Агенство «Анунафиг»

Ну, может, ещё тысячу-другую.

Или чуть больше.

Вероятно, тьма тогда станет другом и не будет так пугать.

Стиснув до боли зубы, она пыталась бороться со страхом. Но к бормочущему стихотворение голосу теперь прибавились тоскливые крики, просьбы о помощи, детский плач, вопли ужаса, звучные проклятия и мерзкое хихиканье.

Эти звуки ходили кругами, то отдаляясь, то приближаясь, пока к ним не присоединился ещё один голос: тихий, еле слышно считающий цифры на убывание.

Так примерно звучит голос водящего в прятки взрослого для сидящего в шкафу ребёнка в соседней комнате.

Девушка боялась пошевелиться и застыла, как камень. Она услышала, как шепчущий голос резко и громко произнёс:

– Ты можешь бояться и плакать,

смеяться или рыдать,

но ты ничего не изменишь:

тебе сейчас умирать!

Неожиданный смешок сзади, скрип совсем близко, рядом с ухом, заставил её забыть, как дышать. Тонкий шорох, похожий на скрип лапок насекомого где-то сверху и шуршание кожи змеи, им вторило тихое приближение чьих-то шагов.

– Я ищу тебя, ищу,

всё же скоро разыщу…

нету там и нету здесь.

всё равно ты где-то есть!

Голос затих.

Темнота безмолвия, леденящая жара и обжигающий холод обрушились на неё новой волной нестерпимого страха и устремились прямо в сердце. Неожиданная тьма обрела очертания, форму и цвет, существо, состоящее из бездны, смотрело на суккуба проницательным взглядом, проникая гораздо глубже, чем в душу.

– Ты здесь быть явно не должна,

своей семье давно нужна.

Здесь не твой дом, и здесь не ад.

Возвращайся к ним. Возвращайся назад!

Воплощение, стоящее далеко за гранью кошмаров, сдвинуло брови, и в тот же миг реальность обрушилась на Ирэну шквалом жизни и красок.

Она закричала, широко открыв глаза, и выгнула спину, не в силах понять обычный поток хлынувшей жизни. Так новорождённый малыш пугается внезапно нахлынувшего окружающего мира, гораздо большего, чем утроба матери.

Анютка и Рустам были рядом, но девушка не узнавала их, не обращала внимания на их уговоры, слёзы, поцелуи, обещания и мольбы.

Жасмин суетился не меньше остальных, пытаясь магией вернуть ей спокойствие, самообладание и разум, не догадываясь о том, что невозможно вернуть утраченное.

Одна лишь фигура стояла, закутавшись в плащ, безучастная ко всему, опираясь на шест, как на посох.

Возле берега возвышался тот, кого ждали. Это был Паромщик.

Он появился будто ниоткуда, возник из тумана, направляя костлявой рукой древний плот к тем, кто его вызвал.

Его фраза, лёгкая, подобно обронённому перу птенца, обладала тяжестью скалы и успокоила сразу всех.

– Достаточно!

Этого слова хватило, чтобы джинн, Анчутка и Жасмин перестали суетиться над распростёршимся на земле телом суккуба.

Её глаза были закрыты, а дыхание ровным.

Ирэна спала.

– Ну что вы застыли? Переносите её на плот!

Друзьям ничего не оставалось сделать, кроме как подчиниться.

– Как же так, Паромщик, – спросил Жасмин, – моя сила не могла помочь суккубу! Джинн старался как мог, но потерпел неудачу. А ты вот так спокойно всё разрулил…

– На моём плоту вся власть моя, и каждый ступивший ко мне ничем не отличен от другого. Я равняю всех, хотя даже смерти не дано одинаково собирать свою жатву, –

Паромщик обратил светящиеся потусторонним светом глазницы на собеседника. – Кому-то здесь уготована участь прощения и новая история, кому-то вечные муки. Но вашей спутнице далась страшнейшая участь, испытание мраком. Не прошедшие мрак во мраке и сгинут.

– Бедная моя девочка, – произнес Рустем, – что же тебе пришлось пережить?

– Ты можешь узнать это на собственном опыте, – услышал джинн в ответ.

Установилась неловкая тишина.

Судя по всему, этому перевозчику между мирами было глубоко наплевать на мнение, чувства или какие-то желания его пассажиров, в его распоряжении была вечность. У него был бревенчатый плот, была река времени, изменяющая минуты в часы и часы в секунды.

Всё здесь подчинялось его воле.

– Да я так и понял, – спустя мгновение или века сказал Рустем, словно ни к кому не обращаясь. – Я слышал о существах, подобных тебе, старик. Такие, как ты, могут вышвырнуть кого-нибудь в водоворот событий, и тогда обречённая душа будет до скончания времён переживать один и тот же день, или спасти кого-то, вытащив из лап смерти. Мы все тебе благодарны за этот поступок. Что ты спас её.

– Тогда не зли меня и используй моё молчание как пример для подражания, – буркнул Паромщик.

Свет, струящийся из его глазницы, изменился, добавился багровый оттенок. Такое же свечение тонким маревом начало мелькать по черепу, формируя подобие кожи, длинной шевелюры, призрачных усов и бороды. Более того, сама фигура стала казаться несколько угрожающей, плот – массивнее, а вода вокруг ещё более зловещей.

– Пожалуйста, слушайся его и не зли, – попросила Анчутка.

Как и всем элементалям, ей было некомфортно находиться в месте, где отсутствует хоть одна из стихий: огонь поддерживается воздухом, воздух творится из воды и огня, вода поглощает землю, а земля сотворяет огонь.

По крайней мере, в этой Вселенной всё было именно так, а как в других мирах было – неизвестно.