Сестра надежды

Самолеты летали звеньями. Звонкий гул нарастал морской волной и разбивался о ближайшие крыши. Наконец, ровно гудя, звенья стали улетать.

Алевтина стояла на балконе. Внезапно одинокий тихий звук стал усиливаться, из-за крыши соседнего дома вынырнул и взмыл вверх самолет. Тут же развернулся и пролетел почти между крышами. Стекла задрожали. Листва затрепетала от резкого порыва ветра. Самолет снова и снова стремительно пролетал над крышей.

Алевтина вбежала в кухню, схватила стеариновый огарок, зажгла и выскочила на балкон. Прикрывая ладонью от ветра свечу, она искала глазами самолет в холодном фиолетовом небе.

Самолет на последнем пределе бреющего полета медленно пролетел над балконом. Почти сразу рокот его мотора погас.

Алевтина вытерла со щеки длинную слезу и ушла в комнату. Завтра она уезжала из города своего детства.

* * *

Прошло несколько лет. Алевтина жила теперь в небольшом промышленном городке. Недавно ее приняли на работу в районный военкомат. Работа ей нравилась.

Был понедельник. В одиннадцать все, как обычно, собрались у военкома. Когда все разместились, военком сказал:

– Сейчас я представлю вам нашего нового офицера.

Военком взял со стола исписанный лист и заглянул в него.

– Капитан Валевич… Капитан, расскажите о себе.

Военком снял очки. Мертвая тишина не прерывалась ничем. Военком взорвался:

– Где он?! Алевтина, иди ищи своего нового начальника.

Алевтина быстро встала и вышла в пустой гулкий коридор. Вдали маячили люди. Алевтина так же быстро прошагала две трети расстояния до них и поздновато сообразила остановиться: кто-то в форме ВВС целовался с Витой Кнопкиной, вечной практиканткой. Алевтина уставным голосом сказала:

– Извините.

Не сразу повернувшись, капитан спросил:

– Я опоздал?

– Кажется, да, – не по уставу ответила Алевтина, думая, что капитану нелегко будет понравиться военкому.

– Ну, пошли, – капитан, проходя мимо Алевтины, глянул на нее и пожал плечами. Глаза у него были цвета зеленой бутылки с коричневым пивом.

…Форму ВВС капитан оставил неохотно. Офицеры приняли его настороженно и почти враждебно. Служащие разделились: девчонки были в полном восторге, остальные наперебой изощрялись в остроумии. Почти с первых дней к Валевичу прилипло прозвище «летающий офицер». Это было название старой мелодии, которое вспомнила начальница канцелярии, глядя, как он «летает» по коридорам и этажам.