Неэкономная экономика

Читай законы и заполняй бланки.

– Не можешь читать и заполнять сам?

– Найми грамотного юриста.

– Не можешь ни то, ни другое?

– А чего лезешь в бизнес, где, вдобавок ко всему, нужно ещё вести бухгалтерию, знать и соблюдать массу нормативов, составлять отчёты?

Иди в грузчики или ночные сторожа.

Там ничего такого ни знать, ни писать не требуется.

Хотел бы быть правильно понятым.

Никто не отрицает наличие кризисных явлений и вызванных им проблем. Есть добросовестные работники, для которых так сложилось, что и 3—4 тысячи в месяц это единственный источник их скудного существования и ни на что другое они не способны и потеря работы для них трагедия.

Есть зарабатывавшие по 15—20 тысяч и попавшие под сокращение или неполный рабочий день и это тоже трагедия.

Однако, перефразируя другое уже высказывание всё того же любимого мною Черчилля один безработный человек это трагедия, а тысяча безработных это статистика.

Сейчас речь идёт о статистике и она не столь ужасна, как пытаются её представить.

Оппозиция, ясное дело, что бы ущучить посильнее власть, журналисты – потому что читатель любит пожареннее, экономисты – тоже люди и им тоже нравится быть в центре внимания.

Если кто жил в нищете и до кризиса и вовсе не от хронического ничегонеделания, а по каким-то извиняющим обстоятельствам, то ему, естественно, нужна помощь в первую очередь – у него и ранее не было никакого запаса прочности.

Но не следует показывать так, как будто до кризиса у него всё было не так уж и плохо.

Не следует с надрывом рассказывать о семье, у которой снизились доходы и теперь она, видите ли, не в состоянии обслуживать кредит, полученный на покупку нового автомобиля. Воистину – Шекспир.

– Не нравится ухудшение качества жизни?

– Так подсуетитесь, поищи ещё где-то дополнительный приработок. Подумай о более серьёзном отношении к собственным профессиональным обязанностям.

Кризис не отменяет карьеру, скорее наоборот – он увеличивает спрос на более квалифицированные, добросовестные кадры, там, где ранее работодатель мог позволить себе держать кого-то послабее.

Старые песни о главном

I

На исходе прошлого месяца, буквально в один и тот же день произошло два интересных события.

Президент РФ Дмитрий Медведев провёл заседание Совета по реализации приоритетных национальных проектов, а президент РД Магомедсалам Магомедов – расширенное заседание Правительства, где обсуждались итоги социально-экономического развития республики за первое полугодие текущего года.

События были интересны прежде всего не своей синхронностью или тем, что их проводили первые лица. Совпадение во времени, скорее всего, чистая случайность, а сами совещания в перспективе потерялись бы в общем ряду бюрократической рутины.

Роднило же их то, что оба руководителя дали непривычно жёсткие оценки работе не каких-то там непонятно кого (кое-где, кое-кто ещё порой…), к чему мы давно привыкли, а конкретных чиновников, принимавших непосредственное участие в этих совещаниях, Магомедов же вдобавок и Правительству вцелом. Прямо и публично, а не в кулуарах или на закрытых совещаниях-заседаниях.

Медведев: —«Честно говоря, отчеты эти надоели смертельно. Надо о проблемах говорить… Одно и то же все говорят… если хотите о планах говорить – выйдите на телевизор, скажите, что хорошего хотите сделать…

А что нового-то сделано?!… Мы здесь встречаемся для того, чтобы обсуждать конкретные вопросы, а не для того, чтобы вы еще раз рассказывали мне об итогах нацпроектов…»

Магомедов: – «Я услышал объяснения того, что происходит…

Однако необходимо слышать не только объяснения, но и видеть реальные шаги, которые мы должны предпринять, что намерены делать Правительство РД, отраслевые министерства.

Продолжать заниматься бумаготворчеством, как было раньше, нельзя… Я хочу услышать в этом плане больше идей, конкретных предложений по улучшению работы…».

Прямо, как будто сговорились оба товарища.

Я не знаю, что рассказывали Медведеву федеральные чиновники и поэтому его оценку их деятельности просто принимаю на веру.

А вот взгляды одного из дагестанских чиновников, про которые узнал из сообщения в телевизоре о совещании, удивили настолько, что реакция на них Магомедова с моей точки зрения могла быть и поострее.

Ну ладно – Медведев высоко, Кремль далеко, а в чём конкретно причина недовольства дагестанского президента?

Говоря казённым языком официального сообщения, она заключается в заметном снижении темпов социально-экономического развития республики и отставании от прогнозируемых параметров на анализируемый период. А «cнижение основных макроэкономических показателей оказывает отрицательное влияние на формирование доходной части республиканского бюджета».

– Бюджет это серьёзно. Это очень серьёзно.

На нём держатся здравоохранение, просвещение, культура, ЖКХ, сельское хозяйство ….

Как известно, сейчас три четверти его формируется за счёт вливаний из Москвы.

Не говоря уже о том, что такое иждивенчество не есть хорошо хотя бы по чисто моральным соображениям (или мы какие-то убогие?), кризис показал, что федеральный кошелёк не бездонный и на прежнюю щедрость рассчитывать не приходится.

Ну, это как если бы семья зарабатывала сама десять тысяч, а тратила регулярно сорок, потому что добрый дядя помогал. Теперь у дяди самого проблемы с денгами и с особой остротой встаёт вопрос, как быть, чтобы, если не обеспечить рост, то хотя бы сохранить прежний уровень жизни.

Иначе, в перспективе маячит нищета, массовое недовольство населения, которое вполне может вылиться и в нечто куда более серьёзное.

Ответ вроде бы очевиден – чтобы меньше зависеть от состоятельности дяди, надо больше зарабатывать самим.

Для республики это означает необходимость эффективнее использовать существующее и создание нового.

Сказать легко, но как, например, полнее использовать существующие мощности, если выпускаемая дагестанской промышленностью продукция неконкурентоспособна на глобальном рынке?

Вот какие-нибудь Siemens, Intel, Sony или Microsoft конкурентоспособны и поэтому даже в условиях кризиса у них неизмеримо больше возможностей для манёвра.

Что-то не сложилось в одном регионе, зато появились новые возможности в другом. Главное вовремя почувствовать ветер перемен.

У дагестанских же производителей весь рынок, как правило, начинается и заканчивается в России.

Мало того, и в самой России они оказываются привязанными к узкому кругу потребителей, а остальным их продукция, в стране, и, тем более, за её пределами, неинтересна.

Случись что у этих самых потребителей и всё – катастрофа. Не знаем куда бежать.

Выход здесь очевиден – необходимы диверсификация производства и его модернизация, позволяющая выпускать конкурентоспособную продукцию способную обеспечить выход на новые рынки. Но для этого нужны серьёзные инвестиции, первоклассный менеджмент и время, измеряемое не днями или даже месяцами, а годами.