Деревенская история. Рассказ

– Баба Дуня, пожалуйста, ну отпустите Женьку на танцы, а? – канючила Алёнка.

– Ещё чё! Она, наказана, за сёдня! – сказала, как отрезала Евдокия Семёновна.

– Что здесь происходит? – задала вопрос, подошедшая Оксана.

Алёнка во все глаза смотрела на Женькину маму, даже рот открыла от восхищения.

– Баба Дуся! – заорал от калитки только что вошедший во двор, Санька – Женька на танцы пойдёт?

– Ай, безобразники, – не выдержав прикрикнула на ребят Евдокия Степановна – а ну, кыш отсюдова! Никуда сёдня Женька не пойдёт и неча мне воспитание портить, я её наказала и точка. Так что идите давайте, подобру – поздорову, отсель. Пока и вам не перепало, – грозно добавила она и зашла в дом.

Оксана знала по своему опыту, что спорить с матерью бесполезно и, обернувшись к Алёнке с Санькой, пожала изящными плечиками.

– Слышали, детишки, бабушку, – те закивали головами – ну, вот и идите себе, куда шли. Сегодня Женёк в опале у бабушки Дуни.

– Эх, а я так на неё сегодня рассчитывала, – разочарованно произнесла Алёнка и развернувшись, побрела к выходу. Без Женьки на танцы, она решила не ходить. Поэтому пошла домой.

– А ты что стоишь? Особое приглашение нужно, в виде волшебного пенделя, от Евдокии Степановны? – задорно расхохоталась Оксана, глядя на покрасневшего от смущения Саньку, который с сожалением смотрел вслед ушедшей Алёнке.

– А… – он махнул рукой и тоже пошёл, только не домой, а в клуб.

Оксана зашла в дом, мать уже накрыла на стол и сидела гремела ложкой по тарелке, поглядывая на чуть приоткрытую дверь, в комнату Женьки.

– Гордая кака, – произнесла она нарочито громко – ну, ничё поголодуешь посидишь, может тогда поумнеешь и будешь баушку свою слушаться. А то взяла моду, всё поперёк делать, чё не скажи ей.

Оксана покачала головой.

– Мама, мама… Смотри не перегни палку со своим воспитанием.

– А ты меня не учи, давай. Мне тебя хватило вдоволь, чё учудила в девках. И вообще, ты на меня свою дочь скинула? На меня. Воспитанием её не ты занимашься. Живёшь вон в своём городе, пляшешь, поёшь, роли играшь – и дальше продолжай. А из Женьки я путную девку сделаю! Из тебя не смогла, так хоть из неё толк глядишь будить.

Евдокия Степановна поднялась из-за стола.

– Мама, иди отдыхай, – раздражённо махнула на мать рукой, Оксана – я сама со стола всё уберу и посуду помою.

– Ну, как знашь, – Евдокия Степановна широко зевнула и пошаркала в небольшую комнатёнку, которую отвела себе под спальню – умаялась я чего-то за сёдня. Ты дверя тогда все закрой и Женьку посмотри, чаво она там разобиделася вся и молчит.

– Иди, иди мам, всё нормально. Отдыхай.

Оксана выпроводила мать и вошла в комнату, к дочери. Та сидела в темноте, у окна, створки которого были распахнуты настежь. Из далека доносилась музыка с клуба. На улице было свежо и тихо.

– Жень, – шепнула Оксана – бабушка спать ушла, если хочешь, то сходи на танцы. Я разрешаю.

Женька обернулась в темноте, на мать и тоже прошептала:

– Нее, мам. Я не хочу, мне там Санька леща обещал дать, если я ещё раз на танцы сунусь.

– Здрасти-приехали, так он же сам за тобой и заходил сейчас?

– Да ну и что? Одно другому не мешает, наверняка мамка его, теть Тоня, заставила. Сам бы он не зашёл, я его вчера перед дружками высмеяла.

– Ну, ладно… Утро вечера мудренее, – тихо проговорила Оксана – я с дороги тоже устала, сейчас со стола уберу, посуду помою и спать тогда, в зале лягу. Ты может поешь?

– Я не голодна, мамуль, – зашептала Женька, разбирая кровать, ей не терпелось остаться одной и помечтать в тишине.

– Тогда спокойной ночи, – Оксана вышла, тихо прикрыв дверь.

Переодевшись в ночную сорочку, Женька легла на постель. Ей вспомнилась новость, которую сегодня сообщила Алёнка. К бабке Лизе приехал её сын… Женька чувствовала, что детская влюблённость никуда не делась. Она лежала и вспоминала его лицо. Его красивое, уже тогда мужественное лицо. Девушка повернулась на бок, обняла подушку и погрузилась в глубокий девичий сон, полный чистых и светлых любовных грёз.

Рассказ. Часть 4. Деревенская история или как превратиться из нищенки в принцессу.

Ветер жизни иногда свиреп… В целом жизнь, однако, хороша… И не страшно, когда черный хлеб, Страшно, когда черная душа… (О. Хайям)

Отъезд Оксаны в город или бабушкино разрешение на танцы.

Было раннее солнечное утро. На бескрайнем голубом небе, не было ни облачка. Женька с матерью ушли на речку. Оксана не уставала восторженно повторять, как замечательно выйти за калитку и спустившись на пару шагов с хутора, где утопал в зелени, дом Евдокии Степановны, сразу оказаться на берегу небольшой речушки.

– Эх, Женька! Радуйся, что я тебя бабушке оставила, в городе такой красоты нигде не найдёшь. Там шум и духота, не успеваешь порой за этим бешенным ритмом жизни. А тут, тишина… – Оксана мечтательно смотрела на голубое небо, теперь она не знала, когда в следующий раз наведается в деревню. Наверное уже ближе к концу лета, забирать дочь в город.

– Не передумала в медучилище поступать? А то документы подали с тобой, вступительные сдала вроде…, как ты? – спросила она, внимательно посмотрев на Женьку, выискивая хоть одну свою чёрточку. Но, нет! Вылитая отец, даже по характеру.

– Ну, бабушка, говорит лучше в мед…, " чем вертеть хвостом на сцене в каком-то задрипанном театре, как мать», – передразнила Евдокию Семёновну, Женька. Оксана звонко расхохоталась.

– Ты так точно бабушку передразнила, может лучше в театральный, как мать? – смеялась Оксана.

– Мам, я скучать по тебе буду. Бабушка вечно меня по хозяйству припрягает. Сделай то, сделай это. А мне так хочется иногда на речке с Алёнкой повеселиться, на танцы сходить… Я за всё время только на выпускной свой, в школу сходила, да с тобой в город выбралась, до училища! И всё… – Женька замолчала и протяжно вздохнула.

– Женёк, ты это брось мне тут, сопли разводить. Бабушка не молодая уже, – Оксана нахмурилась, настроение дочери ей не нравилось – она меня родила, ей уже далеко за тридцать было. Отец мой на тот момент по пьяни, на мотоцикле разбился. Она одна меня поднимала. Так что бабушке старайся не перечить, она для тебя, как лучше старается, помогай ей. А на танцы ты всегда успеешь, какие твои годы.

Оксана резво вскочила с лежака и смеясь, щёлкнула шутливо дочери по носу.

– Вот скоро заберу тебя в город, учиться, тогда и будешь веселиться! Правда, в рифму получилось? Так что давай, пошли домой. А то мне

собираться уже пора. Виталька ждет теперь не дождётся.

– Ты его с собой что ли из Волгограда привезла? -удивленно спросила Женька у матери.

– Ну, а чего ему там без меня делать-то? У нас любовь. Он там квартиру свою сдаёт, мне права выручил. Машинку прикупил, он у меня очень деловой. Бизнес вот на рынке, знаешь какой развернул – Оксана закатила глаза.

– Дочку, говорит, в город быстрей перевози и заживём тогда полноценной семьёй.

Женька понуро плелась за матерью. Что-то ей эта идея совместного проживания с нарисовавшимся вдруг, отчимом, совсем не нравилась. Ладно там, раньше… Был у матери Кирилл Алексеевич. Но, тот человек серьёзный, образованный. А этот кто?

– Явились, – улыбаясь, вышла им навстречу бабушка – а я вам блинков напекла, счас со сметанкой как навернёте, да Виталию твоему положу, отвезёшь.

Все вместе они пошли в дом, пить чай с блинами.

– Мама, я думаю, что с Женьки пора снимать наказание, – Оксана подмигнула дочери.