Море никому не расскажет

– Хорошо. Тео… – запнулась я. – Признаюсь, не ждала никого в гости, чем могу помочь?

Убирая удостоверение на место, следователь еще раз посмотрел на лису. Пришлось придумать оправдание:

– Сама не знаю, откуда это в моем дворе. Дом какое-то время пустовал, может, местные охотники здесь орудовали и забыли добычу. Хотя, насколько мне известно, вблизи жилых сооружений убивать животных запрещено, не так ли?

Сложно было врать. Хотя это лучший вариант вместо пересказа вчерашнего дня.

Тео посмотрел мне прямо в глаза, словно проверяя правдивость моих слов.

– Верно, охотники исключены, – подозрительно тихо прозвучал его голос. – Но я не по этому вопросу. Аманда, мы можем поговорить? Дело очень серьезное.

Ничего не понимая, я предложила на автопилоте услужливого поведения, воспитанного во время всех моих работ в сфере обслуживания:

– Да, конечно, проходите. Я сделаю нам кофе.

Мы расположились на кухне, когда я поняла, что не имею ни малейшего понятия, есть ли у меня чайник. Кофе я запаслась, но обследовать все помещения и убедиться в наличии необходимой посуды еще не успела. Я стала лазить по шкафчикам. Со стороны это, наверное, выглядело нелепо.

– Все в порядке? – спросил Тео, располагаясь за столом у окна.

– Простите, я еще не освоилась тут. Этот дом неожиданно достался мне по завещанию, поэтому еще долго придется знакомиться с ним. Не могу привыкнуть, где что находится.

Я выдавала растерянность нелепостью движений и дрожью голоса. Тео снова заговорил:

– Я знаю о вашем новом положении и ситуации с вашим возлюбленным, Эриком Голдом. А если вы ищете чайник, то он благополучно стоит на газовой плите позади вас.

Полная дура. Или, скорее, идиотка. Я нервно улыбнулась, налила воду в чайник, включила газ и начала насыпать растворимый кофе в чашки, которые тоже были на самом видном месте – на столе, за которым сидел Тео.

– В вашей ситуации неудивительно быть растерянной. Примите мои соболезнования… – искренне сказал следователь.

Я поблагодарила его молчаливым взглядом. Раны еще слишком свежие.

– Давайте вернемся к вашему визиту, – я сменила тему.

Тео пристально посмотрел на меня. Он что-то пытался во мне прочитать. Проверял. Ему пришлось выложить все прямо, так как в моем взгляде не нашлось ничего конкретного. А там действительно ничего и не было.

– Этот дом принадлежал родителям вашего парня.

– Верно, – не новость для меня.

– Несколько месяцев назад они исчезли.

Звучало бредово. Я знала, что они умерли, хотя и не пыталась узнать причины.

– Вы остаетесь законной хозяйкой дома, не переживайте, но…

Я перебила следователя:

– Вы с ума сошли? Думаете, сейчас все мои мысли посвящены тому, как распорядиться неожиданным наследством?

Тео осознал свою глупость:

– Не хотел вас обвинять в подобном, речь не об этом. Просто при жизни законных владельцев завещание не имеет силы, так как в нем прописан алгоритм передачи собственности после их смерти.

Мой пристальный взгляд говорил прямо – продолжайте!

– Родители Эрика, господин и госпожа Голд, действительно умерли. После их пропажи два трупа были найдены в море. Разрубленные на части и замотанные в слои пищевой пленки.

Шок-контент свалился на мою голову. Кто-то убил их. Значит, мы с Эриком оба скрывали друг от друга тяжелые события прошлого. Тогда он сообщил, что родители умерли и нужны скромные похороны. Билет был куплен на него одного. Масштаб трагедии был скрыт.

– Как я и думал, вы не знали об этом.

– Думали? – непонимающе переспросила я.

– Да.?Дело сразу было поручено мне, поэтому наблюдать за вами пришлось уже давно. Я поехал за Эриком в Даутфолс и собирал информацию о нем и всех, с кем он общался.

Шипение выливающегося на плиту кипятка не сразу заставило меня пойти выключать газ. В медленном осознании позиции следователя я попятилась спиной, спрашивая:

– Вы его подозреваете?

Сохраняя зрительный контакт, я сняла горячую воду с плиты и направилась обратно к столу.

– Надеюсь вы не обварите меня кипятком за подозрения. Это всего лишь моя работа, – спокойно ответил Тео.

Я стала заливать кофе горячей водой, пока горели мои мозги. Все ненастоящее. Это кома, и вокруг все ненастоящее. Обман внутренней реальности. Даже нереальности.

– Не может Эрик оказаться убийцей. Я его знаю. Он был врачевателем чужой психики. Помогал людям. Даже пострадал от одного из пациентов… Мой парень не был психопатом, способным убить своих родителей.

Голос звучал на слезах.

– Аманда, вы мыслите с эмоциональной привязанностью. Кроме того, я ничего не утверждаю. Лишь вариант следствия.

– А другие варианты есть? – спросила я в надежде зацепиться за иную логику событий.

Тео вздохнул и официальным тоном произнес:

– Всегда существует возможность неизвестного преступника. Супружеская пара могла стать случайной жертвой. Не исключается ничего. – Его голос постепенно смягчался. – Я узнал, что вы приехали, и пришел спросить: может, вы помните что-то из рассказов Эрика о родителях. Что было необычного в день похорон или после? Нам он отвечал коротко. Казалось, шок держал его под контролем, беседы не клеились. Да и в расследовании он не помогал.

– Вам не показалось, – я строго вступилась за Эрика и вытерла слезы, – он был разбит их смертью. Мы не говорили о подробностях, но он тяжело переживал. Поднимать эту тему означало делать больно его душе. Я старалась избегать подобных разговоров, он был негласно благодарен за это.

Тео взял кружку с кофе и молча отпил еще не остывшего напитка. Приятный аромат наполнял комнату и не давал возникшему напряжению перейти в драку. Злость пришлось сдерживать. Следователь решил отправить меня в нокаут без предупреждения:

– А о детстве Эрика вы что-нибудь знаете?

– При чем здесь это?

Выразительная пауза Тео длилась миллион лет, но все-таки закончилась:

– Я долго восстанавливал события его жизни. Удалось выяснить, что в возрасте четырнадцати лет социальные службы поставили под вопрос благополучие семьи Голд. Временным опекуном Эрика назначили его учителя анатомии. Одинокая женщина по имени Фелиция Лер. Она заботилась об ученике в течение года. Не хотите ее навестить?