Саша Саша

Краска отливает от моего лица. Я смотрю на девушку не в силах произнести ни слова или что-то сделать. Она знает? Не может быть. Эту историю знает только Ася, и уж она никак не могла ее рассказать этой змее.

– Ты что замерла? Или твои розовые трусики тебе жмут, что лицо перекосило? – девчонки смеются над абсолютно несмешной шуткой этой стервы. Сбитая с толку услышанным, я невнятно мямлю:

– Я на кухню, поесть, – и почему я отчитываюсь перед ними? Развернувшись, на ватных ногах плетусь к арке, которая отделяет кухню от гостиной, но кто-то хватает меня за руку. Я медленно, как будто в прострации оборачиваюсь. В голове все еще звучат слова о помойке.

– А покажи нам, что за трусы ты сейчас носишь? – Карина держит меня за руку, злобно улыбаясь. – Мальчики, вы же не против посмотреть?

Она поворачивается в сторону увлеченных игрой парней. Один из них, черноволосый худой парень, кажется, ее не услышал, продолжая отчаянно жать на джостик. Второй, что не играл, заинтересованно поднял брови и отрицательно мотнул головой. Уж не знаю, что это означало, но мне стало не по себе. Саша же на вопрос Карины быстро метнул на нас взглядом, ухмыльнулся с каким-то презрением и вновь уткнулся в экран.

– Вот видишь, Сашка, никто не против. Покажи. Если оно красивое, то мы больше никогда не будем тебя обзывать «розовые трусики». А чтобы все нам поверили, мы даже это на камеру снимем, – Карина скрещивает руки на груди, в ожидании шоу. Одна из ее приспешниц довольно быстро достает телефон из кармана и держит его так, как будто и правду собралась снимать.

– Да пошла ты, – рычу я, наконец, выйдя и транса. Я уже не хочу никакого бутерброда. Желая скрыться у себя в комнате, проскальзываю мимо немного ошарашенных девушек в сторону лестницы.

– Девочки, держите ее! – орет позади меня блондинка.

Дорогу мне перекрывает вторая девчонка. Она расставляет руки, как будто собирается ловить сбежавшего поросенка. Я в панике отпрыгиваю влево, но там та, что со снимающим телефоном, также преграждает мне путь. С другой стороны мне мешается диван, а сзади уже надвигается Карина.

– Вы что это, серъезно? – выдыхаю я в панике.

– А что, – зловеще улыбается Карина. – Это же весело.

– Саша! – кричу я в отчаянии, потому что они начали смыкать колцо, а та, что преградила мне путь к лестнице, уже протягивает руки к моим штанам. – Саша, блин, убери от меня своих сук!

Но он даже не шевелится. Мой дом. Моя крепость превращается в место издевательства надо мной. Злезы брызгают из глаз, когда Карина и еще одна девочка набрасываются на меня. Третья продолжает все это снимать, громко при этом хохоча. Карина хватает меня за руки, пока вторая пытается стянуть штаны. Слава Богу, они на завязках, чего та сразу не заметила, и стянуть у нее никак не получается.

– Отпустите меня! – кричу я, но девчонки лишь только больше веселятся.

Я бесполезно брыкаюсь. Никогда бы не подумала, что в худощавой Карине столько сил. Мама все еще на работе, а папа куда-то, кажется, повез Тему. Так что мне не на кого рассчитывать. Я знаю, что нельзя показывать свою слабость, но это нападение и унижение, так еще и упоминание о помойке полностью выводит меня из равновесия и я теперь просто как дура какая-то рыдаю. А цепкие пальчики подружки Карины уже добрались до завязок и дергают их.

– Что за хрень здесь происходить?! – голос Вани придает мне сил, и я отпихиваю ногами девушку.

В следующее мгновение, та уже валяется на полу, а на ней словно фурия, сидит разъяренная Ася. Я чувствую, как хватка Карины ослабла, и наконец, она меня полностью отпускает. Обернувшись, я вижу, как за плечи ее держит Ваня и трясет так, что кажется, ее голова сейчас отлетит. А Ася тем временем продолжает колошматить девчонку на полу, зло что-то рыча. Операторша же тихо стоит в сторонке, опустив телефон и, кажется, надеется, что про нее никто не вспомнит. По-хорошему и ей бы врезать. Но на это моих душевных сил не хватит. Я бегу наверх. В убежище. Меня начинают трясти, как только дверь за мной захлопнулась.

Но не успеваю я успокоиться, как за мной влетает Ася с царапиной на лице и весьма потрепанными кудрями. Тут же за ней заходит взволнованный Ваня:

– Сашка, ты как? – он берет мои холодные дрожащие руки в свои и заглядывает в глаза. Что за фигня? Ваня последний человек, с кем бы мне сейчас хотелось бы видеться. Хотя нет, последними были все те, кто сейчас остался внизу и участвовал или наблюдал за моим унижением.

– Нормально, – хрипло отвечаю я, пытаясь побороть ком в горле. Ася замечает мое состояние и буквально взашей выгоняет парня.

Следующие минут пять я просто плачу, обняв подругу. Ася замечательная. Она молча принимает мои страдания и успокаивающе гладит по спине. Когда всплеск эмоций проходит, она интересуется:

– Как это произошло?

– Я просто спустилась вниз, чтобы поесть. А они там. Я их не заметила сразу, – начало сбивчиво рассказвать я, все еще судорожно вздыхая. – Она сказала, что я из помойки, – я вновь плачу. – Ася, она что знает?

Девушка хмурится, снимает очки и кладет их рядом на кровать.

– Повтори слово в слово, что сказала эта каланча, – просит она.

Я напрягаю память и повторяю подруге слова Карины.

– Не думаю, что она знает, – успокаивает меня подруга. – Наверное, просто так выразилась, желая тебя оскорбить. Просто это несколько больная тема для тебя, поэтому ты так ненормально и среагировала.

– Наверное, – неуверенно киваю я. Понимание того, что, скорее всего Карина не знает мою историю, немного успокаивает меня.

Мы обработали Асе ее «боевую» рану и хорошенько умыли меня. Ася порывалась спуститься вниз, чтобы, как она выразилась, надрать всем там задницы, но я прошу ее не ходить. Тогда она скидывает смс-ку Ване, чтобы тот принес нам чая и бутербродов. Не проходит и пяти минут, как раздается стук в дверь и голова Вани протискивается в дверной проем:

– Чай заказывали? – улыбается он нам.

– Тащи уже сюда, – бурчит Ася. – Эти сучки уже ушли?

– Да, – Ваня заходит и ставит поднос с едой на письменный стол. – Сашка их выгнал.

Вспомнив о равнодушии братца, пока надо мной издевались приведенные им подружки, слезы вновь наворачиваются у меня на глаза.

– Этот Саша твой козел! – в сердцах зло кричит Ася. – Он привел в дом Сашки своих друзей и позволил своей девушки и ее подружкам у него на глазах издеваться над ней. В жизни не встречала такого урода!

– Послушайте, я не хочу его защищать, но он и правда не видел, что происходит. Парни, кроме Вована, который не играл, вообще не слышали и не видели ничего вокруг. Но он посмотрел видео, которые сняли эти дуры и тут же выкинул всех за борт. Думаю, что и Карине он такого не простит.

– Что? – одновременно удивляемся мы с Асей.

– Ладно, вру, – примирительно поднимает руки Ваня. – Скорее всего, простит, ведь она телочка ого-го, – увидев как мы опять синхронно фыркаем, он смеется. – Но бутерброды он мне помогал делать.

Мы одновременно бросаем взгляд на поднос и прыскаем с Асей от смеха. Вместо того, чтобы взять уже нарезанный батон, они сами резали хлеб. Причем не ограничивали себя в размерах! Куски хлеба, как и колбасы с сыром, были просто гигантские.

– Вы что, великанам готовили? – спрашивает Ася, забирая поднос со стола и ставя его на кровать между нами. – Но все равно спасибо. Мне еще парни еду в постель не приносили.

– Наслаждайся, Аспирин, это был твой первый и последний раз, – комментирует Ваня, располагаясь на моем стуле лицом к нам и вытягивая ноги.

– Как ты меня назвал? – расркытый макимально широко для бутерброда рот подруги мгновенно захлопывается, а глаза сужаются. – Ты что, забыл, как я тебе дубасила за это прозвище?

– Теперь это вряд ли получится, – довольно ухмыляется Ваня, ни капли не испугавшись. – Тогда ты была весьма жирным ребенком. А теперь ты мелкая и худая, а я высокий и сильный самец.

– Проверим? – рычит Ася, приподнимаясь на кровати.

Я не успеваю моргнуть, как Ася прыгает на хохочущего Ваню, чуть не пролив мой чай. У нее получается сбить его со стула и повалить на пол. Но тот вскоре оказывается сверху и начинает ее щекотать. Ася боится щекоток до ужаса. И мы, ее друзья детства, это отлично знаем.

Господи, как же хорошо. Мы снова вместе, как раньше.

Саша Г.

Полночи у меня не получается заснуть, из-за дебильных угрызений совести. Я посмотрел видео, которые снимали девчонки, пока Саша кричала и отбивалась от них. Я заставил удалить эту гадость. Мне было противно. Мне была противна Карина и ее подружки. Возможно, еще полгода назад, я бы равнодушно к этому отнесся, но теперь, пережив столько всего, я острее воспринимаю чужие боль и страдания.

Весь вечер я порывался постучаться к ней и поговорить. Но Ася, как цербер, охраняла свою подругу. Да и Ваня туда же. Он вроде поверил моим оправданиям, но теперь почему-то считал, что мне надо держаться подальше от Самойловой. Хотя как это он представляет, не понимаю.

Я решаю отправиться на мансарду. Если Саша не спит, значит там. Это я уже про нее понял. Она также как и я по ночам часто туда ходит, если ей не спится. Я очень тихо выхожу из комнаты, стараясь не разбудить спящего Тему и направляюсь по коридору к лестнице. Дверь тихонько скрипит, но я уже понимаю, что не страшно, так как здесь никого нет. Может это и к лучшему. Вздохнув, я иду обратно.

Глава 9.