Охота на чупакабру, или влюблены и очень опасны

Этот Смолкин, не смотря на свои оттопыренные уши и курносый нос, проживал, наверняка, в большой квартире, с хорошим евроремонтом, а уж таких дурнушек, как Саша, жалел исключительно по праздникам и то – большим.

Саше не хотелось, чтобы ее жалели – это было унизительно.

– Моя мама работает медсестрой в том самом травпункте, в который вы так упорно пытались меня доставить на своей шикарной машине. – неприветливо произнесла девушка, стирая полотенцем пыль с раскрасневшегося лица. – Она сделает всё, что потребуется для моего скорейшего выздоровления.

Услышав про то, что Смолкин хотел отвезти её дочь в больницу, Екатерина Власовна, окончательно подобрев, предложила ему чаю и Владислав Семёнович, к удивлению Саши, согласился так скоро, что можно было подумать, что чаю он уже лет сто как не пил.

Напиток в доме водился простенький – обычная «Лисма», но, вкушал его Смолкин с большим удовольствием.

Именно вкушал – наливал горячую, ароматную жидкость в блюдце и отхлебывал, сладко прижмуриваясь от полноты чувств, а Сашина мама, польщенная сверх всякой меры, подкладывала дорогому гостю, вкуснейшее варенье из «владимировской» вишни.

Варенье, равно, как и чай, были приняты на «ура».

У Саши, вообще, сложилось впечатление, что Смолкин – человек в быту неприхотливый, раз с таким удовольствием лопает все, что дают.

Впрочем, мамино вишневое варенье, само по себе являлось шедевром, а уж про пирог «Пьяная вишня» и говорить не приходилось.

«А, вот пирога – нету. – злорадно подумала Саша. – Нету и все! Съели весь, ни кусочка не оставили! Его мама редко стряпает – продукты больно дорогие! И, вообще – нечего тут, всяких, пирогами угощать! Подумаешь, подвез на машине – велика важность, что ж я ему теперь, обязана, что ли?»

Саша старалась разжечь в себе неприязнь к Смолкину, морщилась, когда мама промывала её раны перекисью, пыхтела и щурилась, но начальник Марьяны только участливо кивал, порывался бежать в аптеку за каким-то новомодным средством от ушибов и, вообще, вел себя, как лучший друг семьи, а не как владелец супермаркета.

Еще с большим удовольствием он, украдкой, разглядывал Сашино лицо, стараясь не смотреть слишком часто на круглые, с ямочками, девичьи коленки, сплошь замазанные зеленкой.

Кроме того, Вячеслав Семенович успел приметить, что кроме телевизора «Сони», более или менее нового, да «ДВД» – плеера, бытовой техники в скромной квартирке – месте проживания двух женщин, почти не имеется, а если и имеется, то она дышит на ладан.

В углу крохотной, шестиметровой кухни, натужно пыхтел старенький холодильник «Атлант», чистенький и ухоженный, газовая плита, так же, не поражала своим современным видом, но больше всего Смолкин умилился, заметив в ванной комнате веселенькую шторку, с симпатичными разноцветными зонтиками.

Эта шторка, равно, как «ДВД» – являлись единственными вещами, купленными недавно и радовавшими глаз.

Допив чай, Смолкин, вежливо раскланявшись с Екатериной Власовной, пожелал Сашеньке скорейшего выздоровления и был таков.

– Марьян! – виновато потупившись, Саша поскреблась в дверь к подруге, живущей этажом выше. – Юбку постираешь?

– Шо? Снова? – ахнула Марьяна, жующая большое, краснобокое яблоко. – Опять виноват йогурт? Это уже входит в привычку!

– Если бы! – обреченно вздохнула Саша и принялась рассказывать о своих злоключениях.

Марьяна сунула в руки пострадавшей такое же огромное яблоко, как свое собственное, уже съеденное наполовину и упала на диван, дергая ногами от полноты чувств.

Услышав о том, что Саша вновь попала в переделку, Фокина только присвистнула:

– Ну, надо же. – удивилась подруга, самым внимательным образом рассматривая лицо Саши, точно какую-то диковинку. – Наверное, ты нашему начальнику жутко понравилась, раз он тебя до самого дома доставил, точно «Скорая помощь».

– Скажешь тоже! – засмущалась Саша, нервно передергивая плечами и вспоминая дотошный, изучающий взгляд этого рыцаря, передвигающегося на иностранной машине. – Просто, начальник твой, пожалел меня, бедолагу неуклюжую.

– Ха! – отмахнулась Марьяна, добавляя в кружку кипятку. – Да он, ни на кого в магазине и смотреть не хочет! А, у нас, знаешь, девахи есть – залюбуешься! В нашем отделе кадров лишь бы кого, на работу не возьмут – мало того, что рекомендацию требуют, так еще и «фейс» – контроль пройти нужно. – Марьяна гордо выпятила вперед бюст пятого размера, показывая, что кому-кому, а уж ей, ни за «фейс», ни за все остальное, беспокоиться не приходится.

– Прямо – таки, министерство обороны, а не задрипанный торговый центр. – попыталась отшутиться Саша, но Марьяна никак не желала перестать сплетничать о начальстве.

– Говорят, – жутким голосом шепнула она прямо в ухо подружке, точно опасаясь, что Екатерина Власовна оторвется от просмотра «Есении», примчится, беспокоясь за дочь, и начнет выпытывать их девичьи тайны. – что его жена бросила! Такая красотка – я её один раз видела! С виду – настоящая ..лять… Вот он, несчастный, жену свою бывшую забыть не может, переживает! А на тебя, рохлю неуклюжую, внимание обратил!

– Не захотел, чтобы я ему покупателей отпугивала! – предположила Саша. – Кому понравится, когда возле его магазина, валяется толстая, неуклюжая, потная девица, с подранными коленями и ревет, точно корова, сверкая нижним бельем!

– И, ничего, ты не толстая! – засмеялась Марьяна, критически рассматривая подругу. – Ну, может быть, так, слегка упитанная. В меру. И все остальное у тебя на нужном месте имеется, Сашка. Не наговаривай сама на себя.

– Толстая, толстая! – засмеялась Сашенька, которая, как и все толстушки, втайне мечтала быть хрупкой и тощей. – И нечего меня утешать! Пойдем лучше к нам, чай пить, с вареньем! Твой Смолкин не все вишни съел – нам чуть-чуть оставил!

Марьяна, вместо ответа, запустила в Сашу подушкой, подруга ответила тем же и когда, заметившая отсутствие пораненной дочери, Екатерина Власовна, заглянула к соседке, то пух и перья, разлетевшиеся по всей квартире, свидетельствовали о нешуточной битве.

*

Алиса Смолкина раздраженно захлопнула дверку машины.

Таксист, презрительно фыркнул, покрутил пальцем у виска и тронулся, стремясь поскорее забыть неприятную пассажирку.

Алиса Смолкина, с удовольствием взглянула на роскошный фасад торгового центра и решительно шагнула в кондиционированную прохладу, избавляясь от удушливой, августовской жары.

Охранник, заметив хорошо знакомую ему персону, бросился наперерез, но остановить обозленную Алису не мог бы даже тяжелый танк Министерства обороны.

Сметенный стремительным натиском, охранник самоустранился, а Алиса ворвалась в кабинет бывшего мужа.

– Славчик! – радостно вскрикнула она, распахнув объятья и бросаясь на Смолкина, точно коршун на цыпленка – Как я рада тебя видеть!

Смолкин, застигнутый врасплох, попытался увернуться от ярко красных губ и ногтей. Но, тщетно.

Через мгновение он весь оказался покрыт липкой губной помадой, противно пахнувшей сладкой карамелью.

– Какими судьбами? – вежливо поинтересовался Владислав, пытаясь удержать бывшую жену от бурного проявления чувств, что, учитывая ее, более высокий, чем у него рост, было слегка затруднительно. – Алиса! Веди себя пристойно!

– Здесь ничего не изменилось! – Алиса бесцеремонно подвинула мужа и плюхнулась в кресло, высоко задрав ноги, демонстрируя потрясающий загар, приобретенный, явно не в солярии – Все, так же скучно! Ты себе даже телевизор не поставил!

– Некогда мне телевизорами любоваться – работы полно. – угрюмо пробормотал Смолкин, схватив полотенце и пытаясь избавить собственную щёку от следов страстных поцелуев. – Ты, кажется, – он взглянул на бывшую жену твердым взглядом серых глаз, в которых затаились отблески надвигающейся грозы. – покинула меня навсегда. Упорхнула, так сказать, в райские кущи с любовью всей своей жизни! Я, для тебя, был недостаточно остроумен, богат и..

– Ты, все такой же зануда! – весело рассмеялась Алиса, показывая ряд ровных зубов, за которыми тщательно ухаживала. – Славчик, такая женщина, как я, молодая и красивая, может слегка заблуждаться! Я же блондинка, при чем, натуральная! Могу себе позволить маленькое приключение!

– Заблуждаться? Слегка? Приключение? – вскипел экс-супруг, подпрыгивая на месте от возмущения. – Ты наставляла мне рога без всякого стеснения! Где же, позволь мне узнать, твой новый приятель, этот, кавказкой национальности, бизнесмен? Куда подевался пылкий любитель блондинок и соблазнитель чужих жен? Что-то, я его не наблюдаю в поле зрения! Как там звали твоего Казанову – Али, Омар, Кошмар?

– Какая разница? – сладким, карамельным голоском, пропела Алиса, завивая пальцами свои роскошные, золотистые кудри. – Я заблуждалась, имела смелость признать свою ошибку и решила бросить подлого негодяя. – девушка порывисто вскочила с кресла и обняла Смолкина, сжав ему шею горячими пальцами, точно удавкой. – Ты же простишь меня, дорогой! Ты простишь меня, свою легкомысленную, любимую женушку теперь, когда я вернулась к тебе? Я так соскучилась по тебе, мой милый Чебурашечка. Мы будем счастливы – я и ты!

– Что? – потрясенный Смолкин взирал на улыбающуюся Алису, такую красивую и хрупкую, с ужасом, точно на ее месте извивалась редкого вида, ядовитая змея – Счастливы? Вместе?

– Ну, конечно! – мурлыкнула Алиса, разжимая объятья и устраиваясь в кресло с весьма довольным видом. – Мы с тобой – отличная пара! Где ты найдешь женщину, готовую мириться с твоими недостатками, Славчик? Кто, как не я, будет любить твои оттопыренные ушки, выслушивать бесконечные, нудные нотации…

– Не называй меня Славчик – Смолкин приготовился к позорному бегству из собственного кабинета. – и не забывай – мы с тобой развелись, Алиса! Развелись, официально!

– Это досадное недоразумение легко исправить. – небрежно отмахнулась Алиса от возражений бывшего мужа. – Ты купишь мне новое платье, кольцо, еще лучше, чем в прошлый раз, соберешь друзей, и я уверена, что все твои друзья с радостью сбегутся на нашу вторую свадьбу! Ах, милый, – Алиса лукаво улыбнулась. – у тебя намечается еще одна брачная ночь!

– Если и намечается, – отрезал Смолкин, уже не пытаясь быть любезным с бывшей женой. – то, не с тобой! И не рассчитывай!