Бриз на двоих

Продолжая терзаться приступом самобичевания, Дэниел перевел взгляд на стол и тут же увидел лежащие на нём деньги. Эви расплатилась за чай. Сказать, что Дэниела это задело – это означает ничего не сказать. Он вскипел. Жутко разозлился. На себя, на неё! Вскочил, схватил купюру со стола и заметался по купе, как зверь в клетке, готовый взорваться, не зная, куда выплеснуть гнев! Что это за подачки?! Зачем она так с ним? Она не понимает, что этим унизила его? Нет! Она прекрасно понимает! Поэтому и швырнула деньги, убегая!.. Конечно, он болван, позволил себе задеть её женское самолюбие, но он это сделал не специально, а она в ответ задела его демонстративно, презрительно, с насмешкой! Показала, что ей от него ничего не надо, даже такой мелочи, как чашка чая!

Дэниел и сам не знал, почему так взбешен. Если бы он смог спокойно, рассудочно проанализировать ситуацию, то понял бы девушку и оправдал бы её. Да и не было в её поступке ничего такого, что нельзя было бы объяснить. Но Дэниел был на эмоциях.

– Тоже мне принцесса! А прикидывалась тихоней! – фонтанировал он.

Да, девчонка оказалась не так проста. Пока он жалел её, ругая себя за бестактность, получилось, что это не она, а он проиграл. А проигрывать Дэниел не умел.

А в это время на другом конце поезда, в тамбуре последнего вагона, безутешно плакала та, из-за которой сейчас рвал и метал мечта и сладкий сон любой девушки, самый прекрасный мужчина на свете!

Эвелин плакала навзрыд, вытирала слезы платком, а они градом катились снова. Она понимала, что выглядит со стороны ужасно – распухший нос, красные глаза, мокрые пряди волос… Но в тамбуре никого не было, да и плевать сейчас ей было на всех – она просто выплакивала свою обиду, и ей становилось немного легче.

Наконец, она взяла себя в руки. Нельзя расклеиваться. Она же знала, что прекрасные принцы это не для неё, это из сказки. Поэтому, какие могут быть разочарования? Просто лишний раз убедилась, что сказок наяву не существует. Достала зеркальце, расческу, и рылась в сумке, чтобы найти заколку. Ах, да! Заколка ведь сломалась и она не забрала её остатки и купе… Эви достала из косметички шпильки, причесалась и заколола волосы. Потом тщательно вытерла лицо.

Теперь нужно разработать план действий. Сойти на ближайшей станции? Но тогда придется потратить немалую сумму на такси, чтобы добраться до отеля… Рискнуть и доехать до конца? Тогда большая вероятность столкнуться с Дэниелом на перроне… А вот этого она не хотела. Или хотела?.. Она не могла ответить себе на этот вопрос. Боялась признаться? Нет, нет, столкнуться с ним теперь, после её позора и бегства было бы пыткой! Хорошо ещё, что он не решил кинуться за ней, чтобы остановить… Хорошо ли?… И разве не этого она хотела сильнее всего на свете?! Чтобы он рванул за ней в конец поезда, чтобы выхватил сумку, прижал Эви к себе, успокаивал, гладил по голове, а она бы тихонько плакала, уткнувшись в его грудь, и это были бы совсем другие слезы – мучительно-сладкие, счастливые…

– Чудес не бывает – вздохнула девушка и решительно встала.

Пусть она потратит деньги, но она выйдет, не дожидаясь своей станции, и поедет в отель на такси. Она вернулась из тамбура в вагон, и, заглянув к проводнику, узнала расписание. До конечной станции оставался один полустанок.

Через десять минут Эвелин Стоун вышла на перрон крохотной станции с каким-то странным, как ей показалось, индейским названием. Поезд почти сразу тронулся дальше. Эвелин огляделась и пошла в сторону малюсенького здания вокзала.

Ей повезло – такси она нашла быстро, и таксист оказался на удивление молчалив. Эви пыталась рассмотреть дорогу, зная, что эти места должны быть весьма живописными, но было уже слишком темно. Наконец, такси въехало в городок, тонущий в огнях, и неспешно двинулось к центру. Вокруг замелькали улочки, машины, ярко одетые люди… Настроение города передалось Эви, и в душе её стало всё как-то тепло и даже празднично. Хотя перед глазами всё ещё стоял Дэниел, образ его стал как будто постепенно удаляться, и в сердце вместо боли затеплилось предвкушение чего-то неожиданно-приятного.

Таксист привез её к отелю, расположенному прямо на берегу. Первая линия! Эвелин не могла видеть пляж (такси остановилось со стороны дороги), но, выйдя из машины, сразу почувствовала запах, пряно-дурманящий неповторимый соленый аромат океана! Расплатившись с таксистом, ощущая себя при этом путешествующей миллионершей, она вошла в гостеприимно-распахнутые двери отеля, как в новую жизнь!

На ресепшене её встретили радушно, как старую знакомую, и это тоже подняло ей настроение. Народу в это время года в отеле было не много, и к гостям персонал был крайне внимателен. Симпатичный портье, улыбаясь и беспрерывно шутя, провел её по освещенному розовыми фонариками холлу и показал её номер. Вежливо пожелав приятного отдыха, неслышно удалился. Эви осталась одна.

Она сидела на кровати и не спешила разбирать вещи. Вдруг почувствовала, что жутко устала, и не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Ей хотелось просто упасть на спину, закрыть глаза, и, забыв сегодняшний день, уснуть. А проснуться утром от пробивающегося сквозь оливковые шторы солнце (ведь здесь бывает солнце в это время года?), со свежей головой, но вырезанным из памяти вчерашним днем. Чтобы не помнить Дэниела, не помнить его голос, его глаза, его мальчишескую улыбку, не помнить, как просто и весело болтали они ни о чем, как она шутила, а он смеялся, как она придумала себе красивую историю их будущего романа, когда они вдвоем станут гулять по берегу и у них будет один бриз на двоих… И самое главное, забыть тот пронзительный женский голос, выкрикивающий в телефон капризно-оскорбительные слова!..

У Эви защемило сердце. Она не сможет забыть… Ни Дэниела, ни телефонный разговор, ни этот день, который так серо начался, так невероятно-чудесно продолжился и так отвратительно заканчивается! Ей снова захотелось плакать.

– Почему я такая слабая?! – выкрикнула она сама себе от беспомощной обиды – Слабая, слабая!

Эвелин вдруг перестала себя жалеть и разозлилась. Эта злость, как ни странно, дала ей силы. Она заставит себя не думать о нем! Зачем он ей? Манекен! Бездушный и лживый манекен! А она вовсе не слабая! Она справится. Назло всем! Назло ему, назло визгливой Синди, назло себе и своей судьбе!

Эвелин осмотрела номер, и он ей очень понравился. Уютный, чистый и без помпезной роскоши. Она быстро разделась и пошла в душ. Там, стоя под струёй теплой воды, она представляла, как с водой уходят навсегда её обида, ей переживания, её злость. Из душа она вышла, закутавшись в белоснежное полотенце, почувствовав себя другим человеком. Приятно было ступать босыми ногами по полу, приятно трогать свои мокрые волосы, даже посмотреться в зеркало было неожиданно приятно.

Эви подошла к окну и отдернула штору. Это оказалось не просто окно, а дверь. Огромная стеклянная дверь. Эви открыла её и, вдохнув прохладу позднего вечера, вышла на балкон. Какой ей открылся вид! Территория отеля, небольшого, семейного, утопала в цветах и зелени. Под её балконом сверкал синевой бассейн, по периметру которого стояли столики и плетеные кресла. Их освещали многочисленные фонари. В бассейне вряд ли можно было купаться, всё-таки уже было прохладно, а вот столики были сервированы, на них в белых подсвечниках горели изящные свечи, за столиками сидели парочки, пили вино, кофе… Негромко играла музыка. На деревьях светились крохотные разноцветные лампочки, придавая всей этой изысканной картине вид волшебной музыкальной шкатулки. Атмосфера была романтичной и завораживающей. Эви еле отвела взгляд от мерцающей воды в бассейне и прямо перед собой увидела океан!.. Нет, не увидела, потому что было темно, а услышала и почувствовала! И это было самое необычное и яркое ощущение в её жизни!.. Она даже на мгновение забыла Дэниела, хотя ещё минуту назад была уверена, что ничего более невероятного, чем встреча с ним, в её жизни уже произойти не может! Ей захотелось тут же бежать на берег и посмотреть на это чудо! И теперь океан совсем не представлялся ей большой лужей, как она думала о нём ещё утром.

Эвелин надела джинсы и коричневый свитер. Потом подумала, и решила переодеться. Ей захотелось выглядеть ярче. Здесь все такие нарядные, такие свободные, она будет нелепо смотреться в одежде, в которой сидела в архиве своей библиотеки. Господи, какой далекой сейчас ей представлялась её жизнь, её квартира, библиотека, университет!.. Как скучно и неинтересно она жила! Почему она законсервировала себя в серых стенах пыльного архива, когда есть совсем иная жизнь?! Когда сверкает вода в бассейне, когда таинственно шуршит прибой, когда переливается алыми бликами вино в бокалах и так остро пахнет океаном и счастьем! Вот она, настоящая жизнь, здесь, вокруг, а то, что было раньше лишь суррогат, жалкая подделка!

Эви перетряхнула свою сумку и вывалила вещи на кровать. Да, гардероб явно оставляет желать лучшего! Ни одной светлой кофточки, ни одной легкой юбки… Всё-таки пришлось влезть в джинсы, но к ним Эви надела белую рубашку, пиджак и светлый лёгкий шарф. Уверяя себя, что как только вернется в Сан-Франциско, тут же отправится на шоппинг и накупит себе легкомысленных платьев, Эвелин развесила свои вещи в шкафу, и критически осмотрев их, поняла, что половину нужно просто выбросить. Да что там половину, все эти мрачные тряпки никуда не годятся!

– Я буду менять свою жизнь… Я буду менять всю свою жизнь! – возбужденно повторяла Эвелин, как заклинание, пока сушила феном волосы.

Распустить волосы она не решилась – привыкла ходить с убранными в хвост. Заколола шпильками, оставив одну прядь – как будто случайно выбившуюся. Получилось даже сексуально. Впервые Эви произнесла про себя это слово – «сексуальность». Женские гормоны до сегодняшнего дня как будто дремали в ней, да нет, не просто дремали, спали беспробудным сном, издавая богатырский храп. Но теперь пора их разбудить!

– А ты даже ничего, бейби! – подмигнула Эвелин своему отражению в зеркале и, вдруг, повинуясь какому-то непонятному рефлексу, схватила фен, и, сама от себя не ожидая такого, запела в него, как в микрофон «I love you baby, and if it's quite all right!»

Она пела громко и с непривычки сильно фальшивя, пританцовывая, корча смешные рожицы, и чувствовала, как её охватывает эйфория и безудержное веселье!

Допев и насмеявшись над собой до слез, Эви удивляясь своему преображению, быстро обулась, взяла сумочку, и пожалев, что у неё нет губной помады и духов, вышла из номера.

Сначала она исследовала отель. Бамбук, вьющиеся растения, зеркала и картины художников-абстракционистов на стенах. Не вычурно, в меру пафосно и изящно.

Эвелин вышла через дверь, ведущую к бассейну. Прогулялась по территории… Заглянула в бар… Прошлась по аллеям… Она как будто оттягивала такую желанную встречу с океаном, как девушка-кокетка специально опаздывает на первое свидание с мужчиной. По аллеям, тихо беседуя, прогуливались немногочисленные парочки, некоторые бросали на Эви заинтересованные взгляды – она была новым лицом в отеле. Ещё вчера такое внимание к себе Эвелин восприняла бы как скрытую агрессию, напряглась бы, зажалась и постаралась поскорее спрятаться, чтобы очутиться в своем любимом образе человека-невидимки, но сегодня она стала другим человеком. Она, конечно, ещё чувствовала себя скованно и немного не в своей тарелке, но внимание ей было скорее приятно, она даже старалась дружелюбно улыбаться в ответ.

Наконец, она прошла маленький мостик, отделяющий отель от пляжа и оказалась на берегу… Она увидела лишь черную бесконечность под яркими звёздами, но почувствовала мощь и совершенство огромного количества воды, которая дышала, разговаривала и всхлипывала совсем рядом. Эвелин ощутила робость и вместе с этим восторг от того, что находится возле океана. Он был живым! Он жил своей жизнью, он имел свой характер, у него были свои печали и радости, и Эви показалось великой честью прикоснуться к нему. Присев, она потрогала рукой прохладную воду.

– Вот ты какой… – тихо и уважительно сказала она океану, обращаясь к нему, как человеку, с которым давно мечтала познакомиться, и физически ощутила, что океан ей ответил, что он к ней благосклонен. – А я представляла тебя просто лужей – доверительно призналась Эви океану. – Прости. Я же не думала, что ты такой! – И океан снисходительно выдохнул в ответ и погладил её по руке.

Второй раз за день Эвелин влюбилась. Сначала в Дэниела. Правда, теперь ей казалось, что это было ошибкой, и она хотела поскорее забыть этот неожиданный прорыв эмоций. Мужчины причиняют лишь боль, чувства к ним – ненужный атавизм. А вторая влюбленность, и Эви чувствовала, что это не просто влюбленность, а любовь с первого взгляда и на всю жизнь – океан. Рядом с ним спокойно. Ему она сразу поверила. Он не обманет, не предаст, не причинит боль, ему не позвонит длинноногая хамка, и от него не надо будет спасаться бегством. И именно с ним она разделит легкий бриз, их бриз!

Рука Эвелин совсем замерзла и сама она озябла и захотела согреться в теплой постели.

– Я приду завтра и тогда уж рассмотрю тебя – шепотом пообещала она океану и пошла в сторону отеля. У мостика она повернулась и ещё немного постояла на песке, вглядываясь в темноту и слушая, как негромко поёт вода…

И в этот момент кто-то тронул её за плечо.

– Мисс Стоун?

Эвелин вздрогнула от внезапного прикосновения и резко повернулась.

Перед ней стоял совершенно незнакомый человек. Мужчина. Вопросительно глядя на неё, чуть заметно улыбался.

– Простите? – растерялась Эвелин.

Она непонимающе рассматривала незнакомца. Темные волосы, смуглая кожа, крупные черты лица. Заглядывает ей в глаза так, как будто говорит: «Ну?.. Узнаёте?»

Но Эви была уверена, что видит его впервые.

– Я не ошибся? Эвелин Стоун?

– Да, это я… – пробормотала девушка. Откуда он знает её имя? Может, это кто-то из персонала?

– Ты не узнаешь меня? Я так сильно изменился? Эвелин, вспомни! Финикс, штат Аризона! Младшая школа…

Она всматривалась в лицо мужчины, и теперь оно показалось ей смутно знакомым.

– Черт возьми, Эви! Я Джон!

– Джон? Джон Уэлсон?

– Да!

Кажется, Эвелин завизжала от переполнивших её эмоций, чего раньше с ней никогда не случалось. Конечно, это он! Её одноклассник и друг детства. Единственный друг, который был у неё за всю жизнь!

Она повисла у него на шее, а Джон, смеясь, подхватил её и принялся кружить. Когда он поставил её на землю, они, не отдышавшись, заговорили в один голос, перебивая друг друга, не давая друг другу ответить.