, разумеется, речи нет, но даже в Катиной школе наблюдались вполне приличные ребята. Их идиотами никак не назовешь. Катя была уверена в том, что они после школы учиться поедут. И кто знает, кем они станут через несколько лет…

Глава 4

Мечты

Это была излюбленная тема у подруг: когда же, наконец, закончится эта дурацкая школа и можно будет свалить из надоевшего серого мирка в большой сверкающий мир. Будущее и пугало своей неопределенностью, и будоражило, и манило. Уж там-то, в этом необозримом светлом будущем, их ждут настоящие принцы! Еще бы! В светлое будущее придурков не пускают, им там просто нет места. Всякие-разные отморозки останутся в сером безрадостном прошлом и буду влачить жалкое бесцельное существование в таких мелких городишках, где зачем-то обосновались родители Кати и Милки.

Катя не раз спрашивала у родителей, зачем они сюда приехали? И каждый раз слышала «по распределению». Мама еще добавляла, мол, здесь сразу квартиру давали, а в других местах пришлось бы годами ждать, ну и еще про то, что кому были нужны нищие студенты, без связей? Мама вообще часто говорила о том, что на жизнь надо смотреть реалистично и не ждать каких-то невообразимых чудес. И мечтать не надо. А надо учиться, получать специальность, которая поможет заработать на кусок хлеба, ну и все такое прочее, давно набившее оскомину. Поэтому стоило Кате заикнуться о том, что она хочет поступать на журналистику, как мама начинала насмехаться.

– Какая журналистика? Кому ты там нужна? Там от своих отбоя нет, а тут еще ты! Только время зря потратишь! Да и не поступишь ты… а если и поступишь, что потом? Кто тебя будет продвигать? У нас нет таких связей, мы люди простые, без выкрутасов. Так что не суйся, не порть себе жизнь. Сук надо по себе рубить.

Ее слова звучали вполне убедительно. Временами Катя даже начинала верить маме. Ведь она ей добра желает, она старше, умнее, лучше знает жизнь. Но что же тогда получается? А получается, что ей – Кате, нет хода из маленького городишки в большой блистающий мир. Ей надо смириться с той жизнью, которой живут все ее знакомые. И стремиться ни к чему не надо, а надо жить, как другие, не высовываться и быть довольной тем, что есть. Весьма безрадостное будущее рисовалось Кате, пугающее и бесперспективное. Зачем тогда жить? Для чего учиться? Не проще ли забить на все, шататься по городу, сидеть допоздна у подъезда, хихикать над плоскими шуточками соседских парней, выскочить за кого-нибудь замуж…

Ну уж нет! Стоило только представить себе такую жизнь, становилось совсем худо. Катя встряхивала головой, прогоняя мрачные мысли, и приказывала себе никогда так не думать! Никогда!!!

Потому что – и она хорошо понимала это – в ее городе жили не только придурки и отморозки, но и вполне приличные люди, такие, как ее родители и родители Милки, Иры, многих ее одноклассников. Они все были нормальными людьми, волею случая обитающими именно в этом городе. А таких городов в стране – многие тысячи! И нормальных людей гораздо больше, чем плохих. Если бы было наоборот, то мир давно бы рухнул.

И, если уж совсем честно, то и парни хорошие тоже есть. Например, Катин сосед снизу – Сережа, или Игорь из третьего подъезда. А еще им с Милкой нравился Олег, только он уже в одиннадцатом классе, а Милке нравится одиннадцатиклассник Илья, да и самой Кате он тоже немного нравится. Ну, может, больше из солидарности с Милкой… Но чтоб влюбиться – нет! Катя никогда ни в кого не влюблялась, как и Милка. И они даже гордились этим.

Но когда все вокруг только и говорят о любви, когда о ней написано во всех книгах, когда по телевизору – тоже любовь, становится как-то неуютно, не по себе, что ли… Какая она – любовь?

Прошлым летом деревенская подружка буквально навязала Кате одного парня. Его звали Сашей. Он был не из их компании, так, иногда приходил посидеть на бревнах. Катя сразу выделила его из всех, потому что он не матерился, не пил пиво, не курил и вообще вел себя не так, как ее приятели. Нормальные, в общем, мальчишки, только очень уж развязные. «С виду дядьки, а умом – младенцы», – пренебрежительно отзывалась приятельница. Катя откровенно скучала и предпочитала валяться с книжкой в гамаке. От скуки вечером выходила на бревна, или в парк, или «на дискотеку». И все время страдала из-за того, что даже поговорить толком не с кем.

А тут этот Саша, такой спокойный, аккуратный, и лицо у него открытое, чистое, и глаза красивые. А подруга рада стараться: «Он тебе понравился? Да? Понравился? Я сразу заметила! Хочешь, я вас сведу?» Катя испугалась, что значит «сведу»? Ерунда какая-то! Но подруга не отставала:

– Будет здорово, если мы будем гулять двумя парами: я с Колей и ты с Сашей. Все обзавидуются!

– Да почему я должна с ним гулять?! – пугалась Катя. – Я просто хотела пообщаться…

Раечка подхватила:

– Вот и пообщаетесь! Он парень нормальный. Семья хорошая. Мама учительница, а не кто-нибудь там…

– Да, но зачем нас сводить? – не понимала Катя.

– Ну а как еще? – удивилась подружка.

Катя пожала плечами:

– Не знаю…

– Не знаю! – передразнила Раечка. – Зато я знаю. Вот, сегодня вечером он тебя позовет пройтись, так ты не отказывайся.

Катя испугалась еще сильнее:

– Откуда ты знаешь, что позовет?

– Знаю, – загадочно сообщила Раечка.

Вечером было прохладно после дождя и сыро. Катя накинула куртку и вышла на улицу. Было еще светло. На бревнах уже сидели, подстелив куски клеенки. Парни заулыбались, увидев Катю, подвинулись, давая место. Раечка многозначительно улыбнулась. Она сидела в обнимку со своим Колей, а рядом – Саша. Катя взглянул на него, и ей показалось, что он бледнее обычного. Она отказалась садиться, замерла нерешительно, хотелось уйти домой, и она лихорадочно искала предлог, чтоб никого не обидеть. И в этот момент Раечка медленно поднялась со своего места, потянула за руку Колю.

– Ну, мы пойдем, – сообщила, ни к кому конкретно не обращаясь.