Исповедь коралловой женщины

На углу Мансуровского переулка и Остоженки был красивейший доходный дом в виде терема – это и был дом Санпросвещения, где проходили межшкольные и межрайонные соревнования сандружин. Я всегда участвовала. Никто никаких униформ не выдавал, никто, кроме бумажной грамоты ничем не поощрял. А сейчас волонтёру и униформу выдай, и бесплатно накорми на мероприятии, и на концерт бесплатно пригласи… А отдачи?

Сбор металлолома и макулатуры

Были соревнования отрядов и звеньев как в школе, так и в пионерских лагерях. Был стимул получить грамоту или значок      .

А сейчас, когда я зашла в свою школу, все стены оформлены витринами, в которых кубки, медали за индивидуальную победу в соревнованиях. Коллективизм вытеснен индивидуализмом. Поэтому наше поколение (стариков) – поколение неравнодушных, активных. И никаких денежных призов нам не сулили. Дома собиралась каждая газетка, каждая вышедшая из строя кастрюлечка. Ходили по домам, по подъездам, выпрашивали макулатуру или железный лом. Цветной лом сдавался без расчёта, что он дороже. Сейчас в пунктах сбора металлолома находят статуи, даже памятник героям войны, и водосточные люки, и никому нет дела, что в дыру на асфальте может провалиться человек или животное. В погоне за рублём люди теряют человеческий облик. И мэры, и губернаторы в погоне за Большим Рублём продают свою душу дьяволу.

«Может завод, может гидростанцию на металлолом разобрать. Сейчас за железо хорошо платят», – 80-90-е годы, Георгий Данелия. В 80-е в городе Александрове, где у нас была дача, вместо радиозавода на территории функционировал пункт сбора металлолома. Все изгороди, все баки и вёдра, все металлические пруты были украдены и оказывались на этом пункте. Не только пьянь, не только цыгане, но и просто безработные жили за счёт этого пункта.

Всё моё детство был один домуправ, дядя Коля, и один участковый, дядя Вася, и один участковый врач, Васильева (уже нет в живых), и один сапожник в сапожной мастерской, дядя Миша, и один директор магазина Артамонова, или Ливерса. А в более поздние времена каждый год менялись начальники ЖЭКов, заработав себе площадь, начальники «Жилищников». И ни с кого исполнения просьбы или распоряжения не добьёшься. С 2019 года живу с протёкшим потолком… Всюду один трёп.

В школе играли в шашки, в домино, шахматы мне не давались, разгадывали загадки, решали ребусы, шарады. Анекдоты я всю жизнь не запоминала, стержнем компании не могла быть. Но была предана до 7-го класса Ленке Катюшкиной, а с 9-го класса и по сей день – Ленке Бернаскони.

В 9-ом классе пришла маленькая, улыбчивая, некрасивая, заманчивая девчонка. Когда она улыбалась, становилась красавицей. Она писала сочинения, выражая своё мнение: «Я думаю», «Мне хотелось бы сказать». Начитанная, знающая наизусть стихи, с литературным языком… Вот тут во мне что-то произошло, какой-то переворот. Я заворожённо слушала всего Симонова наизусть, и меня потянуло на чтение, на экскурсии в литературные музеи, на встречи в Политехническом, на встречи у памятника Маяковскому, я покупала сборники «День поэзии», я начала ходить в Дом литератора. Впоследствии я ходила всегда в Дом журналиста. Я развила себя сама. Томик Симонова, 1949 года, жив у меня. Ленка стала известным журналистом, возглавляла в ТАССе Отдел культуры. А сейчас ребята участвуют в каких-то квестах, зарабатывают какие-то баллы. Мы ходили в походы, чтобы познать родину. А сейчас – одни лайки. Мы ходили по азимуту, знакомились с производством деревянных игрушек в Звенигороде, с производством перчаток, с производством шоколадных конфет. А сейчас им подавай Италию, Японию и на всё хватает денег. Смотришь передачу «Орёл или решка», теперь «По странам и континентам» называется. Цель ведущего потратить как можно больше денег с золотой карты на 12-ти комнатный номер в отеле, на жратву из стольких деликатесов, что слон не съест, и постель не 300 рублей, а 3000 долларов. Эти слова я писала в 2014 году, когда Донбасс был разорён первый раз, и я относила в пункт приёма вещи для погорельцев. А откуда же у Украинского телевидения (это оно ведёт эту программу) такие барыши? Это же деньги телезрителей и от рекламы. Так потратьте их на восстановление Донбасса, а не на желудок Титаренко и Жанны Бадоевой.

На выпускном вечере, в 1959 году, я была в мамином, 30-х годов, шёлковом платье.

Школа впоследствии стала гимназией. Я была там на выборах в 2015 году. Школу не узнать (как здание и по внутреннему убранству). В нише организован малюсенький музей школы. А всюду расставлены кубки и висят медали за победы в различных конкурсах.

Пионерия. Дом пионеров

Память детства – это пионерский период.

В пятом классе на торжественный парад на Красной площади 9-го мая собралась затемно. Нагладила белую маркизетовую кофточку, сшитую тётей Сашей, пионерский галстук, юбочку, из веток берёзового веника и гофрированной бумаги сделала яблоневые цветы… На площади вдруг пошёл холодный дождь, кофточка плакала красными слезами, я промёрзла и моих слёз было целое море. Каждый год ходила на демонстрацию. А, помнится, демонстрация с Московской консерваторией. Снимала у нас комнату певица, пригласила на первомайскую демонстрацию. Я впервые увидела знаменитого баса Александра Огнивцева. Он был «новым» Шаляпиным. Я готовила бумажные цветы: белые – из папиросной маминой бумаги, розовые – из гофрированной, которую покупала в Мосбумторге на Арбате (где маме покупала копирку и ленту для печатной машинки). У дворника просила берёзовый веник и на него нанизывала цветы. А теперь новоявленный Шаляпин выступает с одной и той же русской песней и ловит невест одна другой богаче…

В 1-ом Неопалимовском переулке, в бывшей Конной слободе, в бывшем особняке был организован районный Дом пионеров. Вспоминаю о нём с нежностью: занятия физкультурой, самодеятельность, потом занятия туризмом, – всё связано с ним.

Новый год. Мама сшила из марли пачку, из ваты нашила снежинки, дала мне бабушкины красивые тапочки. Я была снежинкой на сцене Дома пионеров.

День образования СССР, 30 октября. Я представляю Узбекскую республику. Мама даёт мне шёлковый халат с большими цветами, широкий шёлковый шарф, тюбетейку кто-то дал, а веточку хлопка взяли из кабинета биологии. Как я волновалась, чтобы прочесть без запинки какое-то стихотворение об арыке… А сейчас на каждого дитятю – няньки, репетиторы, машины, 100 звонков в день: «Где ты?». «С кем ты?», «Что поел?». Вот и выросли целые поколения с недоразвитой душой. Стоишь в метро в 70 – 80 лет, а напротив бабушка сидит с великовозрастным внуком.

Когда я была учительницей в 589-ой школе, на Пироговке, то для организации турпоходов приходила в Дом пионеров.

О пионерских лагерях

Летом девать нас было некуда. Родители «выбивали» на работе смену в пионерском лагере – это была мамина головная боль. Лето-то состоит из трёх месяцев. В рюкзак, а потом в чемоданчик коричневый, собирались трусики, маечки, платьица, сарафанчик, носочки с красными метками, чтобы не украли. Вспоминаются бабушкины монограммы…

Были отряды для малышей и старших, пионервожатые и поварихи, медсестра. Как мы ждали родительские дни: немного фруктов и конфеток. Любила я очень компот, особенно ягоды. Основная игра – «Казаки-разбойники»: один отряд прятался, другой выходил через час и искал по стрелкам и тайным знакам разбойников. Это было в Лобне, у озера чаек. Распевали пионерские песни, любимую мамой «Летят перелётные птицы». А одна девочка запела: «Эх ты чубчик, чубчик кучерявый…» – так я познакомилась с Петром Лещенко и Козиным.

Сейчас на месте этого лагеря огромный город Лобня. Прогресс слизал романтику. Мама любила ещё одну песню – «Я люблю тебя, жизнь». Пел её Георг Отс. А сейчас на программе «Дети-голос» 6-ти -12-ти летние детки поют взрослые песни о любви, о сексе на английском и других языках, подражая взрослым, не понимая даже смысла.

В лагере под Звенигородом переходили Москва-реку в очень бурном месте. Потеряла золотые часики – подарок мамы. Не нашли. Как же мне было стыдно. Эти часики Витя подарил маме.

А на 3-ем курсе Пединститута я была сама пионервожатой.

Мои увлечения

Про чтение

До Ленки Бернаскони я очень мало читала. За школой строился жилой дом рядом с клубом от Академии им.Фрунзе. Валялись балки, трубы. Мои соученицы Галка Романова и Люда Полтева, мне казалось, придумывали какие-то сказки о подземном мире, когда мы бывали на этой стройке. Какие-то тролли, какие-то мышиные короли. Оказывается, они это читали: и Конан Дойля, и Чарскую. А я – только уши навостро. Ленка заставила меня читать, и ни одна новая литературная сенсация не проходит мимо меня. Я знакома с лауреатами и «Большой книги», и премии «Тэфи», и премии Андрея Белого. Я прочла всю Рубину и Улицкую, и Метлицкую, и Прилепина, и Викторию Токареву, и, и, и… Открыла для себя Гюзель Яхину и Марину Степанову, и Марию Степнову. Не читаю Донцову и Маринину. Люблю и сама пишу эссе. Не люблю детективную литературу. Четыре шкафа книг. Скупают их штуками по 200. Люблю выписывать цитаты. Во все картины вставляю бумажки, на которых любимые выражения.

Мой дядя Ося по маминой линии Куперманов писал книги под псевдонимом Константин Осипов и дарил мне их (пятый пункт заставлял евреев принимать фамилии и отчества русских, чтобы выжить). В 1946 году он подарил мне подарочный ОГИЗовский однотомник Пушкина, в 1947 году – Лермонтова, затем Гоголя и Флобера. И все с подписью: ««Ляле Данциг…», «Лясеньке…», «Ире Данциг…» от дяди Оси». Листания, шорох страниц, тактильные удовольствия, запахи типографской краски – вот чего лишены вы, любители компьютеров.

По телевидению идёт отбор претенденток для полёта в космос в документальном фильме Константина Эрнста «Вызов», и он говорит: «Евгений Онегин – это о нас Всё!». Я же помню другую мысль Аполлона Григорьева: «Пушкин – наше всё!». Прошло 2 века и всё равно в век виртуальных миров, в век вхождения в атмосферу Марса и путешествий на Луну слово для нас Всё!

Как редко слышала о друге Сергея Есенина Анатолии Борисовиче Мариенгофе. Он покинул родину, и к таким у нас было определённое отношение. А мысли-то его преследовали вечные, например: «Всякая вера приедается, время от времени её необходимо менять: Перун, Христос, Социализм». Сейчас многие понимают, что мы стоим на пороге новой веры. А про гетеру Фрину как цепко, язвительно, но и умно написано: «Гетера Фрина захотела восстановить город Фивы, но поставила одно условие: чтобы на воротах города красовалась надпись: «Разрушен Александром, построен Фриной»». К сожалению, предложение было отвергнуто… А вот эти слова прямо по мне: «Каждый из нас придумывает свою жизнь, свою женщину, свою любовь и даже самого себя». А потом за это расхлёбывается всю жизнь. А в книге «Циник» он пишет про декреты советской власти с 1918 по 1926 гг.: «Голод, холод, люди едят своих детей, трупы, глину, траву» – в это время издаётся декрет о возведении памятника Робеспьеру – герою Французской революции. Где он? В это же время 200 миллионов людей пухли от голода, а 20 миллионов бегут из России.

Т.к. я не работаю, много читаю, перечитываю. Попалась книга Виктории Токаревой «Дерево на крыше». Как кратко она строит предложения, но как правильно оценивает жизнь. И сколько афоризмов! «Мы все погорельцы. Все ждали от жизни большего, хотели одно, получили другое. Каждому не додали». «В 60-е годы делали диссертации, а теперь – деньги. В 60-е надо было достать, а не купить». А теперь 1 кг сырокопчёной колбасы стоит столько, сколько 1г золота, а 100 г чёрной икры – дороже золота. Её героиня ищет в Германии халат для подарка. «Халат – удобная вещь, но в Германии такой продукции нет». Сколько юмора в этих словах. Есть пеньюар, но он не для хозяйственных целей. А вот эти слова заставляют хохотать: «Даже если Ленин окажется непохожим – тоже сойдёт, главное маленький, лысый и с рукой вперёд к победе коммунизма».

Начиталась Захара Прилепина. Понравилась следующая мысль: «Есть гражданская позиция Горького, который спонсировал большевиков, а потом бежал от них на Капри. Есть гражданская позиция Бунина, который написал свои желчные «Окаянные дни». Есть гражданская позиция Пришвина, который сидел в лесу и ездил в Москву только за гонорарами. Есть гражданская позиция Бабеля, который воевал в Конармии. А Газанов воевал в Белой гвардии. Кто его вспомнит, кто его печатает, кто его читает?». Вот и вся характеристика положения в литературе.

Читаю Варлама Шаламова «Последний бой майора Пугачёва». Люди тогда были жертвой ложной теории о разгорающейся классовой борьбе. Тогдашнее правосудие било по порядочности личности. И, умирая, они так и не поняли, почему им надо было умереть. «Душу их подвергли полному растлению: не заступайся, не поддерживай, топи другого!». Как я всегда боялась прочесть Шаламова. Это же круче Солженицына на порядок! Но Солженицын у нас в героях… Ревела во весь голос.

Прочла из переписки Эльзы Триоле и Лили Брик. После 1944 года она стала много писать: «Я очень пристрастилась к этому делу, оно заменяет мне друзей, молодость и много чего другого, что не хватает в жизни». Её слова – мои мысли.

Я не «экаю» и не «акаю», не «как быкаю» и «не проще говоря», я сразу говорю. Вчера слушала речь нашего посла в Эстонии. Через каждое слово «экание» – это же стыд и позор. А у артистов всё «бабочки в животе» и «мурашки по коже». Речь ведущего передачу «Умники и умницы», Вяземского Юрия Павловича, – пример уважения к высокому (Пушкинскому) русскому языку. А потомки белогвардейцев, знающие по 4 иностранных языка, помнят русский язык.

13 февраля 2022 года по программе «Культура была передача о Вертинском. Старый, морщинистый артист играл Вертинского и пел песни различных периодов. На столике стоял патефон, и крутилась пластинка с записью фактов из жизни Вертинского. Артист же пел его песни и читал стихи. И это навеяло мои воспоминания: у меня единственной во дворе был трофейный патефон намного интереснее того, что был на сцене. По коробочке с иголками, я думаю, что он назывался «Апельсин». Танцевать собирались у меня, а потом и студенческие вечера проводили тоже у меня. Мы перестали сдавать комнату, и она была в моём распоряжении. Через 70 лет вспоминаю, что была пластинка «Пароход». Танго «Утомлённое Солнце» (также любимое моим будущим мужем) и пластинки Апрелевского завода (его уже давно нет), Ружены Сикора, Клавдии Шульженко («…руки как две большие птицы, как вы любили»), «Письмо» (в этом конверте несколько слов) и «Три вальса»… И арии пел Козловский, знаменитый тенор, и Абрамович… А потом началась эра проигрывателей. Муж настоял на продаже патефона и покупке новой техники. И купили пластинки Фрэнка Синатры, Эллы Фитцжеральд, Дина Рида… Потом наступил век кассетников, и мы купили «Тошибу» переносную, чтобы таскать на дачу. И муж переписал все пластинки на кассеты. И мои лучшие пластинки обменял со студентами на кассеты. Так исчезли мои пластинки. Кассеты я все выбросила, т.к. наступила эра дисков, а у меня аппаратуры с дисководами не было. А уж компьютера нет и тем более. Но штук 100 пластинок с различными ВИА, Высоцким, Джо Дассеном, ABBA стоят в контейнере для пластинок. Но звучать им не на чем. Коллекционеры дают копейки. Даже обидно продавать.

В 2021 году Андрей Малахов стал собирать стариков эстрады. И в передаче зазвучали родные напевы, и у телезрителей стало тепло на душе. Поют и стар и млад. А кто будет вспоминать эти РЭПы, эти однодневки последних времён? «Я не знаю зачем и кому это нужно?» (Александр Вертинский).

О поэзии

Евтушенко в стихотворении «Есенину» назвал три имени: Пушкин, Маяковский и Есенин. Он назвал трёх великих поэтов, других поэтов для него не существовало.

Владимир Маяковский

Маяковский, «Лилечке»: «…и в пропасть не брошусь, и не выпью яду». Не выдержал. Наконец прочла стенограммы выступлений Шенгели. Так травили, так не любили, так завидовали, с потрохами съедали, да ещё эта равнодушная баба, которой только надо было побывать за границей. Курок нажал…

Марина Цветаева на смерть Маяковского: «Прожил как человек и умер, как поэт». И сама повторила всё это. Отношение к Маяковскому за это время несколько раз менялось. Менялось как к человеку и как к поэту. А я его понимаю и поэзию его принимаю.

«…Любовь поцветет,

поцветет —

и скукожится».

«…Надо мною,

кроме твоего взгляда,

не властно лезвие ни одного ножа.

Завтра забудешь,

что тебя короновал,

что душу цветущую любовью выжег,