Два компонента счастья

Впрочем, в ответе не нуждалась: дневная программа уборки ограничивалась спальней. Вывод напрашивался. Водит мой драгоценный Эдик баб, и одна из них в пылу страсти потеряла ноготок. Беспокоит меня сей факт? Пожалуй, что нет. Приятного впечатления находка не производила, зато оправдывала мой уход от блудливого жениха. Повертев пластинку в пальцах, я положила её на тумбочку и продолжила упаковывать робота. В прихожую чуть не бежала. Уйти и забыть! Я не смогла бы даже пообещать, что мы с Эдиком останемся друзьями. Нет уж! Таких друзей даже в нагрузку к нормальным не нужно.

Достала из сумочки телефон, чтобы позвонить водителю, обещавшему донести коробки. Найти в контактах номер не успела, отвлеклась на щелчок замка.

Это ещё кто? В груди похолодело из-за неприятного предчувствия.

Дверь стремительно распахнулась, впуская раскрасневшегося Эдика. Судя по всему, он бежал. Не захотел ждать лифта и взлетел на третий этаж по лестнице. Вид имел соответствующий: пиджак расстёгнут, галстук съехал на бок. Эд имел привычку ослаблять узел в минуту волнения, вот и сейчас теребил его, и смотрел на меня с нехорошей улыбкой:

– Попалас-с-сь…

– Здравствуй, – отшатнулась я, – увожу свои вещи. Надеюсь, ты не будешь возражать.

Ища хоть какой-то защиты, зашла за коробки, но Эдик, поддав ближайшую ногой, сдвинул её, перешагнул вторую и сгрёб меня в охапку:

– Попалась. Даже не надейся улизнуть. Я так скучал, солнце.

Он легко поднял меня и понёс в спальню.

– Эд, пожалуйста, поставь меня на ноги. Эд!

Кто бы меня слушал. Широко шагая, Эдик в пять секунд пересёк гостиную, ударом ноги открыл дверь в спальню и швырнул меня на кровать. На ту самую кровать, где развлекался с девицами! Я перекатилась в надежде спрыгнуть с другой стороны, но крепкая рука ухватилась за полу плаща и потянула меня обратно.

– Стоять! Стоять, солнышко!

Я оказалась в положении на животе, Эдик навалился, держа меня за распавшиеся из пучка волосы, и впился поцелуем в шею. След останется – мелькнула мысль. Я пыталась вывернуться. Нажим усилился так, что я зарылась лицом в покрывало. Ткань настойчиво пахла чужим потом.

– Э-э-эд! – застонала я, – ты меня задушишь. Отпусти, пожалуйста.

– Отпущу, если обещаешь быть хорошей девочкой и не сопротивляться.

– Зачем тебе это сейчас? – всхлипывала я. – Почему ты так со мной?

– Ты моя. Моя, слышишь? Забыла, что мы любим друг друга?

– Нет! Это не любовь!

– Разве? Тебе нравилось, забыла?

Он сдвинулся в сторону, перевернул меня на спину, продолжая удерживать, и стал целовать в щёки, шею, лоб – куда попадал. Я вертела головой и мычала от бессилия.

О какой любви он говорил! Нравилось? Мне? Разве так я представляла близость? Внутри поднималась волна отвращения. Казалось ещё минута и меня стошнит. Сквозь слёзы простонала:

– Эд, пусти! Я сейчас описаюсь!

Он услышал. Сначала замер, потом приподнялся на локтях и всмотрелся мне в лицо. Я лежала, закусив губу, и жалобно поскуливала.

– Хорошо, – скривился, – иди, подожду, – кивнул на неприметную дверцу в углу: – Только здесь. Из спальни ни шагу!

Ещё не веря полученной передышке, я осторожно сползла с кровати. Не очень-то соображала. Хоть куда, лишь бы не касаться разгорячённого, казавшегося липким, мужчины. Бросилась в похожую на пенал комнатку. Санузел в спальне – удобно, хотя мы им практически не пользовались, предпочитая просторные удобства в глубине квартиры. Свет включался автоматически, горел, пока не спустишь воду. Захлопнув за собой дверь, поставила замок на предохранитель. Это был психологический шаг – хлипкую щеколду сломать ничего не стоит. Я опустила крышку и уселась на унитаз, совершенно лишившись сил. Что делать? Телефон по-прежнему держала в руке. Надо бы позвонить, позвать на помощь. Кого? Мысли путались. Я прислушивалась к происходящему за дверью.

***

Эдик расхаживал по комнате и негромко рассуждал. Слов я не могла разобрать, складывалось впечатление, что он спорит. Сам с собой что ли? Мной овладел холодный ужас. Смогу ли выбраться из ловушки? Без помощи вряд ли. Недолго думая, набрала и отправила сообщение Геннадию. Просила вызвать полицию. Получив в ответ «ок», немного успокоилась. Теперь нужно тянуть время.

Минуты через две Эдик начал волноваться:

– Лика, с тобой всё в порядке?

– Разумеется, нет.

– Что случилось?

Он ещё спрашивает. Я горько усмехнулась:

– Перенервничала. На меня напала «медвежья» болезнь.

– Давай, выходи. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в эту чушь. – Не дождавшись ответа, он подёргал дверь и рассмеялся: – Глупая! Неужели ты думаешь, что такая преграда меня удержит!

Ударил кулаком по дереву, я вздрогнула и спросила, не сумев замаскировать испуг:

– Будешь ломать?

– Зачем же портить свой собственный дом? Тут где-то ключик был.

Послышались шаги, а затем шорох выдвигаемых ящичков комода. Я знала, что ключ лежит в моей прикроватной тумбочке. Разумеется, подсказывать не собиралась.

– Эдик, я вызвала полицию!

– Ну и дура, – безразличным тоном констатировал бывший жених, – они сюда раньше чем через два часа не приедут. Да и то вряд ли. Знают, что связываться себе дороже.

– Отпусти меня, пожалуйста, Эд.

– Сначала любовь. Уверен, что после этого ты образумишься.

– Я заявлю об изнасиловании…

– Ха-ха ха, – Эдик, перестав рыться в ящиках, как я могла судить по доносившимся из комнаты звукам, искренне хохотал. Успокоился не вдруг: – Есть куча свидетелей, что ты согласилась выходить за меня.

– Это не даёт тебе права…

– Глупыш, – он подошёл ближе и зашептал в щель: – я скажу, что всё случилось по взаимному согласию, а потом ты обиделась и оговорила меня.

– Вот так просто? Просто обиделась и оговорила?

– Не просто. Приревновала. Нашла в кровати чужой ноготь и разозлилась. А? Похоже на правду? Нашла ведь, вон на тумбочке лежит. Из-за этой мелочи взъелась?

– Мелочи? – не смогла сдержать возмущения. – Ты изменял направо и налево, и даже в голову не брал! Это ненормально?

– Солнышко… – Эдик заговорил вкрадчиво, – что за наивняк? Ведь я пока свободен, никаких измен, просто гуляю напоследок. Как только распишемся…