А сколько ещё неизведанного! Найду! Обниму! Не отдам никому! От ненависти до любви и обратно. Что обещает её лицо

– Кто же это? – и Яна скорчила рожицу и картинно захлопала ресницами, после чего они дружно расхохотались.

– Только не сегодня, – добавила девушка, когда они отсмеялись.

– Но мы же не позволим картине отчаяться в ожидании? – решил перевести разговор в шутку Игорь.

– Нет-нет, мы не такие злыдни, – поддержала шутливый тон Яна.

– И ты утром не сбежишь? – решил брать быка за рога мужчина.

– Давай компромисс: я убегу, но дам тебе свой номер телефона?

– Этого мало.

– Адрес в интернете?

– Теплее, но всё равно не годится. На следующей неделе выходные проведём у меня дома.

– Нет, не пойдёт. Это же за городом?

– Ну и что, что за городом?

– А как же я тогда сбегу? Придётся ехать на своей машине.

– Зачем? Я встану рано-рано в понедельник и отвезу тебя на работу.

«Ещё чего не хватало!», – испугалась Яна и чтобы не нарваться на новые неприемлемые условия решила уступить:

– Хорошо, следующие выходные у тебя, только я буду на своей машине и уеду сама.

– А мой номер телефона тебя интересует?

– Игорь, не обижайся, но я мужчинам только перезваниваю…

10

«Странно, – рассуждал Игорь, направляясь вечером в очередную пятницу к себе за город и периодически посматривая в зеркало заднего вида на следующую за ним Яну на своей красной спортивной машине, – от предыдущих отбивался, чтобы не лезли ко мне домой, а здесь счастлив, что затащил. Что же такого происходит с ней будни, что не удаётся уговорить встретиться? Зачем обязательно убегать утром?»

Он всё-таки рискнул заехать к ней как-то на неделе в галерею – очень соскучился, но нарвался на неожиданную информацию, что Яна бывает в галерее только по субботам, и то не каждую неделю. А в обозримом будущем и вообще не появится, поскольку он не собирался отпускать её от себя.

Странно, обычно ему хватало 2-3 месяцев общения, чтобы первые порывы страсти улеглись, дальше всё становилось ясным, как день, и через полгода он, как правило, уже искал способа избавиться от надоевших отношений. С Яной же так не получалось. Чем дальше, тем чаще ему хотелось быть с ней. Может виной тому встречи только на три ночи и два дня по выходным? Но с прежними пассиями он встречался не чаще, если не реже. И нельзя сказать, что у них с Яной был такой уж разнообразный секс. Она сама была каждый раз разной. С ней он не успевал задумываться над разнообразием поз, всё происходило так естественно, на таком накале чувств и сил, что утром в понедельник ему казалось, что он просто не выползет из кровати самостоятельно (права была Яна, что настояла на своём самостоятельном раннем отъезде), поэтому первый рабочий день недели, как правило, проходил в анабиозе. А с ночи на вторник он уже начинал по ней скучать. И дело было не только в сексе. Элементарно не хватало простого человеческого общения, голоса, взгляда, смеха.

Телефон не спасал. Кстати, с ним тоже была связана странность. На дневные звонки Яна никогда не отвечала сразу, и лишь через некоторое время перезванивала сама (стала понятна её фраза в ресторане три месяца назад, когда он её нашёл после первого расставания). Голос был каким-то странным, как из бочки, и всегда быстренько, будто на бегу. И тогда он приспособился звонить по вечерам. Здесь Яна поднимала трубку почти сразу, как будто ждала его звонка, что очень грело ему душу. Опять же разрешилась проблема с ревностью, которая душила его весь первый месяц их отношений: где она, чёрт побери, днем? С кем? Почему, ну почему, не хочет встретиться? Сходить элементарно хотя бы в кино вместе? А с вечерними разговорами, плавно перетекающими в ночь, ревность утихла. Значит, у неё, действительно, никого не было, кроме него.

Эти же вечерние разговоры подсказали идею купить или снять квартиру в городе, и вечера и ночи будней проводить вместе. От этого уже был всего один шаг до предложения выйти замуж, что в случае с Яной его почему-то почти не пугало. Она же категорически отказалась от идеи совместного проживания. Они даже впервые поссорились. У Игоря взыграло мужское самолюбие, он обиделся, и они не общались целую неделю. И когда он уже совсем готов был сдаться, Яна сама сделала первый шаг к примирению, приехав в субботу утром к нему домой. В первую минуту Игорь опешил, решив, что у него галлюцинации после бессонной ночи, а потом молча обнял её, и они пошли в дом, а после утоления первого порыва страсти проговорили почти всю оставшуюся ночь, как будто расставались не на неделю, а на целый год. Инцидент был исчерпан. И Игорь почти смирился с ритмом их общения.

А недавно у него возникла новая идея: Яна же обожает путешествовать! А ему уже давно надо было смотаться во Францию. Уже и так целый месяц промурыжил своих французских партнёров. Так вот, они могут поехать вместе! Ну, какая женщина сможет отказаться от поездки в Париж? Но Яна не дала Игорю возможности договорить свою идею, сказав, что ей тоже надо уехать по делам галереи в Италию, и они могут согласовать свои отъезды так, чтобы вместе улететь, и вместе вернуться.

– А нельзя разве согласовать так, чтобы вместе побыть в Париже, а потом вместе полететь в Италию? – начиная закипать, предложил Игорь. – Яна, серьёзно, когда это всё закончится?

Яна сжалась от боли и хрипло проговорила:

– Как только ты скажешь. Я не буду устраивать истерики. Просто исчезну из твоей жизни.

– Ты о чём? – растерялся Игорь.

– Ты же сам сейчас сказал, что хочешь всё закончить…

– Я хочу, чтобы ты закончила свой бесконечный бег от меня. Я уже не знаю, что о тебе и думать. Ты то, как будто, под кожу мне забираешься, то так бесконечно далеко. Доверься мне, наконец, любимая…

На слове «любимая» Яну прорвало. Они ещё ни разу не говорили между собой о любви, и то, как Игорь назвал её, да ещё таким нежным голосом, выбило девушку из колеи. Она разрыдалась, кинулась в ванную и там закрылась. Что же это такое, что с Яной?

Яна уже давно находилась на грани нервного срыва. Та игра, которую она затеяла, обернулась против неё же самой. Она предполагала лёгкий флирт со своей стороны и некую влюблённость со стороны Игоря, с расчётом бросить его первой на пике этой влюблённости. Просто чтобы немного проучить этого зарвавшегося самоуверенного нахала. Почти с самого начала всё пошло не так. С каждым общением она открывала в нём всё новые и новые стороны его личности, и это было так увлекательно, что она сама не заметила, как влюбилась. И это было ещё не самым страшным! Ну, расстались бы они с ним, она заползла бы в свою норку зализывать раны, а он пошёл бы своим путём лёгких необязательных отношений. Но он, похоже, тоже влюбился. И, значит, она причинит боль их расставанием не только себе, но и ему. Да и не было у неё сил расстаться с ним добровольно. Как же ей распутать клубок лжи, которую она наворотила? И Яна зарыдала ещё горше. «Ну, вот, обещала не устраивать истерику, а сама рыдаю в три ручья. Он же, бедненький, вообще не понимает, что происходит. Всё-таки надо уговорить его на это недельное расставание. Он немного отвлечётся, а я соберусь с духом посоветоваться с папой».

Игорь тоже за это время бесцельного брожения около двери ванной, где рыдала Яна, пришёл к выводу, что не будет давить на неё с поездкой. Может эта неделя расставания что-нибудь сдвинет в их отношениях хоть в какую-нибудь сторону? Да и как тут давить, когда любимая вышла с опухшим покрасневшим лицом, больше похожая на маленькую обиженную девочку, чем на самоуверенную девицу, какой он увидел её в первый день знакомства, от чего сердце его стянуло горячим обручем боли. Он молча поднял девушку на руки, отнёс в спальню, и там баюкал её пока она не заснула. И эта была их первая совместная ночь, проведённая без секса.

11

А на следующей неделе оба улетали из Шереметьево примерно в одно и то же время: он – в Париж, она – в Рим. Всю неделю не общались друг с другом. Только накануне вылета состыковались по электронной почте и договорились вместе поехать на такси в аэропорт. В машине висела гнетущая тишина. Яна из последних сил сдерживалась, чтобы не разрыдаться, обижалась на Игоря, что он отвернулся от неё и смотрит в окно. Даже за руку не взял. Не обнял при встрече. А Игорь боялся не то, чтобы дотронуться до Яны, но даже взглянуть на неё… Чтобы не послать всё к чёрту: партнёров, работу, свою гордость и умолять любимую хотя бы оставить всё как есть с её непонятными дневными делами, скрытностью, редкими встречами… Но маленькая толика надежды, что всё может измениться кардинальным образом в лучшую сторону сдерживала его. И надежда эта питалась обещанием Яны всё рассказать после возвращения из Италии. Хотя он и не был до конца уверен – давала ли она такое обещание и не было ли это грёзой на границе сна и яви утром после того дня, когда у неё была истерика. Когда он окончательно очнулся после той практически бессонной ночи, Яны уже рядом не было, но он явственно помнил, как она погладила его по волосам и сказала: «Я всё расскажу тебе после возвращения, любимый. И будь, что будет». Впервые назвав любимым. Утром он был уверен, что это было наяву. К вечеру его уже начали одолевать сомнения. Но позвонить и уточнить он не решился. Куда делся тот самоуверенный самец, каким он был всего 3 месяца назад? Хочет ли он его возвращения? Вопросы, вопросы…

12

Париж, действительно, пошёл Игорю на пользу. Во-первых, он успокоился и, чтобы отвлечься, с новыми силами вгрызся в работу. Во-вторых, с кокетством парижанок, не пропускающих взглядом высокого красивого русского, к нему вернулась самоуверенность. В-третьих, он решил, что предложение руки и сердца Яне снимет все непонятки в их взаимоотношениях. И даже купил зашибись какое красивое и дорогое кольцо на помолвку. В-четвертых, отойдя от любимой во времени и пространстве, он уверился, что не только он любит её, но и она его тоже, а остальное всё не важно. Всё в жизни преодолимо, кроме смерти…

Миссия его в Париже подходила к концу. Поработали они с французами плодотворно. Осталось пережить «шикарный» сюрприз, который устроили ему партнёры по бизнесу: памятуя сколько раз он водил их на разные оперы-балеты в Москве, они решили масштабом своего сюрприза перекрыть все его вместе взятые. И пригласили Игоря на «Дона Карлоса» в Венскую оперу с «вашей примадонной» Мариной Мещеряковой в роли Елизаветы. Мало того, что надо было лететь в Вену, а потом возвращаться обратно, так ещё и вытерпеть оперу, жанр, который Игорь считал скучнейшим из искусств. Но деваться было не куда. Пришлось лететь. Но зато Игорь дал себе слово, что теперь он будет водить партнёров на то, что интересно ему, во избежание в дальнейшем, так сказать, подобных недоразумений.

В ложе Игорь расположился так, чтобы можно было незаметно прикорнуть, когда погаснет свет в зале и начнётся действие, а пока развлекал себя рассматриванием дам в бинокль. Впрочем, это ему быстро надоело. Австрийки были ещё менее привлекательны, чем француженки, мнение о блеске и шарме которых были сильно преувеличены с его точки зрения. Какие-то они все были небрежные, что в одежде, что в прическах, неухоженные что ли. И одевались наши женщины не в пример лучше, ярче. А уж про выражения лиц и говорить нечего. Какие-то иностранки были все как в масках, выражающих плоскую театральную доброжелательность. То ли дело наши, русские женщины, с их открытыми, яркими эмоциями. Впрочем, вот, кажется, его объектив выхватил из ложи на противоположном конце зала вполне себе симпатичное лицо. Ну-ка, подкрутим резкость…

И тут сердце Игоря остановилось – в ложе напротив сидела Яна. Это её пышные волнистые волосы, это её точёный нежный профиль, это её музыкальные пальцы переворачивают странички оперного либретто. Сердце застучало в удвоенном ритме: Яна в Риме, Яна в Риме. А трезвый разум возражал: ты тоже должен быть в Париже, а не в Вене. А с кем это она в ложе? К кому она развернулась и что-то говорит? И хотя разглядеть в глубине ложи человека было достаточно сложно, Игорь всё-таки был уверен, что это мужчина, и довольно пожилой. Может быть, в нём и кроется разгадка её поведения? Игорь решительно выскочил из кресла, чтобы рвануть к Яне и разрубить одним махом этот гордиев узел, но в этот момент в зале погас свет, а выскочив в коридор, понял, что свет погасили и здесь тоже. Пришлось ему возвращаться обратно. Всё действие Игорь высчитывал ложу, в которой сидела Яна, чтобы не упустить её в антракте и не сводил направленного на неё бинокля. Девушка как будто чувствовала, что кто-то упорно смотрит на неё и несколько раз оборачивалась, но в темноте огромного зала разглядеть ничего было нельзя. А Игорь застыл от холодной ярости, но мозг его работал чётко. Он точно рассчитал, когда надо было выйти из своей ложи, чтобы не упустить Яну.

В шуме выходящих из своих лож зрителей, обменивающихся впечатлениями от увиденного и услышанного, для девушки было полной неожиданностью, когда чья-та жёсткая рука схватила её сзади за локоть и развернула на 180 градусов. Имя «Яна» уже готово было сорваться с уст Игоря, когда его взгляд столкнулся с голубыми глазами Ани. («Почему голубые глаза? У Яны же карие», – впал в ступор Игорь, ещё сильнее сжимая ей руку.)

– Игорь Олегович?! – растерянно произнесла Аня («Как он здесь оказался? Он же должен быть в Париже?!»)

Пожилой мужчина, который вышел первым из ложи, обернулся на голос девушки и, нахмурившись, стал пробираться обратно.

– Папа, это мой начальник, Игорь Олегович. Игорь Олегович, это мой папа – Сергей Данилович.

– Очень приятно, – сказал низкий мужской голос и отодрал руку Игоря от локтя Ани для рукопожатия («Это Аня, а не Яна, – как-то с задержкой подумал Игорь и вспомнил, как ему впервые представилась Яна: «Я – Яна, сестра Ани»).

Потом они о чём-то говорили с Сергеем Даниловичем («Всё-таки Шевчук С.Д. – это их отец, одной загадкой меньше») и Игорю всё время почему-то казалось, что во взгляде пожилого человека, обращенного на него, проскакивает какая-то жалость. А сам Игорь невольно нет-нет, да и посматривал на Аню, которая не принимала участие в разговоре, а смирённо держалась чуть сбоку. Теперь Игорь уже и сам видел различия во внешности сестёр. Помимо цвета глаз, отличался и цвет волос – у Ани они были заметно светлее, без золотых прядей, как у Яны, которые так красиво блестели на солнце. Пахло от Ани приятно, но не так завораживающе, как от Яны. И кожа у Ани была светлее, вернее, бледнее, а лицо худее. Пожалуй, нос и губы были очень похожи и весь её облик был какой-то более утончённый, что ли. Но подвижное лицо Яны всё равно нравилось Игорю куда больше. И вообще, если их поставить рядом, Яна была куда красивее Ани, роднее. К Ане он никогда бы и не подумал подойти познакомиться. Было заранее понятно, что это довольно скучно. Такие, как Аня, предназначены, чтобы стать верными жёнами, варить борщи и растить детей, но зажечь мужчину, вывернуть ему душу наизнанку под силу было только таким, как Яна. Но и из Яны со временем получится верная жена и хорошая мать для их детей. Игорь не сомневался, что уж кому-кому, а ему это под силу.

13

Через 2 дня Игорь вернулся в Москву. Яна должна была вернуться ещё раньше, и Игорь надеялся, что она встретит его в аэропорту. Но Яны не было. Плохой знак. Но Игорь убедил себя, что она ждёт его дома. Надежды на это рухнули, когда за открывшимися воротами не обнаружилась её ярко-красная машина. А на его звонки отвечал равнодушный механический голос: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

Примчавшись на следующий день на работу, Игорь с удивлением узнал, что Аня уволилась пару недель назад. Странно, что при встрече в Вене разговора об этом не было. Хорошо ещё, что запасливый Владлен Иванович сделал копии Аниных документов, откуда Игорь выписал адрес прописки. Даже если она ещё не вернулась из Вены – всё равно больше обращаться было некуда. В галерее Яна больше не появлялась, он проверил.

Приехав по адресу, указанному в паспорте, Игорь оказался перед высотным зданием с внушительной охраной. Когда начал задавать вопросы об Ане в ответ услышал вежливое, но холодное: