Деревенская история. Рассказ

Женька, увидев издалека охающую и ахающую на все лады и разные тональности, бабушку, бросилась к ней со всех ног. Соседка Тонька растерянно хлопала глазами, не зная уже как быстрее замять разгоревшийся скандал.

– Ой, Женька! – обрадовалась она подбежавшей девушке, – а бабушке твоей, вот вишь, поплохело чуток…

Евдокия Семёновна приоткрыла один глаз, увидев внучку, она запричитала:

– Вот оно значит как, батюшки святы. Такой рёв подняла на бедную старушку, слыхала Женька! А теперь сухой из воды выйти хочет, – бабушка вытерла уголком платка, невидимые сле?зы.

– Ба, не пугай меня, – Женька взяла Евдокию Семёновну под локоть, —

пошли в дом, давление тебе померяю.

Евдокия Семёновна тяжело поднялась с лавочки и оперевшись об плечо своей внучки, медленно побрела к дому.

Тонька, нахмурившись, смотрела им вслед. Зная, как баба Дуня любила ломать комедию, она только раздражённо пожала плечами. Цветы-то пощипаны, убытки понесены, а ущерб возместить не кому.

– Ох, и хитра бабка, – покачала она головой и войдя в дом, гаркнула сыну:

– Санька!

Тот нехотя вышел, потягиваясь и позёвывая во всю обширную ротовую полость.

– Ма, ну чего ты орёшь, с утра пораньше. На каникулах поспать не дашь, – он ещё раз широко зевнул, пока от матери не получил подзатыльник.

– Я те щас посплю, бездельник этакий. Отец твой с братом с утра на рыбалку ушли, вечером ухи наварю, да рыбы нажарю. А ты дрыхнешь до обеда и в ус не дуешь! Нет, чтоб матери по хозяйству помочь.

– Да чего там тебе помогать то, бельё стиранное развесить, так это не мужская работа, -хохотнул Санька, наливая себе кружку парного молока.

Тонька горестно вздохнула.

– Непутёвый ты растёшь, Санька. И в кого такой. Вон у бабки Дуньки, Женька какая выросла, с утра уже на ногах. То поросят кормит, то глядишь, козу на луг ведёт или в огороде ковыряется.

– Поросят… – Санька зашёлся хохотом – видал я, как она их кормит, вместе с козой. Ты мне за Женьку не болтай, легкомысленная дурочка она и простофиля.

Санька со злостью откусил большой кусок горячего хлеба, который испекла мать. Он вспомнил, как вчера Женька высмеяла его в клубе, перед пацанами и настроение его вконец испортилось. А мать ещё масла в огонь подлила словами:

– Хорошая, зато жена из неё выйдет. Чтоб сегодня вечером в клуб за ней зашёл. Ясно тебе, охламон?

Тонька шлепнула мокрым полотенцем, сына по мягкому месту и вышла из дома, дел на весь день. День в деревне, он такой. С восходом начинается и с закатом завершается следует.

Часть 3

К Женьке мама приехала или неудачный поход на танцы.

Женьке было скучно, она сидела на крылечке и грызла семечки, сплёвывая шелуху прямо себе под ноги. Бабушка после ругани с соседкой, не угомонилась. Дома она отходила Женьку веником, по мягкому месту, за то, что та не доглядела гусей. А, ведь Евдокия Семёновна, именно за ними и посылала Женьку. И, сейчас девушка сидела понурая и без настроения. Потому что бабушка наказала её тем, что запретила на неделю, походы в сельский клуб, на дискотеку. Да ещё в обед, заставила картошку идти окучивать, в жару.

– Ну, и пожалуйста, – бормотала Женька – подумаешь, пригрозила. Да я эти танцы…

Девушка не успела договорить, как услышала звук подъехавшей машины и через минуту калитка скрипнула.

– Мамаа! – закричала Женька, сорвавшись с места. Семечки рассыпались на дорожку, смешавшись с шелухой.

– Тише ты, Женька, – мама недовольно сморщила лицо – всех соседей переполошишь своими криками.

Оксана Красавина тащила за собой чемоданчик по вымощенной мелкой щебёнкой, дорожке. Бабушка выглянула из окна.

– Явилась знать – таки, – с ехидцей произнесла она, с хитрым прищуром, глядя на свою дочь – чем обязаны, что нас изволили из городу навестить?

– Мама, ну что ты опять в своей манере! Я в гости всего лишь приехала. В го – с – ти, – по слогам произнесла Оксана и её пухлый рот в ярко-красной помаде, расплылся в широкой белозубой улыбке.

Евдокия Семёновна скрылась за занавеской. Женька радостно прыгала и хлопала в ладоши. Её счастью не было предела! Она так любила, когда мама приезжала к ним с бабушкой, из города. Это было так редко, что Женька и не помнит уже, когда последний раз видела мать.

– Давай, Женёк, бери чемодан у мамки и тащи в дом, – Оксана эффектно сняла модную соломенную шляпку с головы и встряхнула копной чёрных, как смоль, волос. Вообще она была похожа на актрису, в прочем это и было её основной профессией в жизни. Небольшого росточка, с точённой фигуркой, как у шестнадцатилетней девчонки, с кукольным личиком, на котором особенно ярко выделялись широко распахнутые глаза кофейного цвета, в обрамлении густых ресниц – она производила неизгладимое впечатление на лиц противоположного пола, чем весьма успешно пользовалась.

– Мама, я привезла тебе дорогущее лекарство, от твоего вечно высокого

давления, – с порога заявила Оксана.

– Охота тебе такие деньжищи на пустышки эти тратить, – проворчала Евдокия Семёновна, накрывая на стол – мой руки, переодевайся и за стол. Счас ужинать будем.

– Мам, а мам – Женька не отходила от матери ни на шаг- ты на такси что ли подъехала? Я слышала машину перед тем, как тебя увидала.

Оксана театрально вскинула глаза к потолку и с усмешкой посмотрела на дочь.

– Женёк, ну какое такси! Сама я, на своей машине, к вам в гости, наконец-то вырвалась! – она прошла в комнату, где обосновалась Женька и продолжила оттуда, переодеваясь к ужину, – Виталька мне купил, точнее подарил недавно. А прав-то нет! Записалась я в автошколу, он оплатил мне учёбу. Замучалась теорию зубрить, практику-то я легче сдала.

– Энто чё ж за Виталька – то? – крикнула с кухни, Евдокия Семёновна – вродя Кирилл Ляксеич последний раз у тебя был, дирехтор каких-то там щей – съязвила бабушка Женьки, еле сдерживая, готовый вырваться наружу, смех. Свою беспутную дочь она хорошо знала. Но, беспутство её было безобидным, поэтому она её не осуждала. Оксанка росла доброй девочкой, весёлой. В школе была заводилой, имея актёрский талант и красоту, она была главной участницей всех проводимых в их сельской школе, мероприятий.

– Мама! Да когда это было-то! В прошлом году! Отношения надо, как и чувства постоянно обновлять. А Кирюша уже старенький, на подвиги не способен. Заболел, я его к законной супружнице проводила. Мы, с ней, кстати дружим. Из семьи – то я его не уводила, поэтому она на меня и не в обиде. А Витальку я встретила под Новый год. На гастроли поехали с нашей труппой в Волгоград, там мы и сошлись, как два одиноких корабля, посреди бескрайнего океана – произнесла с чувством Оксана, последнюю фразу, выйдя из комнаты и устремив томный взгляд, в окно.

Женька, подперев кулаками подбородок, сидела в кресле и восхищенно смотрела на мать.

– Мамка, какая же ты у меня красавица! – произнесла она грустно.

– А что это у нас мордашка такая кислая стала? – проворковала Оксана, потрепав дочь по рыжим волосам.

– Я чучело какое-то, в конопушках, – пожав плечами, ответила Женька – ты вон какая красивая… и почему я не в тебя пошла? – недоумевала девушка.

Оксана, внимательно осмотрев дочь, с головы до ног, скептически поджала губы.

– Копия отец, – вынесла она свой вердикт и уселась за стол, в ожидании ужина.

– Ма, а кто мой отец, – задала вопрос Женька. Она с самого детства хотела знать на него ответ. Но, бабушка упорно отмалчивалась, а матери и вовсе было не до неё всегда.

– Женька, присаживайся давай к столу и глупых вопросов не задавай, – настроение Оксаны резко испортилось, и она замолчала, глядя в окно на вечерний закат и слушая пение сверчков на улице, как раздался резкий стук по стеклу.

– Кто тама ещё? – послышался голос бабушки из кухни, было слышно, как она перестала греметь тарелками и пошла в сени, открывать дверь.

Женька шустро юркнула к себе в комнату, для виду прикрыв дверь и оставив маленькую щёлочку, чтоб можно было подслушать. Оксана тоже встала и пошла посмотреть кто там пришёл.