Дневники склейщика чашек

– Я толком и говорю. Папаша мой в советские времена побывал в Чехословакии, и там, не знаю по какой причине, вдохновился чешским женским именем «Ванька». И когда родилась дочка…, сам понимаешь…, а мама не возражала. В школе меня с этим имечком все достали, и в институте я просто представилась Аней. Никто из одногруппников и не знал, что у меня в документах записано, а вот, на работе просочилось.

– Да, уж, – согласился Гера, – в отдел кадров надо глухонемых набирать.

– Во-во! С другой стороны – ничего страшного. Взрослые не дразнятся. Кроме Лехи-админа, но ему простительно.

– Интересно, – Гера с удивлением отметил, что незнакомый админ Леха ему уже не симпатичен, – чем же он заслужил такую благосклонность?

– Да…, – Аня-Ваня махнула рукой, в которой держала всё ту же злосчастную трубочку, – он в подругу мою влюблен, вот, и ведет себя, как дебил.

– Ясно. Я в твою подругу, хвала Аллаху не влюблен, так что – дразниться, как ты выражаешься, не буду. Давай с тобой договоримся на следующую субботу, часа на три. Тогда и расскажешь, что ты хотела, а сейчас мне пора уже.

– Считай – договорились! Может мне журналы привезти? Я пока не очень понимаю, что мне надо.

– И, слава Богу! А журналов у меня полно, но если что-то особенно глянется – тащи, конечно!

Гера достал из заднего кармана новенький бумажник.

– Убери, – хмыкнула его спутница, – я расплачусь, должна же я как-то отблагодарить своего спасителя.

– Кто-то говорил, что денег с собой нет, – прищурил Гера здоровый глаз.

– Что ж, – вздохнула Аня-Ваня, – придется немодные штаны с себя снимать. В залог оставлю, может, примут.

Она протянула подошедшему официанту пластиковую карту.

Гера только вздохнул.

– Да…, совсем я старый…

– Ты не старый, – утешила его девушка, – но странный, это факт.

«Откуда, – подумал Гера – в таком щуплом тельце такое мягкое мецо?»

3.

Ванька скакала по улице вприпрыжку, не смотря на жару и толкотню, пока не вспомнила, что взрослые серьезные женщины так себя не ведут, и пошла помедленнее, легко лавируя между неповоротливыми из-за субботних авосек домохозяйками. Ванька любила лето, от жары, в отличие от многих горожан, не страдала, и слегка поежилась, когда вбежала в торговую галерею. Там исправно, на полную мощность пахал кондиционер. Она махнула рукой девчонкам, сидевшим за столиком кофейни на втором этаже, и запрыгала вверх по мраморным ступенькам.

– Вааанечка! Как ты чудесно выглядишь!

– Привет! А мне как раз сегодня сообщили, что такие, цитирую: «шаровары», уже никто не носит!

– Чушь какая! – возмутилась Юлька, – кто это тебе сказал? Это от зависти!

– Да? Может быть, но, скорее, это, был профессиональный цинизм. Я с портным-Герочкой разговаривала.

– Ой!!! Ты же говорила, что не будешь у него шить, потому что ножницами его зарежешь!

– Удержалась, как видишь! Да, и ножниц при себе не было, случайно встретились. Шла через площадь, хотела в обувные позаглядывать, получилось так, что час в кафе с ним просидели.

– Ой!!! В кафе! Ванечка, признайся: он симпатичный?

– Да, иди ты!

– Ой!!! Значит, он тебе нравится!

– Юлька, ты о чем-нибудь другом думаешь?

– Я так, понимаю, – вмешалась Людмила в их содержательную беседу, – что ты образумилась и решила сделать себе приличный гардероб к празднику.

– Нууу…, гардероб, не гардероб…, ну, да, собираюсь.

– Вот, умничка! Я всегда говорила, что случайностей не бывает.

Люда легонько шлепнула подругу по руке, которой та потянулась к её бокалу.

– Закажи себе что-нибудь.

– Не хочу. Я уже поела-попила.

– Тогда не трогай мой латте, пожалуйста.

В ответ Ванька высунула язык и скорчила ужасную рожу. Юлька захохотала, Людмила закатила глаза к потолку.

– У меня для вас новость, которую нужно обсудить.

– Да, уж, Людочка, говори скорее, а то мы пока Анечку дожидались, я, прямо, извелась вся.

– Ох, уж "дожидались"!

Людмила помолчала еще несколько секунд и начала:

– Так, вот…

Ванька, свесившись через перила, смотрела на посетителей галереи, прогуливающихся по первому этажу вдоль модных бутиков. Сверху они выглядели как рыбки в аквариуме – одни висели почти неподвижно, изредка шевеля плавниками, другие сновали между декоративными ракушками и фигурками будто бы занятые важными делами.